Думая об этом, Далбор шёл вдоль широкой безлюдной дороги. Под ногами его лежал снег, утоптанный тысячами ног. Холодный зимний ветер дул прямо в лицо. По сторонам от него стояли крепкие городские терема с резными окнами и крышами. Какие были богаче, были украшены железными ставнями с причудливыми узорами на них. Какие беднее, были просто разрисованы краской. Красивые экзотические цветы, яркие заморские птицы, злые и кровожадные хищники смотрели на Далбора со стен городских домов. Рисунки, играя тенями в полумраке пустынных улиц, выглядели пугающе. Днём при ярком свете солнца всё воспринимается иначе, и эти рисунки не вызывали вообще никаких эмоций. Но сейчас, когда тусклый свет полумесяца и нескольких окон практически не освещали улицу, каждый шорох казался опасностью, каждое изображение на стене таким реалистичным. Казалось, что сделай ещё один неосторожный шаг, и огромный медведь с ближайшего терема сорвётся и погрузит свои острые клыки и когти в зазевавшегося прохожего.

Откуда-то из тёмного угла он услышал громкое и тяжёлое дыхание. Его звук выдернул Далбора из размышлений. Он повертел головой по сторонам, никого не было видно. Вытащив меч из ножен, он пошёл на звук. Пройдя несколько шагов во тьму переулка, он почувствовал, что наступил во что-то вязкое и тёплое.

«Твою мать, в говно вляпался…» – подумал Далбор, глядя вниз. Но характерного запаха не было. Пахло скорее железом. Он несколько раз сильно моргнул, чтобы глаза привыкли к темноте, но это не сильно помогло. Парень смог увидеть очертания лежащего в подворотне тела, которое и издавало звук. Но больше толком ничего не видел.

– Эй, ты как? – встревоженно спросил Далбор.

В ответ ему было ещё более тяжёлое дыхание, потом хрип и тишина. Решив проверить, что же там всё-таки такое, Далбор снял с ремня меч, замотал кожаные со стальными заклёпками ножны платком и, полив платок самогоном из фляжки, поджёг этот самодельный факел. Когда он взглянул на это место при свете, у него волосы встали дыбом. Перед ним лежал труп мужчины без ног по колено. Всё вокруг было в крови. Именно в снежное кровавое месиво и вступил Далбор. С головы мужчины был снят скальп, у него не было глаз, а в рот был забит кожаный мешочек, который лишь слегка было видно изо рта. Нижняя челюсть была сломана.

– Ничего себе… – пробубнил себе под нос Далбор. – Это кому же ты так насолил?

Далбор наклонился, доставая мешочек изо рта погибшего. Вместе с мешочком он достал несколько выбитых до этого передних зубов. Развязав мешочек, он увидел несколько медных монет и отрезанный язык. Кошелёк он положил на тело мужчины и внимательно глянул по сторонам. Улица была всё так же пустынна, никого не было рядом. Далбор скинул горящую тряпку в снег и затоптал. После чего решил уйти.

«Нечего мне тут делать. Пусть бандиты сами разбираются в своих делах, у меня своих по горло». Он ускорил шаг, уходя из этого жуткого переулка.

Пройдя дальше, Далбор услышал громкие крики. Последние городские гуляки шумно завершали свой буйный вечер в хмельном угаре. Подходя ближе к постоялому двору, он услышал, как где-то слева от него кто-то опустошал желудок, перебрав с алкоголем. Прямо напротив выхода два еле стоящих на ногах мужика пытались друг друга ударить. Получалось у них плохо. Они с трудом удерживали равновесие после обильных возлияний, и поединок их больше напоминал какой-то странный ритуальный танец. Но вдруг один из них решил закончить это, вложив в попытку удара всю свою удаль, но не ожидавшие такой прыти от рук ноги не поспели за движением, и крупный молодой парень в высокой валяной шапке рухнул в сугроб недалеко от того места, где стоял. Его противник почему-то вместо того, чтобы уйти или добить своего обидчика, начал пытаться его поднять со словами: «Пойдём ещё выпьем!». Видимо, он уже успел забыть об их непримиримой вражде.

Внезапно на плечо Далбора легла тяжёлая рука. Он развернулся и увидел двоих стражников. Они были укутаны в тяжёлые тёплые плащи с вышитым на плече гербом. У одного из них в руке была масляная лампа, хотя рядом с постоялым двором хватало света, и лампа здесь была ни к чему.

– Куда путь держим? – поинтересовался один из них с длинным уродливым шрамом через всё лицо.

– Вам-то какое дело? Я законов не нарушал. Чего от меня надо? – огрызнулся молодой человек.

В этот момент стражник со шрамом выразительно посмотрел под ноги Далбору. Тот и сам опустил глаза вниз и всё сразу понял. Он оставлял за собой кровавый след после того, как вляпался в кровь в переулке. И возле трактира, где света было много, стражники это заметили.

– Сука… – сквозь зубы процедил Далбор.

– Чё сказал?! – злобно крикнул второй стражник с факелом в руке.

– Спокойно. Всё не так, как может показаться, – попытался начать оправдываться Далбор.

– И правда, Бальд, чего мы к человеку пристали, он же просто так за собой кровавый след оставляет. Он, наверное, ужасно страдает от чудовищной раны в пятку. – В голосе стражника был слышен неприкрытый сарказм. – Сейчас мы с тобой пройдём по следу туда, откуда ты пришёл, и посмотрим, что ты там натворил.

– Я… – начал было Далбор.

– Никто тебя ни о чём не спрашивал. Снимай меч, давай его сюда и пошёл! – После этих слов стражник со шрамом достал свой боевой топор и толкнул Далбора в грудь.

Делать было нечего: чтобы придумать, как выпутаться из этой ситуации и выиграть немного времени, Далбор покорно снял оружие, передал его стражникам и зашагал обратно в сторону тёмной подворотни. Когда они дошли до трупа, стражники сначала застыли от изумления, а потом со злобой уставились на Далбора.

– Да за такое тебя на месте убить стоило бы, ты же псих! – закричал тот, что был с факелом.

– Спокойно Бальд. Сдадим его князю, его на кол посадят или четвертуют, а нас наградят. А что это у тебя в мешке? – Стражник только сейчас обратил внимание на самодельный чёрный мешок, который везде с собой таскал Далбор.

Именно в это мгновение Далбор понял, что, если он сейчас откроет мешок и стражники увидят в нём отрубленную голову девушки, да ещё и с явными следами побоев, до князя он точно не доживёт. Он резко с размаха ударил мешком с головой по лицу стражника со шрамом на лице. Тот не успел среагировать и рухнул на землю без сознания. Второй стражник попытался снять свой ослоп с пояса, но Далбор в один прыжок оказался рядом с ним, схватил его за руку и нанёс несколько быстрых, но тяжёлых ударов кулаком в лицо. Второй стражник тоже рухнул без чувств. Схватив своё оружие, Далбор со всех ног побежал прочь от этого переулка. Он бежал, не разбирая дороги, кривыми переулками, иногда совершенно не видя куда бежит, перепрыгивал небольшие плетеные заборчики, а где-то просто сносил их. Вдруг он понял, что до сих пор может оставлять кровавый след, который рано или поздно может к нему привести. Далбор остановился и начал оттирать снегом кровь со своих кожаных сапог. Делал это со всей старательностью, потом вышел на светлое место, проверил, не остаётся ли за ним следов. Удостоверился, что нет, и, уже успокоившись, пошёл в другой постоялый двор возле порта. Стража туда ходить не любила, особенно по ночам. Единственное, с чем могли быть проблемы, это местные бандиты. Но с ними иметь дело всегда безопаснее, чем со стражей. Особенно когда ты ходишь по городу с отрубленной головой.

Выйдя к портовому постоялому двору, Далбор увидел, как рядом с ним лежал какой-то гном, рядом с его головой была лужа его же собственной блевотины. Гном мирно посапывал, но в таком виде до утра он, скорее всего, замёрз бы насмерть. На нём была всего лишь лёгкая стеганая куртка да тонкие холщовые штаны. Его лёгкие кожаные ботинки, подвязанные верёвкой на голенище, тоже вряд ли как-то спасли бы своего хозяина от холода. Далбору стало жаль гнома. Пусть он и пьянь страшная, но умирать вот так глупо. Человек вздохнул, подошёл к гному и, схватив его за грудки, резким движением поставил на ноги. От неожиданности гном проснулся и захрипел севшим голосом, не открывая глаз: