Наконец-то. Свобода быть собой. Свободно распоряжаться тем Даром, что остался от самого Хаоса и был преумножен самим мирозданием. Джина упивалась этим чувством, а потому не торопилась. Среди людей есть гурманы в еде, растягивающие ощущения от вкуса каждого кусочка. Джина была гурманом в своей жизни. 

Прямо сейчас она наблюдала за очаровательным парнишкой, в котором, судя по колебаниям энергии, вот-вот должен проснуться Дар. Если её расчёты верны, то в этот момент начнётся новая эра. Правда, только для всего мира, самой Джине придётся немного потрудиться в прошлом, чтобы это случилось. 

Мальчик катался на велосипеде по мощёной камнем дорожке вокруг огромного коттеджа, на ступенях сидела девочка примерно того же возраста и что-то задорно кричала. Мальчик остановился и что-то крикнул в ответ. Ощущение, что преследователи приближаются, усилилось. Джина украдкой огляделась, затем метнула крошечный стеклянный флакон точно под колесо велосипеда. Сосуд разбился, содержимое испарилось вместе с осколками, и никто ничего не заметил. Кроме пары сотен тёмных духов, скрывавшихся в округе, но теперь привлечённых запахом. 

Ни один Дар не будет спать, когда рядом собирается такая толпа тварей. 

Преследователи были ближе, чем рассчитывала Джина. Она нервничала, оглядывалась по сторонам. Проклятые духи. Не то, что бы сейчас единственный момент за всю историю человечества, но точно самый удобный. Если они не появятся, тогда… 

Джина не успела довести мысль до конца. На улицу хлынула чёрная река, затопила всё вокруг. Мальчик закричал, и Джина ощутила вспышку энергии; в её глазах это выглядело так, будто в сердце ребёнка грянул и тут же погас мощный взрыв. Дар пробудился. И твари, желавшие сожрать мальчишку, были неприятно удивлены его отпором – каждая, кто собирался причинить ему боль, ощутила её на себе стократ. 

Джина довольно улыбнулась. Тот самый Дар. Осталось дождаться последних героев этой маленькой сцены. Здесь тоже многое зависело от удачи, но Джина не сомневалась: сегодня капризная госпожа на её стороне. 

Возвращение в Мир грёз давно стало только способом быстро перемещаться между мирами и странами, но на этот раз Элиот решил немного задержаться. Он давно не видел Сиири, не знал, как идут дела на Священной земле. Не спрашивал Лилиан, как поживает её дочь, хотя это давно стало лишь жестом вежливости. Не разговаривал с духами больше, чем было нужно для дела, а ведь считал их своей семьёй. Наверное, он и вправду не создан для  семейной жизни, как думала Хоуп в последний раз, когда они виделись.

Казалось, что со смерти Видящего минула целая вечность, хотя на самом деле прошла только пара месяцев. Теперь боги разыскивали Одарённых; как слышал Элиот, новые обязанности пришлись по вкусу немногим, и кое-кто начинал завидовать ему и Кроносу, преследовавшим Джину. Вот только если бы братья и сёстры знали правду, поняли бы, что завидовать там нечему – бог времени, бог разума и его духи были всегда на несколько шагов позади.

Элиот зажмурился, сосредоточился на голосах, слышавшихся в зале. Дома были только Вероника и Аден; первая боялась лишний раз спускаться из Мира грёз, второй старался всегда быть рядом. Они находились в одной из дальних комнат, достаточно далёкой для того, чтобы не почувствовать возвращение Элиота. А он как раз хотел побыть один.

Их с Сиири кабинет встречал пустотой и тишиной. Прежде сваленные на столе Элиота бумаги теперь лежали аккуратными стопками, рассортированные в стиле богини войны. Ручки и карандаши устроены в высоком, расписанном блестящими узорами стакане. Синем – в тон любимому оттенку Сиири. Точно такого же цвета кресло-мешок стояло напротив стола, оно ещё хранило очертания женского тела.

Элиот грузно опустился в кресло и зажмурился. В воздухе витал тонкий аромат шиповника – грубая ткань сохранила и запах духов Сиири, хотя в Мире грёз обычно ничем не пахнет. Так странно. За эти полгода они виделись раз пять, не больше, а он всё равно знает и помнит о ней много больше, чем о Хоуп, которая осталась в памяти неуловимым, неясным образом, какими были когда-то духи-хранители. Быть может…

«Элиот, – послышался голос Кроноса. – Я напал на след Джины».

Элиот мысленно застонал. В кресле было так тепло и уютно, что не хотелось уходить отсюда. Вообще.

«Это не может подождать? Я только вернулся домой, чтобы передохнуть».

«Отправь мне своих ребят на подмогу, тогда дам тебе пять минут».

Мир вокруг менялся неровно. Вероника и Аден почти не изменились, да и Сиири тоже, в то время как Кроноса было не узнать. Смерть подопечного его подкосила… или вдохнула жизнь заново, сложно сказать. Бог времени покинул Мир грёз так же, как и Элиот, но если второй иногда возвращался, чтобы отдохнуть, первый появлялся здесь только по необходимости.

– Габриэль, Эрика, Аврора, – негромко сказал Элиот, – побудьте рядом с Кроносом, пожалуйста. Не позволяйте ему лезть в драку, пока я не приду.

В ответ пришло короткое ощущение, напоминавшее гордость за то, что хорошо выполняешь свою работу. Габриэль давно перестал говорить вслух и предпочитал отделываться образами, похожими на чувства.

Элиот кивнул, как будто дух мог это видеть. Зажмурился, перевернулся в кресле, прижался щекой к грубой ткани. Ему казалось это странным, но он, кажется, начинал по-настоящему скучать по Сиири. По тем годам, когда они работали вместе, в этом самом кабинете, или выходили в мир людей на переговоры, или проводили уроки в академии… сколько всего было! Правда, тогда Элиот преувеличенно страдал от того, что навсегда прощался со своей человеческой жизнью и не ценил того, что имел, но именно потому этот урок и стал таким крепким, да? Именно потому он сейчас носился по всему человеческому миру, куда только дотягивался разум, не имея даже возможности замереть на мгновение, чтобы подумать: а что же это на самом деле? Почему в этом кресле ему так же уютно, как если бы он на самом деле чувствовал, что у него есть дом. Как у человека. Или так же уютно, как бывало рядом с Сиири, и…

– Элиот… – послышался девичий голос.

– Только не говори, что у нас проблемы, – простонал Элиот.

– У нас действительно проблемы, – голос был бесцветным и безжизненным. –  Джина захватила их всех. Кроноса, Габриэля…

Элиот вскочил на ноги, стакан на столе жалобно звякнул.

– О чём ты? – громко спросил он.

– Джина схватила Кроноса, Габи, Аврору, – всё так же бесстрастно говорила Эрика. Она стояла по другую сторону стола, обнимая себя за плечи. – Буквально. Понимаешь? Она нашла способ их обездвижить, потом забрала с собой… Не знаю, куда. С ними ребёнок, Одарённый, в нём только что проснулся Дар. Я не знаю, что делать, я…

– Ты можешь их отследить? – спросил Элиот.

Эрика покачала головой.

– Уже нет. Последнее место, где я их ощущала, была то место, где они её выследили. Элиот…

Он решительно шагнул к девочке, опустился перед ней на колени и осторожно опустил руку на её плечо. Эрика застыла.

– Не паникуй и ничего не бойся, сестрёнка, – тихо сказал Элиот. – Пока мы вместе, мы со всем справимся.

– Я не удивлюсь, если наши проблемы от того, что мы вместе, – пробормотала она.

– Не говори так.

– Я… – Эрика подалась вперёд, прижалась к Элиоту. Маленькие руки легли на его плечи. – Я догадываюсь, что происходит, но очень надеюсь, что это не так. Мы предупреждали, мы знали, что так может выйти, и вот… Габи предупреждал…

Она покачала головой.

– Хватит, – твёрдо сказал Элиот. Отстранился, накрыл ладонью щёчку Эрики. – Клянусь, что бы она ни задумала, она сделает это в последний раз. Хорошо?

– Как бы на самом деле так не получилось…

Элиот поднялся на ноги, взял Эрику за руку. Она молча смотрела на него, как будто не решалась высказаться или возразить.