– Сэр, я отвезу их в Финикс, – сказал Мончо Бобби. – Они ищут работу. Девчонка – моя кузина. В Финиксе у нас есть еще родственники.

– Томпсон как раз из Финикса, – сказал Бобби. – У него там был магазин. Как он назывался? «Крылатые мотоциклы»?

– Ну может быть, – Мончо вскинул голову, потом кивнул. – Вроде слыхал.

– А вот и врешь, – парировал Бобби, – он совсем не так назывался.

– Финикс – город большой, – ответил Мончо. У Томпсона как раз мелькнула та же мысль.

Может, там и был магазин-мастерская с названием «Крылатые мотоциклы». Он покосился на Бобби. С ним творилось что-то непонятное.

– Я просто хотел отвезти их в Финикс. Ну пожалуйста, – попросил Мончо.

– Нелегально, – ответил Бобби.

Мончо заколебался.

– В Мексике совсем некому подписать бумаги.

Он показал на пожилую женщину, которой разрешили налить воды и сделать бутерброды для вновь прибывших.

– Вон той женщине, Амалии, визу уже одобрили, но когда она пришла в офис, там никого не оказалось. Все разбежались. Пожалуйста, они все чуть не погибли в пустыне.

Томпсон выглянул в окно. Солнце уже садилось, раскрашивая стены соседнего дома лавандовыми и оранжевыми мазками, от которых он прямо преобразился, даже похорошел. Сумерки – это не проблема, ведь Бобби рассказывал, что вампиры могут расхаживать и среди бела дня.

Могут заявиться в «Штырь» и заказать выпивку, их отражение появится в треснутом зеркале. Они могут заглянуть в продуктовый магазинчик, посетить службу в церкви, заняться сексом. Они не превращались в летучих мышей или крыс, не умели летать. Лютер Суонн открыл всему человечеству, что вампиры ничем не отличались от людей, пока не наступает время еды. Тогда у них вытягиваются такие клыки, что запросто протыкают артерии. Жертвы погибают от потери крови.

Целых полгода в Сонрисе гибли от потери крови куры, козы, овцы и коровы, пока Бобби не казнил семью Мендоса. Народ держал живность на своих участках и выпускал в общественные места, где еще пробивалась хоть какая-то растительность – из-за кризиса городским властям было не до разборок с правами на землю. Но когда на песке начали находить высохшие скелеты, терпение у людей лопнуло.

Некоторые латинос проводили всякие мексиканские ритуалы – прикалывали изображения Девы Марии Гваделупской, сжигали травки, клали яйца в банки с водой и ставили их в стойла и загоны. Ничего не помогало.

После погребения четы Мендоса падеж скота на какое-то время прекратился, потом возобновился. Уокер грешил на чупакабр, козьих кровососов. Крылатые, красноглазые чудовища, рептилоиды, инопланетяне – никто толком не знал, как они выглядят, потому что «факты», свидетельствующие об их существовании, годились разве что для ночных радиопередач вроде «От края до края». Владелец винного магазина божился, что видел, как такая тварь спикировала на задний двор церкви, но отец Патрик заявил, что ничего подобного не видел. Потом по телевизору была передача про восточноевропейских вампиров, которых отпугивали кресты и святая вода. От этой новости всем стало не по себе. Оказывается, вампиры еще и разные бывают, вот это да! Вспышки вампиризма происходили по всему миру, но каждый раз появлялся новый вид. Так говорили эти кретины в ящике.

У Томпсона как-то возникала мысль о тайной эксгумации убитых Мендоса, чтобы понять, сможет ли он распознать в них вампиров. Но повода не было, кроме того, он толком не знал, что искать. Он готов был поклясться, что их можно определить по клыкам. Судя по тому, что Бобби даже как следует не осмотрел «болотного человека», Томпсон решил, что он или тоже без понятия, как вычислить вампира, или заподозрил Мендоса по какой-то другой причине.

– Пожалуйста, – сказал Мончо Бобби, – разреши им остаться в Америке. В Мексике небезопасно. Там ад кромешный.

– Приведите пару грузовиков, – приказал Бобби Томпсону и Токсину, – «Шеви» и «Бронко». А этих мы пока приготовим к отправке.

Приготовим, словно это была партия сыра или бараны.

– О нет, – тихо в отчаянии сказал Мончо.

Пожилая женщина перекрестилась. Девчонка снова расплакалась. Четверо мужчин-нелегалов уставились друг на друга.

Только Томпсон знал о ружье под диванной подушкой и по профессиональной привычке прикинул несколько вариантов развития событий – перестрелку, резню и даже чудо. Потом еще раз напомнил себе, что он секретный агент, а не социальный работник, и обнаружил, что делать это приходится все чаще.

Они с Токсином вышли на улицу, сели на мотоциклы и поехали обратно.

Уокер курил на крыльце. Он никогда не курил в доме.

– Нам нужны два грузовика, – сказал Токсин. – Бобби приказал.

– Ключи на крючке, – сообщил ему Уокер. – Томпсон, подожди здесь.

Токсин скрылся в доме. Томпсон решил, что ему просто не по чину соваться внутрь, и артачиться не стал. А может, Уокер хотел о чем-то поговорить с глазу на глаз.

Уокер протянул ему пачку сигарет. Томпсон взял одну, прикурил от предложенной зажигалки. Огоньки сигарет светились во тьме, поглотившей окрестности. Огромный крест на бирюзовой двери маячил, словно тень.

– Как думаешь, среди тех нелегалов вампиры есть? – спросил Уокер Томпсона.

Томпсон сообразил, что Уокер собирается втянуть его в свои разборки с Бобби. Не самое лучшее время для этого.

– Не знаю, – затянувшись, выдохнул Томпсон. Хорошая сигарета. Он правда бросил курить два года назад, но черт с ним. – Но они точно нелегалы.

Уокер задержал дыхание, как будто курил косяк. Наморщил лоб. Сделал вторую затяжку, подольше, выдохнул. Снял крошку табака с языка. Он явно нервничал.

– Бобби собирается их убить? – спросил он Томпсона.

– Не знаю, – повторил Томпсон. – Мы собираемся их отсюда вывезти.

– Да. Хорошая идея, – заметил Уокер. – Они, может, вампиры. Или зараженные. – Он уставился на свою сигарету. – Не верю я во все эти рассказы про то, как люди становятся вампирами.

– Ага, – протянул Томпсон. – Я все грешу на чупакабр.

Уокер с сомнением кивнул.

– Мы их повезем в грузовиках, – добавил Томпсон. – Хотя у Мончо есть тачка и фура.

Его просто бесило то, что Бобби собирался их бросить посреди пустыни без надежды на спасение.

– Они преступники, – печально сказал Уокер. – Они нарушили закон.

– После этого надо бы закатиться в «Штырь», – заметил Томпсон. – Спустить пар.

Там его мобильник ловил сигнал, может, на этот раз получится дозвониться до куратора, придумать план выхода из операции.

Он представил, что офис в Финиксе стоит заколоченный, как полицейский участок в Сонрисе. Представил, как звонит телефон в кармане мертвеца в гробу, а потом включается автоответчик. Если так пойдет и дальше, его мобильник скорее всего тоже окажется в гробу.

Может, остаться? Вдруг получится что-то изменить, предотвратить. Он вспомнил о мертвеце в пустыне.

«А если бы мне показалось, что он еще жив, решился бы я на что-нибудь?»

Он подумал о девчонке и о других, которых скоро бросят на границе, если у Бобби действительно были такие планы, – на милость тех, кто там остался: пограничников, проводников-контрабандистов, сутенеров.

– Да, в «Штырь» было бы неплохо, – заметил Уокер. – Я поговорю с Бобби.

Пригнав грузовики к дому 12 по улице Вьеха, Томпсон с Токсином обнаружили плачущих женщин, двоих мужчин на полу гостиной и еще двоих на полу кухни. Мончо сидел на диване под прицелом пистолета Бобби и тоже лил слезы.

В воздухе стоял густой смрад крови и пороха.

Подросток-идиот все-таки попытался воспользоваться ружьем в диване. Бобби прострелил ему плечо, а когда пожилая женщина попыталась остановить кровь голыми руками, Бобби ткнул ей в лицо стволом и отогнал прочь. Подросток заляпал кровью весь линолеум в кухне, но Мончо это уже не касалось – его Бобби тоже хотел выгнать за границу, хотя Мончо был гражданином США. Он родился в Сонрисе двадцать три года назад. Учился в той же школе, куда нынче детей возили на автобусе. Его мать родилась в Альбукерке и жила там же.