Пространство вокруг себя я не метрами высвобождал, а по сантиметру. Один, второй, десятый. Сначала медленно шло, это как пытаться раздвинуть океан, который, если ты зазеваешься, раздавит тебя. Поэтому действие требовало от меня абсолютной концентрации и напряжения всех сил.

Постепенно я создал вокруг себя свободную зону на пару десятков метров вокруг. А дальше принялся работать с отдельными потоками. Не все из них были олицетворением грязной и разъедающей энергией. Какие-то почище. Но это если сравнивать с теми, что смело могли претендовать на звание абсолютного дерьма. Вот с этой мерзости я и начал. Убирал самую большую гадость, выделял самые тёмные участки и разрывал их, тем самым ослабевая общий поток давления.

Мне потребовалось полчаса, чтобы снизить нагрузку настолько, что я смог пройти дальше до центра Пасти. Там началась та же самая работа, но сначала. Шаг за шагом, я делал своё дело, надеясь, что маги продержатся и что Огас сейчас, как следует попировав на их трупах, не подбирается ко мне со спины.

В итоге я, наверное, часа два просидел, когда настал переломный момент. Давление резко снизилось и нити натянулись, если так про них можно было сказать. Теперь, поработав с разными Пастями, я мог выделить ряд этапов, через которые происходит закрывание. Это можно сравнить с обрубанием каната. Крепким, немного живым, здоровым настолько, что площадь основания занимает от нескольких десятков до сотен квадратных метров. Если канат к чему-то привязан, то, что надо делать, чтобы его отвязать? Собственно, отвязывать. А дальше начинаются нюансы, ведь это не совсем канат, а колоссальный поток энергии, что идёт неизвестно откуда в другой мир, то есть к людям.

Нюанс первый – канат состоит из отдельных нитей, то есть отдельных потоков энергии. Если всё сразу я охватить не могу, то вот поймать тонкий жгут силы – вполне. Надо его поймать, настроиться, захватить, а дальше... Дальше усиливать контроль сначала над ним, а потом над его соседями настолько, чтобы смочь их оборвать. Как я успел заметить, Пасть притягивалась к миру земли, словно привязанная или удерживаемая на магнитах. Но если оборвать критическое количество нитей – то привязка спадала и Пасть начинала отваливаться.

В случае же конкретно этой тёмной Пасти Ротенов, я нашёл ещё один эффект, что помог мне ускориться. Если захватить одну чёрную нить, очистить её, то она начинает разъедать близ проходящие потоки. Минус на плюс даёт ноль. Или свет на тьму даёт ничто.

Когда масса очищенного достигла критичного уровня, давление грязи на меня и окружающее пространство резко снизилось. Что позволило развернуться ещё больше и начать рвать нити ещё быстрее. Здесь-то и стал раздаваться треск рвущихся канатов, что намекало – надо быть аккуратнее. А то Пасть у Ротенов большая, откат и последующий взрыв могут меня и размазать.

Я просидел ещё минут двадцать, после чего встал и перебрался ближе к выходу. Ещё минут через пять, когда Пасть зависла в точке равновесия и если её подтолкнуть, она окончательно закроется – я выбрался наружу.

И какого же было моё удивление, когда я увидел полную темноту, отсутствие магов, в том числе и трупов, а ещё заваленный ход.

– Твою мать! – выдал я.

После чего рванул со всех ног на другую сторону. Чтоб вы там все сдохли! Уроды!

– Да где этот Клоз?! – прорычал Горчаков, что удерживал щитом Огаса.

Ответа ему не последовало. За последний час это спрашивали уже не первый раз. Магам приходилось... тяжело. Какие бы они раны не наносили, Огас продолжал на них нападать с тем же рвением. На одном месте его удавалось сдержать максимум минут на пять. Пока кто-то из них его удерживал, другие отдыхали и копили силы для следующего раунда.

Но в какой-то момент что-то пошло не так. Огас вспыхнул силой, раскидал всех и рванул в сторону Пасти. Его успела перехватить Орлова, что готовилась как раз на такой случай. Ротена отбросило, а дальше маги сделали то, что давно пытались. Загнали Огаса в туннель.

– Давите! – проорал Горчаков, создал щит и начал выдавливать безумного мага.

Что привело к ударному накоплению разрушительной силы в туннеле. Огас упёрся и так просто сдаваться не собирался. Он продолжал бить, стены пошли трещинами и когда Горчаков смог его выдавить к лифту, то остальные проскочили только благодаря своим щитам, которыми удерживали своды.

Но стоило защиту убрать, как туннель за их спинами обвалился.

– Там же Эдвард остался! – зло бросил Михайлов, которого чуть особо большим камнем не придавило.

– Потом! – рявкнул Модо. – Бой продолжается!

Дальше пошло чуть легче. Огас перестал восстанавливаться так быстро, стал бить слабее и этого снижения хватило, чтобы маги в следующие полчаса загнали его наверх, а потом и до очередного туннеля добрались.

Последние метры до выхода безумный маг бился особо отчаянно. Он перестал себя жалеть, кидался на врагов, закидывал их злой магией, но... Все его усилия пропадали в никуда.

– Ну наконец-то, – прошипела Орлова, когда Огас оказался снаружи и перестал восстанавливаться.

– Жалкое зрелище, – проронил Модо, уставившись на валяющегося мага, который только и мог, что хрипеть.

– Какой бесславный конец, – добавил Евгений.

– Собаке собачья смерть, – устало бросил Горчаков.

– Кто добьёт? – глянула на собравшихся мужчина Орлова.

– Думаю, никто не будет против, если ты это и сделаешь, – хмыкнул Михайлов.

– Как хотите, – пожала плечами София.

После чего подошла к Огасу и ничуть его не боясь, схватила за голову. Да не просто так, а усиливая руку когтями цвета тьмы. Женщина приподняла ослабшего мага, напряглась и... его черепушка взорвалась, как перезревший плод.

– Ну у вас и методы, дамочка, – присвистнул Огинский.

София зло на него посмотрела, но ничего не сказала. Молча отошла от, теперь уж точно трупа, на ходу стряхивая ошмётки его мозгов.

– Вы не против, если я его испепелю? – обратился к остальным Амон. – Чтобы наверняка.

– Лишним точно не будет, – заметил Модо, кинув взгляд на Степана.

– Тогда отойдите, чтобы не задеть.

Маги отошли, а Амон создал раскалённый шар энергии и направил на тело. То горело плохо, но мужчина усилил натиск, завоняло горелым и вскоре дело было сделано.

– Что, господа... и дама, можно нас поздравить? – хмыкнул Модо.

– Боюсь, проблемы только начинаются, – покачал головой Амон. – И что с Клозом? Мы ведь его там бросили.

Никто ответить не успел. По земле прошла дрожь и.... скала, где скрывалась Пасть просела.

– Теперь точно ничего делать не будем, – спокойно сказал Модо, отходя от облака пыли, что поднялось.

– Надеюсь, парень выжил и ушёл на другую сторону, – хмурился Евгений.

София наблюдала, как проседает скала, как в воздух взмыло гигантское облако пыли, и думала. Что она чувствует по поводу того, что Клоз там остался? Что испытает, если он умрёт?

С удивлением для себя женщина поняла, что испытывает досаду. В её планах было уничтожить парня лично. А сдохнуть вот так вот? Тупо под обломками? Тогда она сильно разочаруется. В конце концов, Эдвард умудрялся выжить там, где это было невозможно. Так почему бы ему ещё раз не выкинуть свой трюк и не спастись?

Если он и должен умереть, то София этим сама займется. Лично. Это ей доставит особое удовольствие.

Пасть закрыть, я более менее разобрался как. Но когда я рванул обратно, то от меня потребовалось совсем другое.

Удержать её от окончательного разрыва.

Добраться на ту сторону — если шагом, то минут тридцать нужно. Если бегом – то минут пять. Но бежать я начал за пару секунд до того, как Пасть стала рваться. Этот процесс займёт ещё какое-то время, может минуту, а потом тут полыхнёт так, что меня размажет тонким слоем.

Поэтому я действовал интуитивно, уповая на импровизацию, которая меня не раз выручала из, казалось бы, безвыходных ситуаций.