Лицо Мэг стало бледнеть, а дыхание сбиваться. Она облизывала губы из-за возникшей сухости во рту. Ее зрачки сузились, а глаза стали бесконечно голубыми и блестящими. Я решил, что проведу с ней последние минуты ее жизни, потому что это было бы честно: раз уж я взялся быть Хароном*, то перевезу ее душу через Стикс до самого конца.

— Мэг, ты знаешь, кто такой Морфей? — задал вопрос я. Девушка молчала и продолжала смотреть в потолок. Дыхание ее стало медленнее, и запах, исходящий от тела, становился менее ощутимым. — Это бог сновидений в греческой мифологии, — я посмотрел на нее и заметил капельки холодного пота на ее шее и лбу. Глаза девушки закатывались. — Тебе повезло, Мэг. Ты отправишься к нему навечно. Так странно, да? Называть таблетки в честь бога, — я усмехнулся.

Глаза Мэгги почти закрылись, и я пальцами отодвинул ее веко вверх, заглядывая в них. Зрачки расширились, и радужку почти уже не было видно. От морфина смерть наступает либо в результате отека легких, либо шока, либо угнетения дыхания.

Я осторожно поглаживал руку Мэг, чувствуя, как тепло медленно покидает тело. Она уже уснула сном, от которого ей не суждено завтра пробудиться, но сердце женщины все еще продолжало борьбу. Оно стучало и не хотело сдаваться, и я отчетливо слышал каждый его удар. Маленький молоточек в ее груди отбивал ритм, который становился все медленнее и медленнее, пока не остановился навсегда.

Комментарий к Глава 1. Здравствуй, олененок

*Перевозчик душ умерших через реку Стикс.

========== Глава 1.2. Здравствуй, олененок ==========

Я всегда считал восточную часть Питтсбурга самой красивой, даже в те времена, когда этот район только-только появлялся в городе. Я был свидетелем того, как строился Окленд с его просторными улицами и высокими зданиями, что теперь открывались мне из окна офиса.

— Вот, эти каталоги новые, а эти — со старыми экспонатами, прошедшими реставрацию, — моя секретарша, молодая симпатичная блондинка по имени Келти, передала мне несколько папок и еле заметно улыбнулась уголками губ. — Если Вы не забыли, то коллекцию украшений нужно подготовить к аукциону в течение недели.

— Да, спасибо, мисс Коллин, — я улыбнулся ей в ответ и уже принялся просматривать станицы, когда заметил на себе взгляд Келти, которая, кажется, не собиралась уходить. — Что-то еще?

— Эм…-да, мистер Росс, я хотела спросить. Я знаю, что это, возможно, не очень уместно, но Вы вроде бы свободны, и я… Не хотели бы Вы сходить куда-нибудь: на ужин или в кино? — она казалась немного растерянной и смущенной, но продолжала смотреть мне в глаза, ожидая ответа.

— Келти, не пойми меня неправильно, но я не хожу на свидания, и, думаю, это будет противоречить нашему рабочему этикету, — я постарался виновато улыбнуться ей, но мой ответ все равно ее расстроил.

— Конечно, извините, сэр, — она кивнула и поспешила выйти из кабинета.

Как только дверь за секретаршей закрылась, я продолжил работу над выставкой, ничуть не задумываясь о красивой девушке, пригласившей меня на свидание. За сто пятьдесят три года моей жизни такие предложения были не редкостью. Я понимал, что нравлюсь девушкам, и иногда пользовался этим для удовлетворения своих неординарных потребностей. Но свидания и отношения с ними это явно не то, что мне нужно. Смертных толкают к этому животные инстинкты, требующие продолжения рода, но мне это совсем не требуется.

Я успел обработать информацию с несколькими папками и занести десяток экспонатов в базу. Но не успел я приступить к той самой коллекции украшений, как меня прервал голос Келти, доносившийся из динамика.

— Мистер Росс… к Вам посетитель, — голос девушки даже через аппарат для связи звучал как-то неуверенно.

— Посетитель? В такое время?

— Да… эм… она представилась как Джорджиана Бонтом. Говорит, Ваша старая подруга, — я замер на мгновение. «Они» никогда не посещали мест моей смертной жизни с тех пор, как я ушел в свое отшельничество и закрылся от них. Я молчал пару секунд, обдумывая свои дальнейшие действия, пока не нажал на кнопку и не ответил секретарше:

— Да, Келти, я приму ее, — Келти молча отключилась, и спустя пару минут я увидел, как дверь моего кабинета отворяется, впуская незваного гостя.

— Мистер Росс, — слащавым голосом пропела вошедшая девушка с длинными темными волосами, красиво спадавшими на ее плечи идеальными волнами. Она с уверенностью и удивительной природной грацией прошла к столу, за которым я сидел, и облокотилась о его край так, что ее неуместно короткое черное платье задралось, выставляя напоказ бледные длинные ноги.

— В чем дело? — холодно произнес я, глядя в ее блестящие, но такие неживые голубые глаза, в которых будто отсутствовал зрачок, как, впрочем, и у большинства вампиров.

— Я соскучилась, — пожала плечами она, будто это обычное дело и мы какая-нибудь супружеская пара. Она достала из своей маленькой сумочки сигарету и уже собиралась поджечь ее, как я ловким движением буквально вырвал ее изо рта вампирши. Она в недоумении приподняла бровь.

— Здесь не курят, — все в том же тоне пояснил я и выбросил сигарету в мусорное ведро, что стояло возле стола.

Джо фыркнула и опёрлась руками о мой стол, чуть откидываясь корпусом назад и задирая голову к полотку.

— Элиот просил проконтролировать тебя и узнать об успехах последнего поручения.

— Все выполнено, вы же знаете. К чему этот контроль?

— Всего лишь мера предосторожности, — пожала плечами она и снова посмотрела на меня. — Сейчас сложно доверять вампирам.

— Им всегда сложно было доверять.

— Раньше их хотя бы держали в рамках законы, а сейчас, — она махнула рукой в воздухе. — Даже тебе мы не можем доверять так, как раньше, — с ноткой жалости и обиды сказала она, показывая этим свое недовольство.

И я понимал ее. Я никогда не считал, что законы «культа» были правильными или гуманными, но они работали. Они были необходимы вампирам, сдерживая их жестокость и безумие. «Культ» давал им смысл существования, который они утрачивали спустя столетия жизни, и только в подчинении законам «культа» они могли не представлять опасности для мира людей и вампиров. Но законы держали в узде не только бессмертных, но и людей, принадлежащих культу. Они ощущали больше страха перед нами, а теперь они чувствуют, как «культ» ослаб, и убегают из него, думая, что могут больше не подчиняться.

Джо достала из сумочки еще одну сигарету и все-таки закурила, отходя от моего стола и усаживаясь на черный кожаный стул возле него. Она взяла сегодняшний выпуск Pittsburgh Post-Gazette, лежащий где-то в груде бумаг на моем столе, и пробежалась по нему взглядом, ища нужную ей статью. Она перевернула еще пару страниц, пока не наткнулась на то, что искала, и ее ярко-бардовые губы исказились в улыбке.

— Морфин? — она приподняла левую бровь, будто говоря: «Я ожидала от тебя большего, чем просто морфин, Росс». Оторвав взгляд от газеты, она уделила внимание сигарете в руке и сделала глубокую затяжку. Облако белого дыма медленно и завораживающе выходило из ее рта, но она снова обратилась ко мне: — Тебе следует сменить профиль. Так много самоубийств… Может, несчастные случаи?

— Разве этим занимается не Майкл? — раздраженно отрезал я, потому что не моя вина, что мне приходится организовывать так много схожих самоубийств.

— Он тот еще фанатик… Любит бросаться в крайности. Сам знаешь, в прошлый раз он перестарался.

Джо медленно докурила сигарету и вытащила из сумочки конверт.

— Еще один для тебя, — она протянула мне конверт, и я вытащил из него фотографию, с которой на меня смотрели знакомые юношеские глаза цвета корицы. Парень с красивыми светло-каштановыми волосами и идеально гладкой бледной кожей, с которой еще только недавно успели сойти подростковые прыщи. Я уже видел это фото прежде, оно было достаточно старым, сделанным еще на полароид, какие были в девяностых.

— За что? — как бы между делом бросил я, продолжая всматриваться в искреннюю и добрую улыбку мальчика на фото.