— Совсем ничего не видно, темень, хоть в глаза коли. Придется отдыхать, располагайтесь, да кучнее, Андрей, будешь первым дежурить, потом тебя доктор сменит, а там посмотрим. — Часа через три начал дребезжать рассвет, они огляделись, лес здесь был редким, они все на виду.

— Днем будем продвигаться с осторожностью, а то так можно и на немцев напороться, они тут везде. — Василий, навалившись на палку, двинулся вперед.

— Слышите, петухи поют, значит, деревня рядом, это в той стороне? Что будем делать командир, командуй?

— Двое в разведку, кто пойдет, добровольцы есть.

— Мы и пойдем, у нас это хорошо, получается, ждите нас здесь, — и Федор с Алексеем растворились в тумане. — Через час они вернулись, — деревня небольшая, несколько дворов, немцев там нет, мы пробрались к одному из домов, на окраине леса. В доме одна хозяйка, муж на фронте воюет, дети малые спят. Приглашает нас к себе, покормит, и в дорогу даст харчей. Иногда в село заглядывают полицаи, один, ее двоюродный брат, к ней тоже заходит. На все село корова осталась только у нее, да и ту того гляди отберут. Всех кур фрицы переловили, поросят перерезали, ей оставили кусок свинины, голову и ножки. И это благодаря ее брату, а то хоть с голоду помирай. Картошку она перепрятала в другой подпол, под домом, никто про него не догадывается, а сверху на пол шкаф поставила. Сейчас нам суп с солониной варит, да картошку с соленьями.

— А не сдаст она нас полицаям, но если их немного, то мы с ними справимся, только стрельбы не хочется, хорошо бы все по-тихому сделать, Василий почесал затылок.

— Как ты думаешь, командир, пойдем все вместе в деревню, или опять разведчиков пошлем?

— Горячего хорошо бы всем похлебать, сделаем так, пойдем все, только ненадолго, перекусим и вперед. Вот у нее и расспросим, где мы находимся и далеко ли фронт?

Хозяйка была рада бойцам, быстро собрала на стол, поставила бутылку самогона.

— Разрешаю выпить с устатку по паре рюмок, кушайте и в дорогу. Ты не обижайся, хозяйка. Где мы сейчас находимся, воевали в Смоленской области, а повели нас в обратном направлении.

— Мы на границе с Белоруссией, у нас лесистая местность, вам повезло, здесь можно запрятаться. Брат говорил, что их штаб находится в Демитровке, этой в той стороне, через лес, несколько километров пути, они тут ездят на лошадях. А вам, если к фронту, то в противоположную сторону идти, тоже лесом, но на пути вашем будет большое село, думаю, там немцы есть. Брат однажды проговорился по пьянке, что там их большое начальство.

— Спасибо хозяйка за угощение, собери нам немного еды в дорогу, если не трудно и не накладно, да остатки самогонки возьмем, рану обеззараживать. Жаль воду не во что налить, после такого плотного обеда жажда замучает.

— Две фляжки большие есть, сейчас наберем, ой, соседка идет, прячьтесь за занавеску, я ее в дом не пущу, и хозяйка поспешила во двор.

— Вот вляпались, расселись и про бдительность забыли, уходит, пронесло.

— Говорю, чтобы позже приходила, дети спят, а я полы домываю. Вам поспешать нужно, видимо она увидела вас и из-за любопытства пришла.

Через заднюю калитку они вышли со двора и, пригнувшись, побежали к лесу.

— Как они тут живут, леса кругом, не боятся зверей, да и вообще, жутко.

— Не зверей нужно бояться, а людей, вот таких фашистов, которые топчут нашу землю, своими грязными сапогами.

— Там, где я живу, тоже лесистая местность, только небольшие леса, проходимые, — сказал боец. Можно даже сказать большие лесополосы, но и открытой местности много.

— А для меня это дико, — сказал другой, — я живу в степной местности, на целинных землях, пашем, сеем, убираем. Хлебом всю матушку Россию кормим, а лес, это хорошо, здесь дышится легко, воздух чище.

— Это от того, что мы на свободе, я не дамся им больше в руки живым, пусть убивают, — Федор нахмурил брови.

— Тебя и не спросят, вот как мы попали в плен? Закопали нас танками, сами выбрались, а оружие на дне окопа осталось.

— Давайте помолчим, разговаривать шепотом, и только в крайнем случае, сказал Василий.

К концу дня, они вышли к большой дороге, через нее нужно было пробираться на другую сторону. По обе стороны дороги по двести метров открытой местности.

— Федор с автоматом и Андрей пойдут первыми, но сначала осмотритесь, видимо, по этой дороге немцы к фронту едут.

— Тогда нам ее и держаться нужно, она нам ориентиром будет.

— Хозяйка говорила, что на пути село большое будет, про дорогу не упоминала, что будем делать, командир?

— Пойдем в обход села, может быть, у кого-то удастся узнать ориентир.

Дорогу проскочили без происшествий, и вскоре вышли на полянку. Невдалеке они увидели большое село, про которое говорила хозяйка. Не успели они разобраться, что к чему, как от села в их сторону увидели бегущих парня с девушкой, а за ними на двух мотоциклах немцев. Немцы стреляли в воздух и смеялись, увлеченные своей добычей. Сейчас они их догонят, помочь им нужно, иначе какие мы бойцы, как трусы в кустах отсиживаемся, Василий махнул рукой. — Федор отсекай один мотоцикл, бей по фрицам, хотя бы водителя сними. А ты Виктор гранатой второй мотоцикл достань, мы с доктором оружие у убитых попробуем добыть.

Федор полоснул очередью по мотоциклу, он завертелся и опрокинулся. Виктор не успел кинуть гранату, его достали очередью с другого мотоцикла, не дав поднять руку. Доктор добежал до мотоцикла, но не сумел схватить автомат, его убили. Упал скошенный пулей его друг, Алексей. Подъехали еще на двух мотоциклах немцы. Назад не убежишь, слишком далеко они выдвинулись из леса. Рядом с Василием в траву упал паренек, за которым гнались немцы.

— Нюру убили, — и он заплакал, я тоже не хочу жить, и паренек порывался встать.

— Зачем жизнь свою под пули подставлять раньше времени, попробуем достать оружие, ползем вон к тому парню, у него был автомат. Василий сделал несколько рывков по-пластунски, его пронзила нестерпимая боль. Все, дальше не уползти, и он решил встать, пусть лучше убью, чем опять плен. Но сзади к его голове приставили автомат и заговорили на непонятном языке.

— Вот и все, друг, даже умереть нам не дали в бою, поднимайся, они нам руками показывают.

— Я сейчас побегу в одну сторону, а вы в другую, может, удастся вырваться.

— Оглянись назад, их там четверо, на двух мотоциклах, и впереди двое, не вырваться нам, опять плен.

Их привели в комендатуру, переводчик спрашивал, откуда они прорвались. Василий не сказал про то, что они бежали из плена, сказал, что прорывались из окружения, долго блуждали по лесам. Переводчик сказал, что хорошие ребята, здоровые, будут работать на новых хозяев и на Германию.

Так, отец второй раз попал в плен. Если бы не его рана, он или бы вырвался или бы его убили. Паренька звали Володькой, их с подругой хотели угнать в Германию. Они убежали, но до леса не дотянули. Он горько переживал потерю любимой девушки и задался целью убежать из плена. Но ничего у них не получилось, их привезли на территорию Белоруссии, восстанавливать разрушенный войной завод. Володьку убили, когда он, неся огромный камень, обрушил его на голову фрица. А Василий поначалу не мог даже этого сделать, катал камни по земле, за что его постоянно избивали. Он мечтал только об одном, умереть и избавиться от мук. Потом пленные стали заниматься вредительством, при кладке стены не доложили раствор, камень выскочил и стена рухнула. Но опять ему посчастливилось, его не расстреляли, а перевели в другой лагерь, где их держали взаперти. Освободили их советские войска и повезли в свои фильтрационные лагеря, где они просидели восемь лет. Пришел оттуда он стариком, жена и не узнала его. Дочке Вале к тому времени было одиннадцать лет, а через год родилась она, Нина, здоровенькой и крепкой, несмотря на подорванное здоровье отца.

ГЛАВА 4

Вечером, перед свадьбой, Сергей заскочил в дом, похватал закуску и бутылку и собирался улизнуть.