В той жизни я испытывал подобное в драках, когда, ты берешь верх и хочешь добить противника, хотя он уже на земле, в крови, и закрывает голову руками, там останавливали, тут никто никого не останавливал, все хотели убивать, и делали это.

Мой конный отряд и латная Гвардия, смяли ряды толи суданцев, толи египтян, и врубились ряды уже белых солдат, эти оказались покрепче, встали плотным строем и отбивались штыками, выстрелы уже звучали не часто. Безбронных воинов они били штыками, хотя и тех тоже доставали копьями и мечами, вот тут конница и Гвардия, сыграли роль бронированных таранов, мы пробили бреши в их строю, их штыки не брали наши броники и кольчуги.

В момент прорыва строя, какая-то падла, застрелила моего коня, попала ему прямо в глаз, и он начал падать мордой вперёд, но Абдаллах как бывалый каскадёр, соскочил с него через голову вперёд, и нарвался на троих белых. Один сразу ударил меня штыком в грудь, но броник из слоновой кожи и стали, был не пробит, ему Абдаллах сходу отрубил руку у плеча, он, заорав от боли, упал на землю, потом с разворота рубанул второго ударом сверху, тот успел поставить блок винтовкой, брызнули искры от удара металла об металл, они разошлись. Дальше Халифа его обманул, снова обозначил удар сверху, противник вновь поставил блок винтовкой, и получил рубящий удар мечом в бок выше поясницы, дико закричав, он, упал.

С третьим мы сошлись удар на удар, он мне штык в грудь, Абдаллах ему меч, у меня есть броник, у него его нет. Было слышно, как меч входил в его грудную клетку с хрустом, звук похож, когда мясо разделываешь, с Халифой мы в этом момент в унисон глухо рычали как дикие звери, у него даже слюна от этого действа выделилась. Вражеский солдат замер, открыл рот, я услышал какой-то хрип, кашель, у него пошла кровь из рта, глаза я его не разглядел, было темно. В этот момент мои телохранители уже встали рядом и закрыли меня двумя рядами, после в бой меня уже не пускали, и тут я услышал шум битвы.

В темноте были слышны крики ярости и боли, ругательства, лязг от ударов оружия, выстрелы, ржание лошадей, рёв ослов, мулов и верблюдов, что-то падало, ломалось, на реке на горящем пароходе, что-то взрывалось, вокруг стоял разнотональный гвал, но постепенно "Алахху акбара" становилось все больше и больше. Гвардия шла бронированной лавой вперёд, я шёл за первыми рядами, шёл по телам своих и чужих, если не успевал обойти, некоторые ещё были живы, стонали или кричали от боли и страха. И вскоре я услышал крики по арабски, — "Не убивайте!!! Сдаёмся!!!" И увидел как вражеские солдаты подняли руки вверх, некоторые стояли на коленях с поднятыми руками, их уже не трогали.

Бой продолжался, мы бешено давили и явно брали вверх, попались на глаза брошенные орудия и пулемёты, встретили другие свои отряды, и через четверть часа я ясно услышал крики, — "Don" t kill please!!!" "Not kill!!!" "Не убивать! Брать в плен!!!", — закричал я, выйдя вперёд, и приказ пошёл по рядам. Всё, б…ть!!! Начали ломаться и бриты, как там, у А.С. "ещё удар и гнуться шведы". Ударов по ним было много, со всех сторон, даже с реки, бриты местами конечно ребята крепкие, но не настолько, чтоб выдержать долго ярость рукопашного боя воинов Судана.

Когда начал светлеть горизонт с ними было уже покончено, кто был убит, ранен, сдался, шум жестокого сражения утихал, и победный клич "Алахху акбар!!!", гулко зазвучал над пустыней и великой рекой.

"Алахху акбар!!!", — кричал Абдаллах, "Ура-а!!! "Победа!!!", — кричал я вместе со своими воинами, всех охватило всеобщее ликование, мы победили и мы живы. Что ж главное испытание я здесь прошёл, теперь как говориться, — "Не стоять на месте! Вперёд и только вперёд!!!"

С рассветом я увидел поле сражения. На сотни метров вокруг, были разбросаны тела убитых, брошенное оружие, целые и разбитые повозки, палатки, к нашему счастью, так и не пущенные в дело стояли и были повалены на бок пушки и пулемёты, валялись и аккуратно лежали, ящики, тюки, мешки, в общем, галактическая картина хаоса, после Большого взрыва.

Но, в этом бардаке, были элементы порядка, которые радовали глаз… это группы пленных, лежащие и сидевшие на земле с руками за головой или уже связанными, руки вязали всем. Я сразу приказал, отсеять из массы пленных, офицеров, сержантов, капралов, и взять их под усиленную охрану, эти вполне могут устроить попытку побега. Британские врачи были отправлены для оказания помощи своим же раненым, которых собирали повсюду. И конечно начали искать немолодого офицера с большими усами, то есть генерала Горацио Китченера, живым или мертвым, хотел ещё конечно молодого Уини найти, но главное Китченер пока.

Три парохода англичан сгорели, два сумели отчалить, и хотели уйти вниз по реке, где и были перехвачены 2-й и 3-й эскадрами, один взят на абордаж, второй сдался, остальные были взяты на штык у берега. Часть британцев, египтян и суданцев, то же хотели уйти на лодках, но были остановленные и пленены.

К полудню нашли Китченера… он был убит, видно было, что его рубанули мечом и нанесли несколько ударов копьём, но награждать, за это было некого, мои воины были убиты, может им самим, может другими офицерами, двое убитых находились рядом со своим генералом. Сабля его была в крови, револьверы пусты, свою жизнь он отдал не дешево. Что ж, значит будет ещё более значима победа над ТАКИМ противником. Вот теперь я и думал думу, что делать с его телом? В реале гробница Махди была разрушена, а его тело сброшено в Нил, и даже, по-моему, без головы, которую чуть не в Лондон отправили, но, то, что в Нил бросили это точно помню, труп Абдаллаха тоже вроде обезглавили, и голову в спирте отправили в Лондон. В общем млять, типичные, просвещённые европейские цивилизаторы, особенно, когда они вне Европы.

Из пленных египтян выбрали, кто хорошо говорил и по-арабски и по-английски, и я начал допрос пленных бритов.

Я сидел на коне, поджав правую ногу под себя, доспехи ещё были в крови, в руке у меня был хлыст, пленные английские офицеры связанные стояли на коленях, многие были в бинтах.

"Hello, gentlemen! Welcome to Sudan!!! - начал я разговор, и искренне, и радостно громко засмеялся, после перевода заржали мои эмиры и воины, которые стояли вокруг. — Зачем вы всё время приходите сюда?! Вам нравиться здесь умирать и попадать в плен?! Как видите, мы, добрые люди, и предоставили вам такое удовольствие!" И уже заржал в голос, меня понесло. "-Вы вновь доставили нам своё оружие? Спасибо!!! Вы, наверное, почтальоны? Жаль, что главный почтальон, не может расписаться в бланке, что посылка доставлена адресату!" Обведя хлыстом офицеров, я сказал, — Ваша старуха в короне, может вами гордиться. Вы хорошо выполняете данную вами ей присягу… дохните за неё и за жирных котов из Сити, — продолжал издеваться я. — Но, вашей старой, толстой суке, пора сменить имя… Викторией, здесь и не пахнет. Тут воняет дерьмом, в очередной раз обосравшихся белых!!! Она получается королева тупиц, засранцев и ссыкунов!!!" Вокруг стоял повальный ржач. Бриты играли желваками и молчали.

"— Ну, что ж будем знакомиться. Я, Абдалла́х ибн аль-Саи́д Муха́ммед, по прозвищу Халифа, ученик и приемник Махди, правитель это страны и ваш двухкратный победитель! А ты кто? — ткнул я хлыстом в офицера, постарше. Он встал и молчал. — Звание, должность, имя, фамилия?", — спросил я. Молчание. Тогда, я сказал охране, чтоб они вывели и сильно избили троих молодых офицеров, но не калечили. Что они и сделали не без удовольствия и одобрительные крики, на глазах у остальных англичан. Через несколько минут, их избитых, в крови, стонущих, вернули обратно, пленные бриты стали выглядеть ещё более уныло.

"— Вы, думаете, я буду с вами церемониться?! -громко сказал я. С теми, кто добивал моих раненых воинов и отдавал такие приказы, осквернял наши храмы, грабил селения! Тех расстреливал сипаев из пушек, обрекал и обрекает на голодную смерть тысячи ирландцев и индийцев, с теми кто пришёл в мою страну войной? Нет!!! Вы сами своими действиями, лишили себя достойного отношения к вам. Если вы будете молчать, вас будут пытать, и вы всё равно будете говорить, — зло сказал я. Было заметно, что когда, я сказал про сипаев и ирландцев, на лицах некоторых бритов мелькнуло удивление.