Я описываю этот скучный день потому, что случай заставил меня впервые на своей шкуре понять, что такое… Договор. Понять, где начинается омут тайны и что ждет меня дальше теперь и всегда до конца дней моей проклятой жизни.

***

Девочки заехали за мной на «форде» Джессики. Мне не пришлось особенно напрягаться и притворяться, потому что они вполне разговаривали и без меня, а я ограничивалась комментариями, которые ничего не значили. К счастью, Лорен с нами не поехала, иначе не обошлось бы без катастрофы.

Порт-Анджелес был прекрасен в тот день. В отличие от Форкса, это достаточно шумный город, полный туристов в солнечные дни. Мне ужасно хотелось на пристань полюбоваться кораблями и яхтами, но мне довелось увидеть океан лишь одним глазком, пока мы проезжали на машине.

Солнце кренилось к западу, далеко впереди на горизонте возвышались белые шапки плавно очерченных совсем не высоких на первый взгляд гор. Игрушечные дома с плоскими крышами неслись мимо окна машины, по асфальту расплескалась позолота солнечных лучей, понемногу подкрадывались сумерки, и это внушало смутное беспокойство. Я бы хотела успеть приехать домой до десяти вечера, не люблю задерживаться до темноты в месте, которое далеко от дома.

Одна улочка с плоскими домиками сменяла другую, расчерченную, точно по линейке. Наконец, девушки шумно оповестили друг друга о том, что нужный магазин найден, и пришла пора веселиться.

«Кому как», — подумала я, и эта новость прозвучала у меня в голове сказанной голосом сварливой старухи, когда я неуклюже выбиралась из форда.

Первые несколько минут они думали, что такое «полуформальный туалет» — именно в таком виде надлежало явиться на весенний бал. Я сказала, что понятия не имею, как это понимать, потому что никогда не ходила на танцы. Это заявление воспринялось ими, как заявление тридцатилетнего девственника о том, что у него никогда не было секса. Все шумно угрожали мне тащить меня на вечеринку волоком, напоить меня там и познакомить с симпатичным парнем. Я почти испугалась. Подколы на эту тему продолжались еще минут десять, а потом вся эта компания помчалась третировать продавщиц магазина на предмет…

— Скажите, девушка, а какой у вас выбор полуформальных вечерних платьев? — спросила Джессика тоном столичной девицы.

Продавщица опешила. Она тоже не разумела, что за зверь — полуофициальное платье.

— Как? — изумилась Джессика. — Вы не знаете? Какой кошмар… Ну, покажите мне ассортимент, мы посмотрим сами тогда.

Мы с подругами ей подыгрывали, и когда продавщица удалилась, разразились взрывом смеха.

Наконец, со стилем разобрались. Он должен быть сексуальным. Для меня это тоже оставило ряд вопросов, но я решила себя не выдавать.

Началась примерка. Я восхищенно взирала на девушек, которые выходили ко мне по одной и чувствовала себя членом жюри конкурса красоты. Отчасти впечатление приятное, мне даже понравилось критиковать.

Забавно, в тот раз я действительно расслабилась, помогая им выбирать себе платье. По большей части они не столько были заняты выбором одежды, сколько примеркой и позированиями перед зеркалом. Джессика всё-таки очень красивая девушка, поэтому оказалось трудно подобрать ей что-то одно. Мне бы ее проблемы.

— В общем, мы тебя украдем, — сообщила Джессика, переглядываясь с Анджелой. — Да-да, украдем и заставим напиться.

— Это обязательно? — поморщилась я.

— Нам нет. Но тебе — да. Интересно, какой ты становишься, когда выпьешь.

— Понятия не имею, — призналась я.

— Она еще и не пила. Я чувствую себя такой развращенной, — улыбнулась Анджела.

Джессика сокрушенно качала головой, глядя на меня:

— Майк прав. В твоей жизни слишком много книг… и слишком мало всего остального. Хорошо, что у тебя есть мы. И мы не бросим тебя в беде.

Это и правда так. Я отдохнула и была благодарна им за это. Отвратительный сноб внутри меня оказался повержен за свое постоянное чувство интеллектуального превосходства. Наконец-то.

После магазина мы с девушками разошлись. Я хотела, пользуясь случаем, забраться в книжный магазин, а они решили погулять по причалу, так что мы договорились встретиться у ресторанчика в определенное время.

Почему-то после жизни в Финиксе я не избавилась от привычки думать, что под рукой всегда можно найти нужное тебе заведение. Взять вот Порт-Анджелес. Он ввел меня в заблуждение большим количеством разных кафе и магазинов. И я подумала, что книжный тут точно где-то поблизости есть.

А его не оказалось.

Я свернула с улицы, которая текла вдоль пристани, на соседнюю, однако и там ничего не нашла. Это начинало раздражать. У меня всегда было неплохо с ориентацией в городских джунгях, но Порт-Анджелес не столица, где куча указателей на все случаи жизни. Я довольно нескоро признала, что заблудилась.

Сначала мне казалось, что я иду к центру, но ошиблась. Тени становились длиннее. Я думала не столько о книжном магазине, сколько о том, чтобы добраться до условленного места встречи с подругами.

«Сейчас только посмотрю вон на той улице, а потом обращусь к кому-нибудь», — подумала я.

Странно, насколько быстро вокруг сделалось пусто. Кажется, только-только я проходила мимо группы студентов, а сейчас вперед меня ведет только улочка, по обеим сторонам которой сумрачно столпились закрытые мастерские.

Их было четверо. Я помню одного из них по просторной синей футболке, поверх которой наброшена потертая спортивная куртка. Я почему-то сразу обратила внимание на то, как они обуты — довольно бедно, хотя и относительно опрятно.

— Эй, ты!

Улица пуста, они совершенно точно обращались ко мне.

У одного из них серые глаза — такого пронзительно-прозрачного, светлого оттенка, что они кажутся белыми. Странно работает рассудок — я подмечаю каждую деталь, хотя и без цели и смысла. Я помню вывеску, на которой было изображено улыбающееся колесо машины. Около нее остановился один из парней, перегораживая мне путь.

Я немедленно свернула в сторону, прекрасно понимая, что они пойдут следом за мной.

На улице никого. Я молилась о том, чтобы попался хоть кто-то. Потом я вспомнила книгу Филипа Зимбардо. «Не имеет значения, кто мне попадется. Может, это отпугнет их, но ненадолго. И никто не станет помогать мне против четверых. А в толпе… в толпе все думают, что может быть найдется тот, кто поможет бедной девушке».

Очень не вовремя я вспомнила случай, который описывался в книге. Реальный, страшный случай, который почти мучительно читать, а вспоминать в те секунды — еще более жутко. На девушку напали прямо в ее офисе и пытались изнасиловать. Когда она — окровавленная — всё-таки вырвалась и стала звать на помощь, вокруг была куча людей. На улице. Среди бела дня. Никто не помог ей. Самое страшное не это, а то, что никто ничего не сделал даже тогда, когда маньяк открыто вышел за ней и нагло втащил обратно. Спасла бедняжку чистая случайность — рядом оказался полицейский.

А если бы его не было?

Не важно, кого я найду. Даже если я выберусь на шумную улицу… Люди ведь делятся на два типа — одни просто стоят и смотрят, вторые Исключения Из Правил. Вторые что-то делают. Рядом не было ни тех, ни других, но вероятность чуда крайне мала.

Каждый человек из второй категории — один на десять тысяч.

Я неожиданно поняла, что если хочу найти человека, который способен на поступок, то им должна стать я сама.

За спиной всё еще раздавались голоса и смех. Парни шли за мной, прекрасно понимая мой страх. Они комментировали мою внешность и планировали, как проведут со мной время, совершенно не скрываясь. Зло всегда нагло. Зло всегда обыденно. Истинное зло совершается не гениальными злодеями, а заурядными людьми. Одни нападают, вторые просто на это смотрят. Так рождаются демоны.

Когда Эдвард в шутку сказал мне достать электрошокер мощнее, я его не послушала. Но у меня с собой канцелярский нож для резки бумаги. Он просто лежал у меня в пенале вместе с карандашами и ручками.

Снимать с плеча сумку нельзя. Увидев этот жест, они нападут. Тогда нужно добраться до поворота. Потом бежать. Потом достать нож…