— У меня челюсть отвисла от такого ответа, я думал, что ты будешь ругать меня, а ты вот что, — оторопел Петька.

— Да шутит она, не видите разве, улыбается во весь рот! — вставила мать.

Сергей встал со стула, подошел к ней, заглянул в глаза, — тогда жди на рождество сватов, невеста, — хлопнул дверью и зашагал к трактору.

— Вот это мужик, деловой, сразу видно, сказал, сделал, — Петр засеменил за другом.

— Иди, иди, Петька, проспитесь, и вся дурь у вас из головы выветриться. Пошутили, и хватит, а теперь рассказывай дочка, что у вас там произошло, ты что, с сестрой поругалась

— Не с ней, Паша ее упрекал за меня, говорит у них и так тесно, да еще и сестру притащила из деревни.

— Помешала, значит, в городе работа не пыльная, а здесь только дояркой работать, в навозе будешь ходить по колено. Жалко мне тебя, думала, приживешься в городе, замуж там выйдешь, а получается по-другому, ничего, как-нибудь проживем.

Почитав на ночь книгу, Нина уснула, не слышала, как мать выключила свет. Ей снился сон, что к дому подошли враги. Было слышно, как они ломают двери и переговариваются друг с другом на непонятном ей языке. И вот они уже проходят мимо Нины темными рядами, с автоматами наперевес, они приближались к ее отцу. Она проснулась с криком ужаса, мать подбежала к ней, — что случилось, опять плохой сон приснился.

— Видела, как за папой пришли фашисты, они хотели его убить.

— Они это уже давно сделали, после плена и лагеря он не жил, а только существовал на земле. Успокойся, все хорошо, я здесь, рядом с тобой.

— Но Нина больше не смогла уснуть, в ее сознании отец оставался жив. Он присутствовал в каждом шорохе ночи, в скрипе ступенек на крыльце, в каждой вещи, к которой она прикасалась. Они часто допоздна засиживались с ним на крыльце, и отец рассказывал ей о войне и плене.

Василий Анохин, отслужив армию, вернулся в родное село, познакомился с Дуняшей, соседской девушкой и они сыграли скромную свадьбу. Родители сообща построили им небольшую мазанку из глины, и они зажили счастливо. Василий работал механизатором. Дуняша летом на полевых работах, зимой в коровнике. Работать приходилось много, но им все было нипочем, они молодые, счастливые. Вскоре у них родилась дочка Валечка, родители в ней души не чаяли, такая она была хорошенькая. А через полгода началась война, Василий сразу пошел в военкомат, но было предписание, механизаторов пока не брать. Он не сдавался, начал постоянно обивать порог военкомата, пока не добился своего и его не призвали в армию. Жене наказывал не плакать о нем, он идет защищать свою родину и их от фашистской орды.

После недолгого обучения военному делу новобранцев погрузили в вагоны и повезли на фронт. Недалеко от передовой поезд обстреляли с немецких самолетов, а затем забросали бомбами. Было много убитых, раненых, Василий во время бомбежки прятался в канаве, рядом с ним убило солдата, а он остался жив. После затишья их вновь сформировали и колоннами повели к передовой. Ротный провел с ними инструктаж, пока пусть отдохнут, а через несколько дней начнется наступление. Немцы из своих окопов обстреливали их не давая поднять головы. Василий еще в вагоне познакомился с молодым солдатом, его забрали на фронт из музыкального училища. Алексей сразу прикипел к Василию и ни на шаг не отходил от него.

— Алексей, ты присмотрелся, что здесь к чему?

— Да где там, целыми днями стреляют, в голове гудит, не устают фрицы, и где берут столько патронов.

— Они брат, основательно подготовились, а нас они застали врасплох, но ничего, нас вон сколько, найдем на них управу.

— Василий, я боюсь, а вдруг убьют, тогда что?

— Не бойся, ничего плохого с нами не случиться, только слушай меня и голову свою не подставляй под пули.

— Хочется встать, размяться, я ведь спортом занимался, бегом.

- Для бега ты подходишь, худой, длинный, тебя, что, дома не кормили?

— Порода у меня такая, весь в отца, где он сейчас, его вперед меня на фронт забрали, остались дома мама с сестренкой.

— А у меня жена с дочкой, как хочется на них хоть одним глазком посмотреть, прижаться к ним. Не грусти Алексей, побьем немца и вернемся домой.

Через три дня перед боем командир провел с ними беседу.

- Бойцы, вы сейчас пойдете в атаку, защищать родину и близких вам людей. Нам во что бы то ни стало нужно занять эту высоту и закрепиться в немецких окопах. И ни шагу назад, это приказ, от ваших действий зависит многое. Вперед, в атаку, — он первый выскочил из окопа, за ним побежали остальные бойцы с криком ура.

— Алексей не отставай от меня, будь постоянно рядом и ничего не бойся. — Они пробежали несколько метров, но тут по ним ударили пулеметы с двух концов с небольших пригорков.

— Вот гады, ложись, не высовывайся, не дают голову поднять, сколько наших положили. Алексей мы с тобой одни впереди всех, остальных кажется, убили. Они бьют с двух сторон, а самую середину метра два не простреливают, видишь, как пули ложатся. Давай со мной по-пластунски к этому месту, не отставай, вот и доползли, ты жив, чего молчишь, отзовись.

— Жив я, наши далеко позади остались, убьют нас.

— Не убьют, ползем дальше, вот к этому пригорку, почему немцы замолчали, ждут пока наши снова в атаку пойдут и начнут снова косить. Что же нам с тобой сделать, в нору соваться к ним нельзя, сразу убьют. Снимай свою гимнастерку, да не смотри ты на меня так, мы к самому доту подползли, сейчас заткнем дыру гимнастеркой, и пока они в себя придут, ты забежишь в дот и перестреляешь их. Сможешь это сделать, не побоишься, самое главное внезапность, я крикну тебе, понял.

— Попробую, а как же я без гимнастерки-то, они меня испугаются, я такой худой.

— Вот и хорошо, этим их и возьмем, увидят тебя и в обморок попадают. Это я так, пошутил, а ты смотри в оба, ну с Богом, не подведи меня. Василий подполз почти вплотную к дыре, закрыл ее гимнастеркой, намотанной на винтовку, и крикнул Алексею «вперед». Сзади него что-то зашуршало, и тут же из дыры послышался крик, Василий бросился в яму. Немец стоял на коленях прикованный цепями и кричал что-то по-немецки, закатив глаза в потолок.

— Это ты его так напугал, бери пулемет, он нам пригодится, хотя давай его мне, ты не дотащишь, да гимнастерку надень, а то все фрицы, увидев тебя, сдадутся без боя.

— А с этим, что будем делать, у, гад, — и Алексей стукнул его прикладом винтовки.

— Оставь его так, после боя разберемся, а теперь пошли своих бойцов догонять. — Около немецких окопов шел рукопашный бой, Василий и Алексей сходу вступили в схватку.

— Алексей, ты не лезь, убьют, стреляй в них, да сзади штыком коли, — крикнул Василий.

После непродолжительного боя их батальон занял немецкие окопы, но бойцов осталось совсем мало. Командир собрал всех около себя, для дальнейшего инструктажа.

— Объявляю всем благодарность, а этих двух бойцов, — он показал на Василия и Алексея, представлю к награде, если бы не они, нам туго пришлось. Это кто же придумал перед ними повесить тряпку.

— Я, товарищ командир, рядовой Анохин, это не тряпка, а гимнастерка Алексея, немец отвлекся на доли секунд, а тут и Алексей к нему заскочил. Немец как увидел Алексея с голым торсом и сразу на колени, испугался. — Все вокруг засмеялись, только Алексей стоял с поникшей головой.

— Выше голову, герой, молодец, не побоялся фрицев, оказывается, они не так уж и страшны, и бить, их можно. Сейчас у нас передышка, на сколько, не знаю, приведите себя в порядок, перекусите, вон, сколько сумок побросали немцы, а в них наверняка и продукты есть. Анохин, а это ты правильно сделал, что притащил пулемет и патроны к нему. Осмотритесь, соберите их оружие и запасные рожки к нему. Смотрю и гранаты притащили, даже ружья противотанковые имеются, основательно подготовились фрицы. Из этих окопов ни шагу назад, это приказ, будем биться до подхода наших.

— Может и не пойдут фрицы больше, побояться, мы разбили их.

— Не будем загадывать заранее. Отдыхайте, хорошо бы связь с нашими частями наладить, но телефон разбили.