— А может ксивы у него левые! — высказал сомнение кто-то из бойцов.

— Ксивы настоящие! — отрубил Казак. — Но дело в другом, — он обвел братву тяжелым взглядом. — Ксивы лишь прикрытие того, кто он на самом деле!

— И кто? — снова вылез неугомонный Артист.

— Не твое собачье дело! — отрезал авторитетный руководитель и нехорошо посмотрел на подчиненного: — Много вопросов задаешь…

Это был правильный ход — неопределенность в таких делах лучше всего. Каждый сам додумает чего он больше всего боится.

— Та-а-а-к… — Казак с грозным недоумением оглядел собравшихся. — Мне что? — дважды повторять надо?

— А он мстить не станет? — высказал общее опасение кто-то из бандитов.

Первым желанием Казака было сказать, что — "нет", но, как было сказано выше, в стрессовых ситуациях голова работает лучше… а может просто быстрее, чем обычно и просчитывает больше вариантов, но от вранья директор ЧОПа отказался — почувствовал, что не поверят, потребуют доказательств, начнут дискутировать и бразды правления будут упущены. Поэтому он ответил предельно честно:

— Если его убьем — мы покойники, а так есть шанс.

И люди ему поверили.

После того, как срезали скотч, самостоятельно подняться со стула Денис не смог. Бывает, что отсидишь руку, или ногу — впечатления не самые приятные, а тут, как будто, отсидел всю тушку. Ощущения специфические… Однако, нет худа без добра — как просовывали нож под скотч, разрезая параллельно кожу, как скотч отдирали вместе с волосами — эпиляция, блин! старший помощник даже не заметил. Спиртовое растирание помогло — кровь побежала по жилам и через какое-то время Денис начал двигаться самостоятельно.

Первым делом он, под недоуменными взглядами бандитов, встал по стойке смирно и застыл, вытянувшись, как струна. Несколько минут старший помощник гнал через себя энергию восходящего и нисходящего потоков, пока не почувствовал, что вернул себе дееспособность — в смысле возможности сделать физическое замечание.

"Всех убью! — думал он натягивая шкиру. — Погодите немного, суки! Сейчас окончательно в норму приду и начнем!"

Кроме эмоциональной составляющей в этом желании, на которое старший помощник имел несомненное право, в нем присутствовало и рациональное зерно — сотрудники ЧОПа видели слишком много того, чего видеть были не должны: деньги — но, это хрен-то с ним; документы — это уже хуже; но, самое главное — содержимое рюкзака, а это уже нехорошо.

Натянув шкиру на голову и оставив открытым только лицо — его Денис собирался закрыть в последний момент, он уже готов был приступить к ликвидации, как взгляд его остановился на вещах, разложенных на обшарпанном деревянном верстаке, притащенном бандитами. Что-то там было не так. Старший помощник начал разбираться и буквально через несколько мгновений понял — что именно его насторожило. Портсигар, предназначенный для хранения вместилища Байгола наличествовал, причем открытый, а вот само вместилища отсутствовало. "Обезьяньей лапки" среди разложенных вещей не было. Исчезла, блин!

"И за Байгола ответите, суки!" — с бессильной ненавистью подумал Денис. Ненависть была бессильной от того, что прямо сейчас приступить к уничтожению личного состава ЧОПа "Вихрь" было нельзя — надо было сначала выяснить, куда они дели Байгола, потом найти мертвого шамана, а уж потом…

Старший помощник молча, неторопливо, досконально все проверяя, уложил деньги и документы в пояс, надел его, оделся, затем так же тщательно собрал рюкзак. После всех этих манипуляций на верстаке остался сиротливо лежать лишь пустой портсигар. Братва, так же молча, стоявшая вокруг, наблюдала за всеми этими действиями с подозрительностью, враждебностью и опаской. Завершив сборы, Денис обвел тяжелым взглядом "высокое собрание" и заговорил:

— Любое упоминание об этом инциденте приведет к безальтернативной ликвидации всех присутствующих. Ответственность коллективная. Проболтается один — уничтожены будут все. — Тон, каким все это было сказано, был спокойным, сухим и деловым. Никакой угрозы и экзальтации. И старшему помощнику поверили.

Значение слова "безальтернативной" было правильно понято лишь Казаком да парочкой "старослужащих", окончивших среднюю школу еще в Советском Союзе. Жертвы же ЕГЭ восприняли сообщение по разному — меньшая часть — "меньшевики", так сказать, решили, что их убьют безболезненно, а большая — "большевики" — что наоборот.

— А сам-то не зашухеришь? — прищурился кто-то из молодняка.

— Позором не хвастаются, — угрюмо процедил Денис, одновременно сдвигая точку сборки в положение "Смерть". Пережитая встряска благотворно повлияла на возвращение экстрасенсорных способностей старшего помощника и точка сборки двигалась беспроблемно, как до приснопамятной активации Дара — чума на оба эти дома, что на Дар, что на спонтанную активацию.

— И последнее, — продолжил старший помощник. — Где то, что здесь лежало? — он кивнул на портсигар.

Задав вопрос, он стал внимательно вглядываться в лица бандитов, буквально впиваясь в них взглядом, под которым они начинали нервничать, переминаться с ноги на ногу и отводить глаза. Так продолжалось пока очередь не дошла до "лица со шрамом".

"Артист" — Денис вспомнил эпизод, увиденный "сверху".

"Он взял!" — безапелляционно заявил внутренний голос.

"Похоже на то…" — согласился с ним старший помощник — поведение "шрамированного" чем-то неуловимо отличалось от остальных. Вот вроде бы всё, как у всех — так же глазки отводит, так же мнется, как булочка в жопе, а что-то не так…

— Артист, куда руку дел? — прищурился Денис.

Остальные бандиты, включая Казака, сначала удивленно уставились на старшего помощника, недоумевая, откуда он узнал погоняло их боевого товарища, а потом, вопросительно, на самого Артиста — мол, а действительно, куда это ты дел какую-то там руку?

— Выбросил… — буркнул "лицо со шрамом" и скривился: — Гадость такая!

— Придется найти, — с обманчивой мягкостью отреагировал Денис.

— А если не найду, что сделаешь!? — окрысился Артист.

— Увидишь, — бесстрастно пообещал старший помощник.

В обратный путь отправились вчетвером на огромном, размером с автобус, внедорожнике Казака: Денис, Артист, Казак и "газосварщик" в качестве водителя. Директор ЧОПа, по плебейской привычке, уселся рядом с водителем и небольшой кортеж — присутствовала еще машина с охраной, тронулся в путь. Старший помощник подозревал, что Казак поехал сопровождающим, чтобы избежать любых инцидентов — его сотрудники, "горячие финские парни", конечно имели определенное понятие о трудовой и исполнительской дисциплине, но явно в объемах недостаточных для того, чтобы их начальник мог с твердостью сказать самому себе, что гарантирован от новой встречи с вампиром. По крайней мере, Денис полагал, что Казак именно так считает, потому-то сам и повез и его и этого чистоплюя — рука сушеная ему видишь ли помешала, козлу. Короче говоря, директор ЧОПа прихватил с собой "токсичный актив" — чтобы на глазах был. В кабине царило угрюмое молчание, пока Артист не произнес:

— Тормозни, Заморыш, вроде здесь…

"Я бы эту суку, — подумал старший помощник, — назвал бы Сучий Крепыш. Почему Заморыш-то? Болел что ли в детстве?"

Денис крайне негативно относился к "газосварщику", собиравшемуся его сжечь. Умом понимал, что остальные ничем не лучше, но сердцу не прикажешь.

"Все правильно, — вылез со своими комментариями внутренний голос. — Все на контрастах: если здоровенный детина — значит Малыш, если дурак — Умник, или Профессор. Ну, и так далее…"

У старшего помощника были контраргументы, вроде этимологии погоняла "Артист" — здесь явно не обошлось без Аль Пачино, но он решил, что время и место для филологического диспута неподходящие — надо помочь "лицу со шрамом" в его поисках Байгола, поэтому вслед за ним выбрался из машины. Не остался на месте и Казак, а вслед за ним покинул свое рабочее место за баранкой и "газосварщик".