— Ты можешь купить себе содовой или попкорна, если хочешь, — сказал я, когда мы вышли из машины и направились к открытому пространству перед экраном.

— Да, хорошо. Пойду возьму что-нибудь, — Брендон быстро улыбнулся мне и направился к небольшому киоску. Именно тогда я заметил их. Высокий стройный брюнет немного за сорок, одетый в неприметную одежду: простые джинсы и рубашку серого цвета. И женщина с дикими прищуренными глазами, как у кошки. Она ярко выделялась на фоне мужчины со своим прекрасным бледным лицом и темными волосами угольного цвета.

Они оба внимательно наблюдали за мной и Брендоном, а когда он подошел к киоску, то кивнули мне в дружеском жесте, как бы признавая меня. Вампиры.

Не дождавшись ответа с моей стороны, женщина резко сошла со своего места, направляясь к киоску, где стоял Брендон. Я достаточно хорошо слышал с далеких расстояний, поэтому кое-какие фразы до меня дошли.

«Привет. Ты последний в очереди?» — спросила она его с выразительным британским акцентом. Она не казалась слишком древним вампиром, но опыт поведения с мужчинами явно имела.

«Эм. Да», — немного неуверенно произнес Брендон и отвернулся от нее, ожидая своей очереди.

«Отлично, тогда я буду за тобой. А ты здесь один?» — она, проигнорировав его жест, встала прямо перед ним, демонстративно строя глазки. Ее актерская игра немного страдала и отдавала дешевым театром, поэтому я тут же направился к ним не в силах наблюдать за этим дальше.

Моя рука обвилась вокруг талии Брендона, и я оставил легкий поцелуй на его щеке, глядя женщине прямо в глаза, словно обозначая территорию.

— Порядок? — спросил я Брендона, по-прежнему глядя не на него, а на брюнетку. Парень недоуменно смотрел то на меня, то на женщину.

— Оу, так ты занят, — с притворной жалостью произнесла она, как бы смущенно заправляя за ухо свои волосы.

— Да, он мой, — твердо ответил ей я, и она в сдающемся жесте подняла руки.

— Очень жаль. Такие красавчики — и оба заняты, — усмехнулась она.

—Купил, что хотел? — обратился я уже к Брендону, и он быстро кивнул мне. Женщина провела нас цепким взглядом, когда мы прошли мимо нее к свободному месту на траве у большой ивы.

— Что это было? — тихо спросил меня Брендон, когда мы отошли уже на достаточно далекое расстояние от нее.

— Вампир, — просто ответил ему я.

— Она вампир? — удивленно произнес он, оборачиваясь и еще раз осматривая женщину, которая вернулась обратно к своему спутнику и делала вид, что не замечает нас.

— Конечно вампир, — я сел у дерева. Это было отличным местом. Мы были в достаточной близости к экрану, но в то же время другие люди сидели не слишком близко к нам. Брендон осторожно присел рядом со мной. Он все еще был немного насторожен, узнав, что женщина не являлась человеком.

— Ты знаешь ее? — спросил он, усаживаясь поудобнее на прохладной траве.

— Нет, — я покачал головой. Я действительно не знал, кто она и ее спутник, я видел их впервые, но они были осведомлены о Брендоне, а это я знал точно. У них была определенная роль здесь, они часть большого спектакля для всего лишь одного зрителя. — Спрашивай, — усмехнулся я, замечая задумчивое выражение его лица.

— О чем ты? — удивился он и, оторвав свой взгляд от экрана, на котором пока еще даже не показывали фильм, посмотрел на меня.

— Я вижу, у тебя много вопросов. Спрашивай. Для этого ты и заключил со мной сделку.

— Я думал, это свидание, — притворно обиженно хмыкнул он. Пару секунд он раздумывал, кидая взгляды на женщину-вампира, а после снова посмотрел на меня. — Зачем она подходила ко мне?

— Я не знаю, — ответил я, неуверенный в том, лгал я или нет.

— Она не одна. Он тоже вампир? — на экране появилась вступительная реклама, и разговоры людей сразу стихли.

— Да. И он тоже, но не волнуйся, они больше не подойдут к нам.

— Потому что ты так сказал? — с улыбкой на губах произнес он.

— Да.

— У вас есть какие-то правила на этот счет? — Брендон приподнял бровь.

— Есть парочка.

— Расскажешь?

— О, я думал, это свидание, — притворно недоуменным тоном повторил я его слова, и Брендон лишь фыркнул, отворачиваясь от меня в сторону экрана.

Парк наполнился голосами людей из фильма и закадровой музыкой. Это оказалась какая-то глупая комедия без особого сюжета и не с лучшим набором актеров, так что уже минуте на двадцатой я заскучал. Брендон пытался не отрывать глаза от экрана и следить за происходящим там, но, клянусь, ему было так же неинтересен этот фильм, как и мне.

Во время всего просмотра я взглядом искал тех вампиров, что подходили к нам, но их нигде не было видно, и я перестал беспокоиться, что они снова могут появиться здесь. Единственное, что беспокоило меня, — это их вмешательство, которое могло повлиять на Брендона и его отношение ко мне.

Я все еще не знаю, каким он видит меня да и других вампиров в целом. В первый раз, когда он заметил нас, мы убивали непокорных вампиров, а в этот раз к нам подошла эта женщина. И я не знал, какой образ он мог создать в своем воображении. Он мог испугаться или заподозрить что-то. Я не имел права потерять эту тонкую линию связи, что только-только устанавливалась между нами.

— Этот фильм — ужасное дерьмо, — прошептал Брендон, когда, наконец, ему надоело следить за этим второсортным продуктом кинематографа. И его комментарий позволил моим страхам и сомнениям уйти.

— Извини, стоило заранее узнать о том, что здесь будут показывать.

— Ничего страшного, я вообще-то тут не ради фильма, — с нескрываемой двусмысленностью произнес он.

Картинки на экране сменялись одна за другой, герои продолжали произносить слова, которые я не запоминал. Брендон уже более расслаблено наблюдал за фильмом, хоть и без интереса.

— Расскажи про вампиров, — вдруг обратился он ко мне еле слышно. Он старался быть тихим, чтобы люди вокруг ничего не заметили. Неважно, что мы сидели достаточно далеко, ведь люди иногда могут быть излишне любопытными. Поэтому я наклонился чуть ближе к нему, так, чтобы наши лица разделяли сантиметры.

— Что именно? — я отвернулся от экрана и посмотрел в его глаза, где красиво отражались отблески экрана. Они были блестящими, но не такими фальшивыми, как у мертвых, — это был блеск искренности, искра жизни. То, чего нет у меня или у любого другого вампира. То, что мы так давно утратили. Эмоции, чистые и неподдельные.

— Не знаю. Все что угодно. Откуда они появились? Почему они не умирают? Почему это не сказки? И зачем им нужен этот «культ»?

— Я не знаю всего. Я не знаю, зачем мы существуем и как появились, потому что самому старому вампиру не больше трех тысяч лет. И я не знаю, что позволяет нам жить. Возможно, то же, что и дает жизнь людям и животным, растениям и всему, что мы знаем. Я мало задавался такими вопросами, потому что никто не мог мне ответить на них.

— Но ты знаешь, почему появился «культ».

— Да, это я знаю. Хотя это знание досталось мне случайно. В каком-то смысле. Мой… вампир, что создал меня, рассказал, но это тайна не для каждого.

— Почему? — с искренним удивлением произнес он.

— Потому что несведущими легче управлять. Это политика, как и у людей, — я опустил взгляд на темно-зеленую траву у моих ног. — Видишь ли, «культ» появился из-за того, что вампиры были на грани исчезновения. Они почти погибли, потому что вели разбойничий образ жизни. Они всегда прятались, были изгоями, не могли жить в социуме среди людей. Они были животными, многие из них.

Это было еще во времена раннего средневековья. В лесах, помимо разбойников, было нечто другое, убивающее со страшной жестокостью. Люди стали бояться нас, а когда они бояться, то решаются бороться со своими страхами. И некоторые смельчаки стали охотиться. Многих вампиров начали постепенно истреблять, особенно молодых, которых в те времена появилось очень много.

Молодняк не дотягивал и до десяти лет. Их создатели не обучали их ничему, а просто обращали и бросали один на один с миром и голодом. Именно тогда древний вампир по имени Кинан объединил вампиров в одно единое сообщество. Их надо было удерживать вместе, и для этого он использовал тактику устрашения и подчинения. Он стал их «верховным», а «культ» стал действовать по концепции «или подчиняйся, или умри».