– Главное, не столкнутся с Брэтфорд. Не стоит начинать прекрасное утро со скандала, – пробормотал он себе под нос и вошел в холл. С первой же секунды блондин понял, что ему не сказано повезло: место за стойкой пустовало, зато со стороны кухни доносились громкие голоса Джорджа и Джин, споривших о чем-то. Перегнувшись через стойку Джеймс залез в толстую регистрационную книгу.

– Ну просто каменный век, – ухмыльнулся он, ища имя Этана Ричардса в списке постояльцев. Судя по количеству записей в гостинице был аншлаг, но так как на данный момент не было заметно никого из гостей, Эллис сделал вывод, что все указанные в книге лица заняты на работе.

– Даже к лучшему, – пробубнил он, поднимаясь на второй этаж бесшумной походкой. Пройдя несколько шагов по темному коридору, он остановился у одной из дверей и тихонько постучал. В ответ была лишь тишина, блондин прислонил ухо к гладкой поверхности и нажал на дверную ручку. Было заперто, да и звуков из-за двери не доносилось. Зато позади него прозвучали еле слышные скрипы половиц.

– Меня ждешь, Эллис? – обладатель чуть хрипловатого низкого голоса окликнул Джеймса. Последний обернулся. Перед ним стоял мужчина невысокого роста, его пепельные волосы свисали сосульками вокруг узкого лица. Под потухшими зелеными глазами залегли темные круги, бледность лица даже пугала.

– Жутко выглядишь, Этан, – сказал Джеймс, пропуская пепельноволосого к двери. Тот лишь передернул плечами и начал возиться с замком. Эллис молча наблюдал за действиями старого приятеля, а потом прошел в комнату, следуя за приглашающим жестом Ричардса. Небольшая комната, занимаемая Этаном, казалась нежилой, если бы неразобранная постель. Лишь потом Джеймс заметил рядом с ней небольшую сумку с вещами временного хозяина помещения. Ричардс наскоро закинул кровать толстым покрывалом и уселся на край. Подняв некогда горевшие ярким огнем зеленые глаза на незваного гостя, он сказал:

– Спрашивай, что хотел узнать, Джеймс, и проваливай. Мне, если честно, совсем не хочется ни с кем общаться.

– А ты знаешь зачем я здесь? – Эллис оторвался от изучения небольшого ловца снов, висевшего на окне.

– Затем же, зачем и все остальные. Я хоть и живу в этом захолустье, но знаю о твоей репутации, Джеймс. Я только что вернулся из участка, где Максвелл битых два часа пытал меня о том, где я был тем утром и вечером перед ним. И знаешь, что самое противное? Что все окружающие меня люди налетают словно стервятники с этими же вопросами, – блондин скривил губы. – Ах, Этан, скажи заходил ли ты в дом? Видел ли ты своих родителей и брата мертвыми? Имели ли место ссоры в вашей семье? Могли ли твои родители и брат с женой покончить с собой таким образом? – мужчина кривлялся, изображая пристающих к нему с подобными вопросами людей. – И всем я отвечу да, да, да и нет!!! А эти лицемеры из городского совета? Наши соболезнования, мистер Ричардс. Нам так жаль вашу родню. Да черт-то с два им жаль. Мой отец был мерзким и гнилым человеком, и многие это знали. Мой брат был хорошим парнем, но многим мешал. Его одержимость этой чертовой обувной фабрикой, с ней одни проблемы! Предприятие на грани разорения, за нее предлагали хорошие деньги, но они уперлись. Надеются все на какой-то новый дизайн каких-то новых кроссовок. Да кому он нужен?!!!

Этан сорвался на крик и запустил длинные пальцы в волосы. Зеленые глаза стали влажными. Тело мужчины сотрясало мелкой дрожью: – Ты ведь это хочешь услышать, Джеймс Эллис?

Джеймс молчал и смотрел на приятеля. Таким он его никогда не видел, да и с чего бы. Внешне холодный, саркастичный Этан Ричардс в данный момент выдавал такие эмоции, что становилось жутко.

– Сигарету? – Джеймс вытянул пачку из кармана джинс и протянул Ричардсу. Тот схватил ее дрожащими пальцами и выудил сигарету. Джеймс распахнул окно, впуская свежий воздух, разгоняющий сизый дым. Эллис последовал примеру блондина. Они молча курили, наконец Этан заговорил:

– Я в последние дни вообще себя не узнаю, я закрываю глаза и вижу их. Сидящих за нашим обеденным столом со стеклянными глазами. Глазами, отмеченными смертью. Я был пьян и не сразу понял, что что-то не так. Я окликнул Доналда, проходя мимо столовой, а он мне не ответил. Тогда я зашел, Донни крепко сжимал руку жены, а взгляд… Ужас и боль… Я практически выбежал из той комнаты и наткнулся на Эрин. Увидев меня, она забеспокоилась и что-то крикнула отцу. Но он ее уже не слышал. Дальше я все плохо помню, я окончательно пришел в себя уже в больнице. И все надеялся, что увиденное мной – это бред моего больного воображения. Но нет… а теперь они допрашивают нас…Мы с Марком почти не общаемся, он всегда бежит к своей Эрин. Я даже не представлю, что он чувствует, что она чувствует. А самое страшное, что они не дают нам похоронить родителей и Доналда с Мией. Так скажи мне, Эллис, ты готов влезть в эту историю?

Джеймс смотрел на мечущегося по комнате Этана и сжимал в руках очередную сигарету. Его раздирали смешанные чувства: с одной стороны, возможность подстегнуть карьеру: известная семья, странная смерть, практически обанкротившееся предприятие, а с другой… Они не были близкими друзьями с Ричардсом, но и бесчувственным Джеймс не был. Сам он не ощущал особой потери в связи со смертью отца, старик болел и то, что он уйдет было для них с Рут очевидно. Они не желали этого, но Энтони отказался от лечения и им пришлось смириться. Этан же потерял родных в одночасье. Раньше Эллис особо не задумывался, как чувствуют себя родственники жертв преступлений, что кроется в их душе. Возможно, это было из-за того, что они были ему чужими людьми. С Этаном же они когда-то дружили, и Джеймс немного знал его семью.

– Какова причина смерти? Это они тебе сказали?

– Отравление каким-то сильнодействующим ядом. Они проверили всю еду и напитки в доме, яд был в вине. Разве тебе твоя грудастая подружка не сказала?

– Ты о Фибс? Я пытался ее вчера спросить, но мы отвлеклись, – Джеймс улыбнулся и выкинул остатки сигареты в окно. Во рту уже появился неприятный привкус, и курить больше не хотелось. Тут дверь в комнату распахнулась и на пороге возник высокий брюнет. Он посмотрел на присутствующих и прошел внутрь. Этан остановился и посмотрел на вошедшего:

– Как она, Марк?

– Уже лучше. Врачи сказали, что можно отменить часть препаратов, но пока ее лучше не трогать. Впрочем, она согласилась переговорить с Коул по поводу произошедшего. И они наконец закончили свои исследования. Завтра нам отдадут…их. Нужно заняться организацией похорон.

– Мои соболезнования, Марк, – Джеймс протянул брюнету руку. Тот ответил крепким рукопожатием:

– Теперь мы станем сюжетом очередной твоей статьи, Эллис?

– А ты предпочел бы стать героем статьи Брэтфорд?

Марк отпустил его руку и, ничего не сказав, устроился в одном из кресел, стоявшим в комнате. Этан окинул брата быстрым взглядом и повернулся к Джеймсу:

– Давай мы расскажем тебе все о том вечере, но ты пообещаешь, что не напишешь о нем ни строчки, пока у тебя не будет четких доказательств и достоверных фактов. Никаких домыслов и предположений. Полиции я не доверяю, в этом городке и в округе полно мерзких людей, которые спят и видят конец всей семьи Ричардс, – он сомкнул руки и вздохнул. – Знаешь, Джеймс, в тот вечер мы должны были быть все за этим столом.

Этан начал свой рассказ. Он говорил долго и сбивчиво, память все-таки его подводила. Как только старший брат умолк, его речь подхватил младший.

***

Этан Ричардс всегда отличался вредным характером и надменным поведением. Он был достаточно хрупкого телосложения, с правильными, практически идеальными чертами лица и огромными чуть раскосыми глазами редкого зеленого оттенка. Но почти женская внешность парня не отталкивала представительниц прекрасного пола, а, напротив, притягивала еще больше. К тому же Этан был представителем известной в городе и округе фамилии. Его школьная жизнь протекла достаточно бурно, он был популярен, чем успешно пользовался. Но все когда-нибудь кончается, мальчишеским мечтам не суждено было сбыться, и Этан застрял в ненавистном городке. Гарри Ричардс видел в старшем сыне достойного продолжателя своего дела, но тут отпрыск заартачился и вопреки воле отца пошел по политической стезе. Карьера его развивалась довольно успешно, но вот в личной жизни блондину не везло. Все женщины ему казались пустышками, которые интересовались только деньгами и положением его семьи в обществе. Так было до того момента, пока в город спустя некоторое время не вернулась она. Имя загадочной девушки Ричардс наотрез отказался говорить, но Джеймс догадывался, что ей была та блондинка, которую он видел в больнице. Именно с этой женщиной Этан Ричардс понял, что значит любить и быть любимым. Но огромной ложкой дегтя в этой банке меда являлось то, что его избранница была замужем. Поначалу Этан это даже устраивало, но только до тех пор, пока он не признал самому себе, что не может прожить без нее и дня. Их тайные встречи становились все чаще, и в какой-то момент Ричардс попросил ее развестись и стать его женой. Ответ зазноба блондина должна была дать в день фестиваля. Они договорились встретиться сразу после шествия, а потом Этан хотел пригласить ее на ужин и представить родителям. Но вопреки его ожиданиям, на свое предложение он получил отказ, и поэтому домой на ужин не пришел, а заливал свое горе в забегаловке Эдди, после чего отправился в свою квартиру, которую приобрел в городе именно для встреч с ней. Собственно, там он продолжил пить и только под утро решил вернуться в Большой Дом. Дальше Джеймс уже знал в общих чертах. В какой-то момент Марк перебил брата и сказал, что видел его, ругающегося с какой-то девушкой недалеко от железнодорожной станции. Этого Этан не помнил, но слова брата под сомнения не ставил. На вопрос, что делал Марк около станции, тот ответил, что они с Эрин ездили в округ. Причины он объяснять отказался, но вернуться в тот день они не смогли, потому что вечером на переезде с рельс сошел товарный поезд, и движение до города было закрыто до самого утра.