— Он ставит нас под подозрение, — будничным тоном произнесла вампирша.

— Уильям Беккет уже год как не состоит в «культе».

— Неважно. Он убил восемь человек и троих вампиров.

— Всего-то? Тогда нас всех стоит наказать, — хмыкнул я.

— Он угроза, — твердо и четко, будто выделяя по-особенному каждую букву, произнесла Джо. — Разберись с ним. И побыстрее, пока другие не стали думать, что «культ» слаб и оставляет все безнаказанным.

— Ты хотела сказать, пока они не поняли, что «культ» слаб и оставляет все безнаказанным, — улыбнулся я, глядя девушке в глаза. — Только вот где мне, по-вашему, его искать?

— Ты создал его. Ты должен чувствовать.

— Ты же знаешь, что я не умею это, — прошипел я сквозь зубы.

О да, она знала, что я не имею таких связей со своими созданиями, как другие вампиры. Я нарочно никогда их не устанавливал, потому что некоторые бессмертные извращали этот процесс до невозможности. Они любили свои творения, словно детей, которых иметь не могли. Но я ненавидел то, что должен был это делать. Это не было моей прихотью, я никогда не желал обращать этого мальчишку. Просто так решил «культ», и я не собирался иметь с ним что-то большее, чем долг, который я обязан был выполнить. Я ненавидел своих «детей», как и они меня. Нас связывала только ненависть.

Взгляд Джо был полон безразличия к моим словам, и я знал, что это значит: им плевать, как я найду Уильяма, я просто должен это сделать.

***

Я вернулся домой в третьем часу ночи. Но как только я переступил порог, то понял, что был не один в доме. Я слышал отдаленный звук человеческого сердцебиения, словно стучит барабан где-то вдалеке, ритмично и размеренно, будто его выстукивает шаман, чтобы открыть доступ к иным мирам восприятия.

Как зачарованный, я шел на поводу у этого звука, пока не добрёл до гостиной и пока сердцебиение не стало звучать громче. Там, в темноте комнаты, стоял мужской силуэт, освещенный лишь лунным светом.

Я попытался сосредоточиться на запахе человека, чтобы получить больше информации о нем: молодость, какая-то даже мальчишечья юность и девственность. Тонкий запах пота, но он был такой же сладковатый в моем восприятии, как и запах фруктового шампуня парня, исходящий от его волос.

Человек был повернут лицом к окну, словно высматривал там жертву, но добычей здесь был только он. Он словно олень, притаившийся в кустах. А оленей всегда побеждает хищник.

Силуэт по-прежнему стоял и не шевелился. Он не обернулся, когда я вошел, потому что я умею передвигаться настолько тихо, насколько не может даже тень. Я осторожно приблизился к нему сзади, обхватывая юное тельце железным кольцом рук и зажимая ладонью его рот.

— Здравствуй, олененок, — тихо прошептал я ему в ухо.

Тело в моих руках вздрогнуло, и я ощутил приятную смесь запахов исходящую от него. Меня накрыло мимолетное возбуждение от близости к жертве, но я тут же успокоил себя.

Парень что-то невнятно промычал мне в руку, и я убрал ее, чтобы понять слова.

— Я просто пришел поговорить, у меня нет плохих намерений, — часто дыша, произнес парень. Его голос был приятным и мелодичным, он звучал как приятная симфония для моих ушей.

— Кто ты? — произнес я, все еще удерживая тело в плену своих рук.

— Я все объясню, если Вы меня отпустите.

***

— Серьезно? — я усмехнулся и взглянул на парня в кресле напротив. Он улыбнулся уголком губ и потянулся к черной довольно толстой папке в своей сумке.

При электрическом свете я, наконец, смог разглядеть его лучше. В нем не было ничего необычного — просто парень с явными признаками того, что в его крови был кто-то с южных мест, так как кожа его имела легкий смугловатый оттенок. Она пахла солнцем. Его глаза были скрыты от меня за большими очками с черной оправой и темными волосами, почти закрывающими его лицо.

Я протянул руку, принимая у него папку. На лице парня играла хитрая ухмылочка, как у ребенка, совершившего шалость втайне от родителей. Открыв папку, я сначала не увидел ничего примечательного: краткая информация обо мне (имя, адрес, телефон). Все это мог получить любой человек, просто открыв телефонный справочник Питтсбурга. Но, перевернув на следующую страницу, я замер в оцепенении. Я быстро пролистал все оставшиеся, убеждаясь в том, что этот парень и его папочка не принесут мне ничего, кроме проблем.

— Как? — только и смог выдавить я, впиваясь жестким взглядом в мальчишку. Он все так же расслаблено сидел и, казалось, нисколько не боялся меня, но, если учитывать то, что он теперь знал обо мне, ему стоило испытывать хоть толику страха.

— Полгода назад я заблудился в лесу, что недалеко от Пантер Холлоу, — он задумчиво наклонил голову вбок, прокручивая в своей голове воспоминания. — Я долго искал дорогу назад, но наткнулся на странную сцену. Десяток людей в плащах убивают двух других людей: молодую девушку и мужчину. На следующий день я увидел небольшую сводку новостей в телевизоре, и угадайте, кого я там увидел. Ту самую девушку! Я искал информацию о ней, и оказалось, что Элизабет Берг пропала за месяц до того, как я встретил Вас в лесу.

— Но как Вы вышли на меня?

— Ну, у меня, по счастливой случайности, был фотоаппарат, и я сделал снимки ваших лиц. Я пытался пробить вас в полицейской базе, но там было абсолютно пусто. Это показалось мне очень странным, и тогда я решил вернуться на то же место. Я встретил Вас во второй раз, а поэтому просто проследил Ваш путь до дома и уже по адресу смог найти хоть какую-нибудь информацию.

— А…

— Ваши друзья? — он усмехнулся. — Ваш дом, мистер Росс, принадлежал по документам некоему Элиоту Ривсу. Знайте, так забавно, но ваших имен нет ни в одной базе. Тогда я решил отправиться в городской архив. Я провел долгие часы, просматривая местные газеты в поисках хоть каких-то зацепок. Откройте страницу десять.

Я послушно открыл указанную страницу, и на ней было фото культа, вернее, здания, где теперь расположен культ, и отсканированная страница газеты Питтсбурга за 1949 год.

— Мне попалась эта статья. Молодой предприниматель из Франции, Элиот Карно, покупает старую, разорившуюся после второй мировой типографию и переделывает ее в отель.

Возле фото типографии была фотография Элиота, и черт побери этого Карно с его неосторожностью.

— Вижу, вы догадались, как я связал это? Человек на фото как две капли воды похож на того, кого я сфотографировал в лесу вместе с Вами. Перелистните на двадцать пятую, мистер Росс. Узнаете дом?

Я снова послушно выполнил указания и увидел на старом фото дом, запечатлеть в памяти который не желал бы никогда.

— Ваш дом, мистер Росс, верно? Этот пожар. Это было одно из самых громких событий в 1910 году, Вы знали?

Парень выхватил папку у меня из рук и поднес ее так близко, чтобы он смог прочесть, что там написано.

— Ужасный пожар нового особняка на Гласс-Ран-Роуд унес жизни пяти человек, а именно прислуг дома и его владельца — Джорджа Райана Росса Третьего, — с театрально наигранной скорбью прочел парень. — Я все думал, как такое возможно: совпадение имен, фотографии… Вы знали, что сохранились ваши фото из этого дома? Вы, видимо, думали, что их уничтожил пожар, — он улыбнулся и снова дал мне папку. — Было предположение, что это ваш прадед и вас назвали в честь его, но…слишком много противоречий. Да и такая схожесть. И я стал поднимать более поздние данные и вот нашел старые фотографии в городском музее.

Я перелистнул страницы и увидел старые черно-белые фото прямиком из тысяча восемьсот восемьдесят пятого. Фотографии, на которых я был еще человеком.

— И что же ты хочешь за это?

— Ничего, — улыбнулся он.

Я вскинул бровь.

— Это информация не для шантажа. Наверное… просто гарант моей безопасности. Я знаю, что Вы такое, и я не собираюсь ее обменивать.

— Тогда зачем ты пришел с ней?

— Хочу, чтобы Вы рассказали мне больше об этом… о… вампирах.

— Если я убью тебя сейчас, то моя проблема решится сама собой и я смогу спокойно уничтожить твою папку, мальчишка, — холодно бросил я, но мои слова вообще никак не повлияли на парня и по-прежнему не вызывали в нем страха. Он был излишне самоуверен для того, кого я могу убить за минуту, не оставив даже следов.