— Мы пить не будем, где у вас кладбище, мы хотим сходить на могилу отца.

— Вон в той стороне, найдете, по улице прямо и упретесь в него. Скажи матери, чтобы не держала на меня зла, это не я его у нее увела, а она у меня. Он до свадьбы жил со мной, а тут вдруг раз и женился. Я взяла, то, что по праву принадлежало мне, да и он не сопротивлялся, иначе ушел бы от меня.

Они подошли к кладбищу, без труда нашли могилу отца, свежий холмик. Крест и больше ничего, даже букетик цветов не положила, любила она его.

Денис присел на корточки и заплакал, — прости отец, что поздно пришли, не смогли похоронить тебя. За что, Зина с нами обошлась так, могла бы и сказать нам. Не успели мы поговорить с тобой, отец, я не держу на тебя зла, видимо, обстоятельства так сложились, что не мог ты воспитать меня.

— Вставай Денис, пойдем, до города добираться нужно, а цветы мы с тобой привезем, много цветов и венок от нас с тобой.

— Памятник нужно поставить и табличку, можно фотографию прикрутить.

— Все можно, сейчас зайдем к ней, возьмем фотографию, если у нее есть. Не суждено тебе было пообщаться с отцом, не плачь, дорогой, так судьба все повернула.

С деревни они поехали сразу к матери, нужно было ей сообщить о кончине отца.

— Так быстро, а мы вас ждали только к вечеру, вы как раз к столу, обедать будем. Денис, что с тобой, ты плакал, сынок.

— Отец умер два месяца назад, а мне не сказали, могла бы тетя Зина позвонить и адрес и номер телефона у нее был

— Нет, значит Сергея, пусть земля ему будет пухом, как жил, так и умер. Ничего хорошего у него не было в жизни, он света белого не видел, постоянно в опьянении. А ты не расстраивайся, он сам так жить захотел, ни я, ни ты, ему не нужны были.

— Зачем вы так, он все-таки отец ему.

— Отец, а где он был, когда Денис болел, когда обжегся и не говорите больше о нем. У тебя был только один отец, Борис, о нем и поплакать можешь, в зубах тебя таскал.

— Папу Борю я любил и никогда не забуду его ласку и любовь ко мне. Я рос, и не знал, что он мне не родной, пока ты мне не сказала.

— Теперь жалею, не нужно было говорить, пойдемте к столу, Алеша с Леной заждались, заодно и отца помянем.

Раны окончательно затянулись на теле Нины, остались только душевные, и она решила выти на работу на свой родной шелкокомбинат. И опять нити мотали ее судьбу, мотали и обрывались, как и ее жизнь. Выйдя из проходной, она нос к носу столкнулась с сестрой.

— Давненько мы с тобой не виделись, Нина, как поживаешь.

— Нормально, вот вышла на работу, а ты как, все живы, здоровы.

— Дети работают, я тоже, а Григорий Степанович болеет, из дома никуда не выходит, сердце у него прихватывает.

— Вот и поговорили, давно не виделись. А сказать друг другу нечего. Это ты оборвала нашу связь, мы роднились, а теперь не поймешь, кто друг другу. Боялась запачкаться, мы алкаши, а вы хорошие, интеллигентные, не чета, нам.

— Просто муж не любит пьяных, а Борис трезвым у нас никогда не появлялся.

— Побежала я, да и тебе на смену пора.

С сестрой они не виделись со дня похорон Бориса, как будто и не родные. На душе от встречи с сестрой остался нехороший осадок. Она подошла к своему дому и увидела у крайнего подъезда, сидящего с алкашами Бориса Сергеевича.

— Борис Сергеевич, как вы сюда попали, да еще сидите в таком обществе? Вы не похожи на этих алкашей, и нечего вам с ними общаться.

— Да кто ты такая, чтобы его учить, он у нас знаешь кто, о-го-го.

— Знаю, потому и говорю, что нечего ему с вами дружбу водить, идите домой Борис Сергеевич.

— Да я тут, в этом подъезде живу, выходит, живем в одном доме, а не знали друг друга.

— Иди куда шла и нечего к приличным людям приставать.

— Это вы-то приличные, не просыхаете от пьянки, отстаньте от него, пусть идет домой.

Оказывается, Борис Сергеевич в нашем доме живет и пьет, раз с такими мужиками связался и где же его Люда. Она зашла к Антоновне и рассказала ей все.

— Я знаю, что он в нашем доме живет, тут мы с ним и познакомились. Опять с алкашами связался, а где Людка, она ему шагу не давала ступить, видимо, поругались.

— Проходи, поговорим, чай попьем, я сегодня пирог купила.

— Побегу домой, нужно ужин готовить, а может, Алеша уже сварил, тогда хорошо будет, а то Лена поздно приходит. А знаешь, я сегодня сестру встретила, поздоровались, а больше говорить не о чем было, и разбежались в разные стороны. Не хочет она с нами общаться, стесняется, что у нее бедные родственники. В смену начала работать, опять займусь пирожками, все подспорье семья, да и сами сыты будем.

— Пирожки у тебя замечательные, пеки и мы покупать будем, а что, нужно сделать рекламу, может быть, тебе заказывать будут. Положись на меня, я обойду, торговые точки в нашем районе, поищу рынок сбыта.

— Спасибо тебе Антоновна, побегу, завтра мне в ночь. Поставлю сегодня тесто и начинку в ночь приготовлю.

Вечером она сидела в своей комнате и услышала робкий стук в дверь. Кто бы мог так поздно придти, свои все дома и спят уже.

— Борис Сергеевич, вы откуда, почему так поздно?

— Ниночка пусти погреться, на улице холодно, а идти мне некуда.

— Как это не куда, а квартира, или что, смотрите, мне в глаза?

— Мы поругались с Людой, я ушел от нее, а в моей квартире ее дочь живет, они меня не пустили. Говорят, иди, откуда пришел, мы тебе не откроем. Разреши мне пожить немного у тебя, пока я их не выгоню.

— Ну, что с тобой делать, проходи в мою комнату, раскладушку тебе поставлю.

— Мама, кто это, незнакомого человека в дом пускаешь?

— Знаю я его, хороший человек, только заплутал по жизни, он поживет у нас несколько дней, пока его квартиру квартиранты не освободят.

Борис Сергеевич жил у нее четыре дня, за это время отмылся, отъелся, а потом исчез, так же, как и появился.

— Мама, куда делся наш квартирант, мне он понравился, хороший собеседник, грамотный, интеллигентный мужчина.

— Ушел, значит, квартиранты его съехали, и он живет дома.

— Хотя бы мог спасибо сказать, а то выскользнул рано утром за дверь и был таков.

— Застеснялся, неудобно ему стеснять нас, когда своя квартира имеется.

— Да ладно, уж чего там, я все понимаю.

Отработав смену, Нина торопилась домой и около дома столкнулась с Борисом Сергеевичем, он торопился куда-то, ведя под ручку Люду.

— Борис Сергеевич, куда же вы пропали, и не попрощались даже. Вы живете у себя в квартире, или опять скитаетесь по чужим углам.

— Ты кто такая, чтобы лезть в наши дела, он мой муж, и мы сами разберемся со своими проблемами. Так это и есть та самая Нина, у которой ты жил, чего молчишь, язык проглотил.

— Да, я та самая Нина, человек фактически на улице оказался, а сейчас уже не лето, холодать стало.

— Пить меньше будет, как загуляет с друзьями, так начинаются проблемы. Я надеюсь, что больше мы не увидимся с тобой, Нина, отстань от него, за ним есть, кому присматривать.

— Да нужны вы мне, со своими проблемами, разбирайтесь сами, смотри-ка, чистенький, ухоженный, на человека стал похож, вот тебе и Борис Сергеевич.

Жизнь Нины катилась по накатанной колее, то работа, то занятие пирожками. Так время проходило быстрее, да еще разговоры с Антоновной по душам. Сегодня она распродала пирожки и шла домой, завтра утром на работу, значит, сегодня отдохнет от стряпни. Подходя к дому, она увидела на лавочке Бориса Сергеевича и двух собутыльников. Увидев ее, они спрятали бутылку за спину.

— Кого я вижу, что, кончилась ваша счастливая семейная жизнь, Борис Сергеевич? Опять связались с алкашами, выделяетесь вы среди них, негоже такому человеку губить себя, идите домой, или опять квартира занята.

— Свободна, я окончательно расстался с Людой и дети ее съехали, они хотели, чтобы я подписал им квартиру.

— Всем что-то от тебя нужно, не пей, дорогой мой.

— Нина, отведи меня в квартиру, ноги не слушаются, не дойду я.

— Пойдем, горе ты мое, а вы сидите тут и ни ногой к нему. — Они зашли в квартиру, и Нина поразилась, такой грязной и запущенной квартиры она еще не видела. Она уложила Бориса Сергеевича и принялась за уборку. Провозилась до самого вечера, а тут и хозяин проснулся.