Весь день воины, ярлы и князь пировали. Весь день длилось веселье. Когда гости изрядно выпили, устроили соревнование по метанию топоров, его с блеском выиграл один из самых молодых воинов в свите Торгрида. После этого Вальдмер решил организовать соревнование, кто кого перепьёт. В нём участвовали уже не все. Многие к тому моменту уже лежали на лавках, не в силах пошевелиться от переедания или от того, что слишком много было выпито. В соревновании кто кого перепьет последними остались на ногах Хейм и Вальдмер. Этот старый морской волк, несмотря на возраст, был крепок как брусок холодной стали. Они стояли друг напротив друга за столом, заставленным кружками из-под пива, и оба шатались, как старые сухие ясени под мощными порывами северного ветра. Никто из них не хотел уступать, но и продолжать сил уже не было. Тогда Вальдмер, по старому свейхскому обычаю, попробовал предложить ничью, вытянув перед собой руку. Хейм поразмышлял примерно полминуты и всё же схватился за предплечье князя, что означало примирение.

– Я… я думаю… на сегодня… откланяться…– заплетающимся языком сказал князь.

– Да, – коротко отрезал Хейм и постарался как можно точнее сесть в своё резное кресло. Вышло у него не очень хорошо, и он, промахнувшись, сел на его подлокотник, перевернул кресло на себя и моментально заснул.

***

Утро встретило Хейма и Торгрида серым небом за окном и жуткой головной болью. На дворе падал огромными хлопьями снег. Вокруг были объедки вчерашнего пиршества, опухшие лица приближённых воинов и внимательные нордбургские слуги, услужливо подносившие холодную воду и рассол всем, кто в этом нуждался. Князь Вальдмер отлично знал традиции свейхов и не хотел обижать гостей невнимательностью; он приказал своим слугам выкатить несколько бочек с чистой холодной водой и огромную бадью прямо в центр зала. Там все воины друг за другом умывались, ополаскивали головы, сморкались и полоскали рот. Первыми были ярлы, за ними шли все остальные.

Как только все воины закончили умывание, расторопные крепкие слуги начали убирать использованные бочки и бадью, а молодые девушки внесли на подносах плошки с горячим, только что сваренным гороховым супом. От супа приятно пахло копчёными колбасками и чесноком. Рядом лежал обжаренный на сливочном масле хлеб с маринованным луком и маринованными зелёными помидорами. Пива в этот раз не подали, да и вина был всего один графин только для ярлов. Остальным подали горячий сбитень, компоты или рассол в больших глиняных кувшинах. Сам князь на завтрак не явился.

После плотного завтрака вышел седовласый дипломат и распорядитель князя. Он был одет в дорогую парчовую куртку, расшитую серебром, на рукавах её красовались золотые запонки. На ногах у него были модные в западных королевствах узкие штаны с подвязками на коленях и полуботинки из телячьей кожи с серебряными застёжками для ремешков. За спиной его стояли четырнадцать слуг. У каждого из них в руках была синяя бархатная подушечка, на которой лежал золотой браслет с драгоценным камнем. Слуга подошёл к Торгриду, глубоко поклонился и сказал:

– Глубокоуважаемые ярлы кланов Анэкр и Эникс, простите за мою дерзость, но я лишь действую по приказу князя. Он велел мне обратиться к вам и вашим воинам. – Голос слуги звучал ровно и спокойно, он несколько лебезил перед ярлом и всё время, что он говорил, не поднимал головы, показывая всем своим видом глубокое уважение.

– Хорошо, Ярополк, мы слушаем тебя. Что велел тебе твой хозяин? – массируя двумя пальцами правой руки висок, тихо спросил Торгрид. Ярл давно знал этого человека и отлично понимал, что всё это обычный дипломатический этикет, а никакое не натуральное раболепие. Ярополк был дипломатом ещё при отце Вальдмера, Труворе. И этот седовласый мужчина остался одним из немногих, кого Вальдмер пощадил, взяв власть.

– Во имя поддержания добрых отношений и дабы убедить вас в чистоте помыслов своих, достопочтимый князь Вальдмер велел мне передать вам и вашим людям эти скромные подношения. – Ярополк сделал едва заметное движение правой рукой, и слуги с бархатными подушками пошли каждый к определённому человеку. Слуги кланялись и отдавали из рук в руки подушечки с драгоценностями. После чего каждый отступал на два шага, согнувшись в поклоне, и только после этого разгибался и быстрым шагом выходил из зала.

Свейхи довольно разглядывали драгоценности. Кто-то сунул подарок за пазуху, кто-то моментально надел на себя. Хейм и Торгрид, внимательно изучив подарки князя, поступили по-разному. Торгрид, довольно хмыкнув, надел подарок на себя, в то время как Хейм, посмотрев на драгоценность, просто оставил её лежать на столе, даже не притрагиваясь к ней.

– Мой хозяин просил меня так же передать, что ждёт вас двоих через три дня на летнем балконе в полдень для серьёзного разговора. Вашу безопасность он гарантирует, так что можете приходить без свиты. – Голос Ярополка разливался по залу мягким баритоном.

Торгрид поглядел на Хейма, тот задумался ненадолго и кивнул. Тогда молодой ярл сказал:

– Мы придём, – сухо сказал ярл клана Анэкр.

– Достопочтенный князь Вальдмер велел мне сказать вам, что, если гостям будет угодно, они могут оставаться в замке столько, сколько захотят. Для почтенных ярлов приготовлены отдельные спальни, для вашей свиты две большие общие комнаты. Но никто не возбраняет уважаемым гостям вернуться в поместье Тампаси, где разместились ваши воины.

На этот раз дипломату отвечал Хейм:

– Благодарим за всё оказанное нам внимание и гостеприимство, мы уйдём в поместье к полудню. – Было видно, что после вчерашнего пира у него тяжёлая голова, и каждое слово отзывается болью в его седых висках.

– Если у почтенных ярлов больше нет пожеланий или просьб, я позволю себе удалиться.

– Можешь быть свободен, Ярополк, – так же сухо, как и в прошлый раз, произнёс молодой ярл.

Седовласый мужчина раскланялся каждому из ярлов по отдельности и степенным шагом покинул зал, в котором вчера гремел весёлый пир, а сегодня отходили от веселья заморские гости. Его проводили суровыми взглядами северные воины, которые отходили от последствий вчерашнего пира. Ярлы тоже смотрели ему в след. Особенно суровым и задумчивым выглядел Хейм. Торгрид же после полученного подарка был явно в приподнятом настроении, несмотря на то, что чувствовал себя не очень хорошо.

– Что-то ты суровее, чем обычно, Хейм. Что тебя гнетёт? – участливо поинтересовался молодой ярл, глядя на суровый вид седовласого товарища.

– Что мы здесь делаем, парень? – цедя каждое слово, произнёс глава клана Эникс.

– В смысле? – недоумевающе смотрел на Хейма Торгрид. – Мы здесь пытаемся оправиться от похмелья, вызванного вчерашним пиром. Или ты так напился, что ничего не помнишь? – глумливо спросил молодой ярл.

– Ты не понял меня. Зачем мы до сих пор тут остаёмся? По-хорошему, нужно брать дружину и уводить их отсюда домой. Нечего нам тут делать. Вальдмер хочет нашими мечами решить свои проблемы. – Хейм, по прозвищу Медведь, был мрачнее тучи.

– Может, ты забыл, так я напомню тебе, что набеги и сражения – вся жизнь северного воина. Так жили наши отцы и деды, а ты хочешь взять и отказаться от предложения пойти в поход? Отказаться от денег и славы? – Торгрид явно начинал злиться.

– Мальчик мой, я прожил на этой земле больше зим, чем ты и твой отец вместе взятые. Я точно знаю, что мёртвому деньги ни к чему. Наши воины хороши в боях на открытой земле, но мы не умеем брать крепости. А Вальдмер задумал войну. Ты понимаешь, чем война отличается от набега? – Хейм не скрывал своего раздражения.

– То есть ты просто испугался? Может, ты слишком много зим прожил на этом свете и теперь тебе не хочется уходить в вечные чертоги битвы? Может быть, тебе и сама битва уже не мила? – Торгрид не скрывал издёвки.

– Придержи свой яд, змей! Не забывай, с кем разговариваешь. Попробуй хоть раз подумать своей головой! Во-первых, меня сюда не просто так с тобой отправил конунг. Он знал, что молодой и горячий ярл опрометчиво ринется в бой, дай ему только повод. Во-вторых, кому будет выгоднее всего от того, что наши люди погибнут в этой войне? От ослабления кланов? – глядя на Торгрида с хитрым прищуром, спросил Хейм.