Надо же, не строит из себя невесть кого, разговаривает дружелюбно. Быть может, шансы ещё есть, подумал Крис, и заулыбался в ответ.

– И что же написано у меня на лбу? – спросил он.

Алиса прищурилась.

– Сложно разобрать, почерк мелкий, – она снова отпила чая. – Главное, что там написано «если ко мне присмотреться, я даже похож на нормального», а всё остальное разберём позже.

Крис не понял, стоило ли ему смеяться или обидеться. А Алиса уже снова улыбалась:

– Не волнуйся, всё будет в порядке, – сказала она. – Я присмотрю за тем, чтобы у тебя всё было хорошо, не сомневайся.

Последние слова прозвучали как угроза. Крис непонимающе посмотрел на Алису, изо всех сил стараясь задать вопрос без слов. Она поняла – по крайней мере, рассмеялась. Затем отвернулась, потянулась к сумке, принялась копаться. С каждой новой секундой Крис всё больше и больше боялся, что эта девчонка не случайно не обходила его стороной. Она могла быть просто чокнутой.

Наконец Алиса обернулась.

– Держи, – она протянула руку и поднялась на ноги. – Приятно было познакомиться, но я опаздываю.

Крис опустил взгляд. Алиса протягивала ему простую шариковую ручку. Синюю.

– Что это? – удивился он.

– Твой шанс показать всем, кто ты, – усмехнулась Алиса и положила ручку на стол. – Только помни, что когда пишешь что-то, глядя в зеркало, буквы в итоге тоже получатся зеркальными. Адьё!

Она уже отошла на несколько шагов, когда Крис всё же догадался спросить:

– А что я должен писать у зеркала?

Алиса обернулась.

– «Я не придурок», – громко сказала она. Её глаза на миг осветились голубым сиянием и мгновенно погасли, и это выглядело жутковато. – Просто если ты не напишешь это на лбу, тебе никто не поверит.

Она развернулась и ушла, а Крис только и смотрел ей вслед, не в силах пошевелиться. И очнулся он только тогда, когда к его столику подошёл Дилан, его однокурсник без способностей, и тронул его за плечо.

– Кто это был? – спросил Дилан.

– Похоже, моя головная боль, – пробормотал Крис.

Он ещё не догадывался, насколько был прав. Впрочем, если бы догадывался – наверняка повёл бы разговор совсем иначе…

Элиоту было знакомо это место. Он находился возле стены храма, в каких-то кустах, и под его ногами расползалось чёрное пятно, чуть меньше того, что они оставили позади. С затянутого хмурыми тучами неба сыпались мелкие снежинки, дул пронзительный холодный ветер, и после жаркой Валенсии это казалось едва ли ни зимней стужей.

– Где мы? – машинально спросил Элиот. – Точнее…

– Точнее, когда мы, – отозвалась Эрика. – Не помнишь? Тот день, когда ты… ну… ты…

Стал богом-человеком, мысленно дополнил Элиот. Эрика обняла себя за плечи и задрожала. Элиот машинально прижал её к себе, впервые заметив, что духи могут мёрзнуть.

– И зачем? – спросил он.

– Такое чувство, что я – сказочный персонаж, который всё знает, – недовольно сказала Эрика. – Понятия не имею.

– Значит, надо узнать?

Эрика кивнула.

Элиот осторожно выпустил её из объятий, выглянул и-за стены. Очень вовремя: он увидел себя, Алину и Хоуп. Девушки уже сбросили куртки и готовились нырнуть в воду. Они были так близко, что Элиот мог уловить обрывки разговоров.

– Можешь таскать на себе килограммы мокрой одежды, если очень хочется, – послышался насмешливый голос Алины.

Элиоту стало не по себе. Он видел самого себя – гораздо моложе, ещё носящего очки; слышал свой голос, видел, как он медленно расстёгивал куртку.

– А мы можем вмешиваться? – машинально спросил Элиот.

– Не знаю, – отозвалась Эрика. – Но Джина, думаю, за этим и пришла.

Что-то шевельнулось по другую сторону стены храма, и Элиот увидел, как там что-то мелькнуло. Чутьё подсказывало, что это могла бы быть Джина. Его глаза осветились синим, Элиот воззвал к своему Дару, но тот отозвался неохотно. Элиот смог услышать свои мысли, Алины, Хоуп, но дотянуться до того края стены не получилось. Как будто воздух, может, само мироздание стало тягучим, как кисель, и не позволяло проникать внутрь. Поборовшись немного, но так и не дотянувшись, Элиот отступил.

– Что это? – спросил он.

– Наверное, время, – Эрика пожала плечами. – Я тоже мало что могу.

Алина нырнула первая, и холодные волны сомкнулись над её головой. Элиот видел, как молодой он выпустил руку Хоуп и шагнул в воду, она шагнула следом. В этот момент что-то должно было произойти, от чего они все трое едва не утонули. Может быть…

Из-за того края стены выскользнула Джина. Она размахнулась и швырнула что-то в воду, отчего та мгновенно забурлила и вспенилась, как будто закипела за доли секунды. Воспоминания захлестнули Элиота с головой; он вспомнил, как закрутился в этом потоке, как не мог найти нужное направление и, казалось, сам пошёл сейчас ко дну, как его молодая версия.

– Элиот, не спи! – послышался голос Эрики. – Сделай что-нибудь!

Элиот покачал головой, наваждение растаяло. Он поднял взгляд на Джину и понял, что на этот раз она достаточно близко. Его глаза осветились синим.

– Я помогу ему… вам… тебе, – выдохнула Эрика. Краем глаза Элиот заметил, что она встала рядом и подняла руку, но не успел заметить, что она сделала – его сознание затуманилось, растаяло ощущение реальности.

Элиот ощущал себя Джиной. Он смотрел её глазами на противоположный берег и видел колебания энергии, но не понимал, кто там. Он злился вместе с Джиной. Кто-то вмешался, кто-то, чьё начало было синим, созидательным; кто-то, чьё присутствие она не учла. Ей надо было убираться оттуда, пока эти кто-то не почуяли её присутствие, и Джина отступила за край стены. Элиот выскользнул из её разума, запоздало успев понять ещё кое-что.

– Габриэль, – выдохнул он. – Он в порядке. Ну, то есть, насколько он может быть в порядке. Он меня почуял, Джина – нет.

– Я всё исправила, – Эрика оглянулась на него, она заметно побледнела. – Элиот, чего она добивается?

Он пожал плечами.

– Я не уверен, – тихо сказал он. – Она хотела меня убить… или всех нас… не знаю. Она увидела нас с тобой и ушла в сторону. Вышла из-под контроля.

– Что будем делать?

– Видимо, догонять? – неуверенно сказал Элиот.

Они пару мгновений смотрели друг на друга, затем одновременно сорвались с места.

Ноги увязали в мокром песке, усилившийся холодный ветер бил в лицо, стало трудно дышать. Элиоту на миг почудилось, что он вернулся в те времена, когда призыв духов стоил ему сил. Эрика бежала рядом, и казалось, что она с каждой секундой становится бледнее. И когда они остановились, он убедился в этом – снег на её волосах был почти того же оттенка, что и кожа.

– Элиот…

– Тебе надо уйти, – решительно сказал он. – Ты ведь перейдёшь в мир мёртвых, да?

– Я не знаю, – Эрика покачала головой. Её голос дрожал. – А ты не чувствуешь? Тебе не становится… хуже?

– Мне стало тяжелее, – Элиот пожал плечами. – В смысле… использовать Дар тяжелее.

Эрика закусила губу.

– Мы ведь давно не принадлежим тебе, так? – сказала она. – То есть, мы давно не часть твоего Дара. Ты не тратишь силы, чтобы нас призвать, и тебе не должно быть тяжелее… ну… со мной.

Элиот кивнул. Неожиданно его накрыло понимание, как будто накатила огромная волна.

– То есть, ты здесь по своей воле, – медленно сказал он. – Ты тратишь свои силы, да?

– Видимо, так, – Эрика зажмурилась. – Знаешь, это… не очень приятно.

Они немного помолчали. Элиот смотрел, как чёрное пятно расползалось по земле – такое же, через какое они оказались здесь. Над ним так же клубился горячий воздух и таяли снежинки. Джина отправилась дальше, не было сомнений.

– Я думаю, мне нужно вернуться, – тихо сказала Эрика. – Или уйти…

– Я думаю, тебе нельзя в мир мёртвых, – решительно сказал Элиот. – Я думаю, мы должны найти выход. Пока не знаю, какой, но…