— Я хоть и отомстил ему, но все равно любопытно увидеть ту ненормальную, которая стала ему парой, — признался Ямач, а я подавилась тортиком, который принесла Дамла дяде и мне поспешно постучал по спине дядя Джумали, а Ямач протянул стакан воды.

— С чего ты взял, что он в отношениях? Также вынюхивал, как и меня? — издевался Джумали.

— Ты заметил, какая жара на улице? — Джумали кивнул. — А он пришел в кафе в перчатках, но сослался на «активную личную жизнь», прости Караджа. Сама напросилась в мужское логово.

— Я ничего не говорю. Но не царапины или укусы он скрывает, — их взгляды устремились ко мне, а я тем временем набрала полную ложку торта, засунув в рот и следом следующую партию, тщательно переживывая, обильно портя их нервную устойчивость.

— Караджа, быстрее жуй! — не выдержал дядя Джумали первый и отобрал ложку, когда я потянулась за следующим кусочком. — Дожуешь, расскажешь и я в тебя хоть целый торт затолкаю, — мои глаза чуть не вылезли из орбит, когда я посмотрел на внушительный торт, — ладно, не весь. Жуй ты наконец!

Я жувала, жувала, то смотря на потолок, то на стену, где уж больно красивый узор находился, но когда дядя Джумали схватил меня за щеки и развернул к себе лицом, то проглотила целый ком торта, чуть вновь не подавившись.

— Да ладно вам. Забудьте! — нет, меня точно Азер после этого не простит. Хотя у нас очень сложные взаимоотношения в последнее время. В принципе эта будет месть ему за то, что не пощадил мои чувства и решил избить моего дядю.

— Караджа, я уже готов заставить тебя говорить, — влез дядя Ямач. — Ты что-то заметила, когда он выходил?

— Ну он снял перчатку и… — я открыто издевалась над ними, поглядывая то на одного, то на другого. — А что мне будет, если скажу?

— Не выпорю тебя, девочка, — прозвучала старая, как его молодость, угроза, дяди Джумали.

— Проси, что хочешь, — опрометчиво дал мне собой выбрать, дядя Ямач.

— Ты не станешь его убивать и дашь мне хоть немного поиздеваться над ним. Дядя Джумали, согласись, что ему никто раньше из девчонок пальцы чуть не протыкал и кипяток на голову не выливал?

— Говори уже, Караджа, блин, — не вытерпел он. — Ямач выполнит твое обещание.

— Отлично, тогда расскажу, — я хлебнула немного чая, но рука дяди Джумали рядом сжалась в кулак. — У господина Азера на тыльной стороне ладони огромная красная роза на всю руку. Вот такая! — показала я размер.

Секундная тишина, а потом они зашлись в хохоте вместе со мной, а я воспользовалась моментом и когда дядя Джумали увернулся, взяла нетронутую тарелку с его кусочком торта и когда он ко мне развернулся схватила свободной рукой за затылок, а другой залепила по лицу тортом, хорошенько приложившись. Я сжала зубы, чтобы не рассмеяться и мигом, как пуля вылетела из-за стола, забежала в ванную, закрываясь на замок и хохоча уже в голос, не скрывая и забывая про всех соседей, побег и прочее. Я дала дядям повод поиздеваться, но развить мысль нет. Бред, объединить его рисунок и то, что он подарил мне сегодня именно розы, но перестраховаться стоит.

— Караджа, открой дверь! — кричал по ту сторону, дядя Джумали, а позади слышался дикий смех Ямача. Впервые после смерти Сены я слышала его смех и очень рада, что смогла вызвать его.

— Не делай этого, он не в себе.

— Ямач, — крикнула я в ответ, выдыхая. — Засними его, а то Дамла мне не поверит!

— Я тебе эту камеру в задницу засуну, малыш. Караджа, выходи, я спокоен! — врал он мне.

— Не верю! — я заправила волосы за уши, разворачиваясь боком к двери, прислушиваясь.

— Ты мне, Джумали Кочовалы не веришь? Это как ты поняла?

— Ваш импульсивный тон не дает никакой возможности думать о вашем прощении, сеньор. Нужно сказать «мерси», любимая племянница за то, что сделала мне увлажнительную маску. Всему тебя надо учить, дядя. Чур назовешь первую дочку в мою честь, тогда выйду!

— Всмысле первую? Мы тебе кролики чтоль? Ладно, назову собаку в твою честь, так сойдет?

В итоге, когда Ямач меня отвозил обратно, я вычищала из волос торт, который мне скинули на голову с балкона, когда я вышла из подъезда. А Ямач все же смог это заснять и перекинуть мне на телефон, чтобы я показала Дамле. Улыбки до сих пор не сходили с наших лиц, как у дураков, честное слово.

— Вот, как я пройду мимо охраны в таком виде? — возмущалась я. — Ты успел принять ванную, а на меня напали, когда я уже считала, что прощена. Вроде престарелые… Ай, — меня ущипнули за нос. — Лаадно, уже бальзаковского возраста мужчины, а как дети.

— Договоришься и на том самом вручении про которое мы говорили я включу фотографии из твоего детства, — пообещал он мне, а я реально испугалась, что он не шутит.

— Ты не сделаешь этого! Нет! Тогда я переметнусь в лагерь дяди Салиха и папы, вот тогда тебе не сдобровать!

— Все, мир, — мы пожали мизинцы, прекращая уже это сумасшедствие. — Возвращаясь к нашим баранам. Ты точно заметила этот цветок на его руке?

— Скорее всего не только я, но и господин Вели, которого ты видел с утра. Почему спрашиваешь? Это так важно?

Вот так, Азер, я разрушу все твои мечты связанные со мной. Нечего пытаться уничтожать мою семью с каждым разом и надеяться, что я прощу. Ты не понял, что лимит давно исчерпан и тебе наступит конец, если хоть я еще кого-то потеряю. Таким образом, я принимаю сторону дяди, которого ты так ненавидишь и вечно соревнуешься в остроумии. Всегда буду вставать на его сторону, потому что он моя родная кровь, мой защитник и герой, а не ты.

— Раз он упомянул про личную жизнь, то у него скорее всего полно девушек, которым он морочит голову. Цветы для него не знак внимания, а богатства. Будь осторожна.

— Он не посмеет, дядя. Никто больше не посмеет отнять наши жизни. Но и ты выполнишь мое обещание. Как-то некрасиво оставить его без ответа, ведь господин так потрудился: поднял трубочку, нашел номер, вспомнил математику, когда пересчитывал количество цветов и денюжки за них. Нужно отплатить, мы же воспитанные люди.

— Ох, не то ты просишь, Караджа. Давай я пораскину мозгами, как это можно сделать безопаснее для тебя или же передай мне, а я исполню.

— Мы так не договаривались, — я настаивала на своем.

— Хорошо, подумаю. Интересно, кому не повезло так? Мужику голову снесло от любви и это мне на руку. Смотри, если он появится перед тобой и меня не будет рядом, то сразу же звони. Я бы посоветовал тебе перейти на домашнее обучение, но ты и так недавно вошла в колею.

— И за понимание спасибо. Я хотела спросить тебя о другом. Что тебя объединяет с той гостьей, которую я привезла? Эфсун, кажется? Я беспокоюсь о ее состоянии, все-таки на ее жизнь покушались.

— Караджа, запретная тема. Все, наши разговоры на сегодня закончены, а то ты начинаешь переходить границы.

Музыка заполнила салон, ясно давая понять, что меня больше слушать ненамерены. Когда-нибудь я узнаю, дядя. Узнаю, но не знаю, что сделаю с информацией. Ты с ней чувствуешь себя иначе, как будто забываешь о своих муках, а мне и этого достаточно. Ничего нового, как все было запутано в наших с ним жизнях, так и до сих пор мы в подобном дерьме. Мы выползем, а вот остальные посмотрим, смогут ли вообще поднять руку после поражения.

В очередной раз дядя не смог переступить даже крыльцо дома, оставив меня и вернувшись в машину, поехал в неизвестном мне направление. Дома уже сидела Дамла и удивилась моему приподнятому настроению, а также заметила состояние моих волос.

— Караджа? Ты чего маску новую придумала для волос? Что за вид и откуда ты?

— Это не так важно. Бабушка, — заметила я ее и позвала к нам, присаживаясь на диван. — Я вам кое-что покажу. Только прошу, никому больше не показывайте, иначе дядя Джумали прибьет меня и Ямача в том числе.

— Джумали? — вскрикнула Дамла, а я поиграла бровями, повернувшись к ней.

— Я включаю.