— Да, печальная история, ты не осуждай деда, видимо по-другому он не смог, обстоятельства были такие, что невозможно было избежать плена.

Долго им не дали отдыхать. Их мотострелковая рота должна была выполнять задачу по охране дороги, между двумя частями, не давая духам, пробраться к ним. Однажды они нарвались на засаду, их ждали и готовились к атаке. Не иначе, кто-то из своих предал их. Подожгли головной БТР, все солдаты посыпались на дорогу, но казалось, со всех сторон стреляют по ним и укрыться негде.

— Командир, вызывай подкрепление, долго мы у них на виду не продержимся.

— Уже передали по рации наши координаты, а нам нужно перебраться дальше от этого места, скоро вертушки прилетят, они не будут разбирать, где противник, а где свои. Перебежками, вон к тому пригорку, Андрей, будешь прикрывать нас.

— Можно я с ним останусь, один он не справиться.

— Хорошо, Денис, увидите вертушки бегите в нашу сторону, мы, как только закрепимся на том участке, прикроем вас огнем.

— Вот и для нас началась война, не посрамим наших дедов, не давай им подняться стреляй, не жалей их, или мы их, или они нас. Ребята молодцы, всех отсюда унесли, убитые есть, я сам видел. Денис, смотри двое обходят нас с фланга, сейчас я вас, все, пока сбоку никого нет. Слышишь звук, это вертушки наши летят. Давай за мной, к нашим, перебежками, ага и духи заметили вертолет, тоже пытаются уйти, только в другую сторону. До наших не добежим, вот небольшая ложбинка, тут и заляжем.

— Так их, так, разбежались, гады, не будете подкарауливать нас, мы вас не трогали, вы первые напали.

— Денис, прижми голову к земле, а то можешь без нее остаться. Смотри нам помощь идет, наши БТР, и ребята бегут к дороге, побежали и мы. С первым боевым крещением тебя, брат, Денис.

Много было еще таких стычек, но им пока везло, поговаривали, что скоро войне будет конец. Но что-то не верилось, духи не успокаиваются. Не хотят перемирия. Их роту перевели в другой район, охранять дорогу до другого населенного пункта. Здесь местность была другой, со складками и за каждой может скрываться противник. Однажды к их заставе, со стороны арыка ударила группа мятежников. Они открыли огонь из стрелкового оружия реактивными снарядами. Вся застава немедленно пришла в боевую готовность. Командир быстро организовал оборону заставы.

— Здесь жарче будет, смотри, Андрей, несколько духов прорвались через дорогу и пытаются обойти заставу с другой стороны, чтобы занять выгодную позицию.

— Обходят нас с правого фланга, передайте по цепочке командиру, а мы пойдем наперерез им, иначе они нас всех тут положат.

— Андрюха, левее бери, чтобы они нас как можно дольше не заметили. А они умные, до поры до времени не открывают себя. Вот он пригорок, из-за него и будем их уничтожать. Огонь, не дрейфь, Андрюха у тебя хорошая невеста, скоро на твоей свадьбе гулять будем, ох, и напьюсь я. Вот вам гады, не пройдете к нам в тыл, Андрюха, ты чего замолк, один гад остался, никак я его не достану.

— Молодец, Денис, выручил ты нас, иначе бы нам туго пришлось, а где Андрей, вы всегда рядом были, — командир посмотрел в ту сторону, где должен быть Андрей.

— Где-то сзади остался, да вот он, Андрюха, что с тобой, товарищ командир, да он не дышит. Его, что убили, — он встал в полный рост, и направился к оставшемуся противнику. Они стреляли друг в друга почти одновременно. Пуля духа прошла в сантиметре от уха Дениса, обдав его холодком. Вот и все, конец тебе гад, это за друга моего, за Андрюху. — Он сел около тела друга, обнял его и заплакал. Слезы лились по его лицу и стекали на гимнастерку.

— Пойдем, Денис, его уже не вернешь, а нам еще духов добивать нужно. Ты сейчас в таком состоянии, я все понимаю, но напрасно голову под пули не подставляй, прошу тебя, как старший товарищ. Мне еще на Родину вас отправлять придется, если останусь жив, но только не в цинковых гробах. Берегите себя, будьте осторожными, не увлекайтесь в погоне за духами. Они вас заманивают в ловушку, а потом берут в плен. Сколько наших бойцов мы недосчитались, их нет ни среди живых, ни среди мертвых, значит они в плену.

Вскоре часть Дениса направили на родину, им говорили, что войне конец, но она еще длилась около года.

Бориса выписали из больницы, но на работу он выйти не смог, задыхался часто. Зато по дому помогал Нине, постирает, сварит. Алеша редко бывал дома, после школы пока нигде не устроился, все дни проводил с друзьями. Нина говорила, что друзья до добра не доведут, попивает он с ними. А еще у нее сердце болело за Дениса, в последнем письме написал, что скоро их отправят на родину, войне конец. Когда придет, тогда она и успокоится, а сегодня сердце щемило, дышать было трудно.

— Ниночка, ты чего целый день за сердце хватаешься, у тебя опять какие-то неприятности.

— Не понимаю, Раиса Николаевна, что со мной, сердце щемит, как там Денис, написал, что скоро домой их переправят. Хоть бы за это время ничего не случилось с ним, молю Бога каждый день, чтобы сын вернулся домой живым.

— Я тебя понимаю, но не нужно раньше времени беспокоиться, все будет хорошо. Как Борис себя чувствует, когда на работу выйдет?

— Сами не знаем и врачи пока ничего не говорят, на больничном он. Но скорее всего, дадут инвалидность, какой из него работник, пусть дома сидит.

— Зато отдохнешь от пьянки его, теперь в рот алкоголь не возьмет.

— Пробовал уже, говорит, врач разрешил, но только понемногу. Отучишь их, помирать будут, но рюмку не выпустят.

— Теперь только рюмка, а раньше стаканами мил, я помню, ты рассказывала.

— Все верно, Раиса Николаевна, если стакан не полный, то и пить не будет, скажет, да что там пить-то. Меня Алешка беспокоит, где пропадает целыми днями, говорю ему, шел бы работать, а он в ответ, успею, жизнь долгая, еще наработаюсь. Вот и смена закончилась, пойдемте домой, Борис меня ждет.

— Ты чего такая невеселая, что-то случилось?

— Не пойму, Боря, сердце болит, как там Денис, за него переживаю.

— Садись к столу, все готово, сегодня у нас картошечка с селедкой. А селедочку едят под водочку, опа, не смотри, я и выпил-то всего пару рюмок, сейчас с тобой выпьем.

— Алешки, опять нет дома, он, как уходит утром, и только ночью домой появляется, где бывает, неизвестно.

— Он до обеда спит, покушает и только тогда исчезает. Никуда он не денется, видимо, невеста у него есть, только нам не говорит.

— Это хорошо бы было, встану ночью его встречать с улицы, а от него алкоголем разит за версту. Почему учиться раньше не пошел, в армию собирается, говорит в Афганистан, к Денису поехать хочет.

Да, Алешка не хотел учиться, не было желания, а работать куда-то надо, пристраиваться, а то родители запилили. Но сначала нужно разрешить одну проблему. Ему понравилась одна девушка, Ксюша. Он ей предложил встречаться, она отказала ему, говорит, что он ей не нравиться. Да, он не красавец, в отца пошел, но и не урод, мужчина должен быть немного красивее обезьяны. Сегодня он решил с другом залезть к ней на балкон и подарить букет цветов. Этаж четвертый, но для влюбленного никаких преград не существует. Они с другом изрядно выпили, и он полез на балкон, используя небольшую веревку с железным крючком. Три этажа прошел благополучно, закинул крючок на четвертый и хотел сделать рывок вперед, но крючок не зацепился, как следует, соскользнул и Алешка полетел на землю. Хорошо, что под балконом был газон с мелкой, как ковер травой.

— Алеша, что с тобой, ты жив, — друг перевернул его на спину, живой, где болит, покажи.

— Рука, — Алешка скорчился и застонал, — нам уходить отсюда нужно, а то жильцы милицию вызовут, подумают, что мы воры.

— Тогда вставай, держись за меня, пойдем потихоньку, вот за этот угол и в подъезд зайдем, чтобы глаза не мозолить, потом по домам разбежимся.

— Нельзя мне домой, родители ругать будут, и в больницу нельзя, милиция сразу заинтересуется, что случилось, да как, — Алешка скорчился.

— У меня знакомая медсестра есть, пойдем к ней, может чего посоветует, рука болит, или лучше стало.