— Но мы договорились не ходить никуда раздельно.

— Найл в Ирландии, а у Энди каникулы на Мальте, — её голос полон оправдания, но Гарри ему не верит ни на секунду.

— Мои родители собирались приехать на Рождество.

— Это всего один день, Гарри. Небольшая радио-викторина со звёздами, будет весело.

Он вздыхает, в который раз проклиная себя за потакание капризам этой женщины.

— Ну, хорошо.

***

Радиовикторина — это слишком сильное заявление для этого небольшого шоу, но Гарри всё равно нравится. Помимо него там ещё молодой писатель, занявший место на полке с бестселлерами, актриса из какого-то популярного молодёжного сериала и бывшая финалистка британского икс-фактора.

Гарри отвечает на какие-то вопросы о его группе, туре, любимых фильмах и прочей ерунде. В какой-то момент писатель хлопает его по плечу, и они переходят на тему поэзии.

— Я всегда хожу на поэтические вечера, слушаю молодых поэтов, вдохновляюсь ими. Гарри, ты бывал на стенд-ап выступлениях?

— Это там где люди рассказывают смешные истории из своей жизни? Мне хватает Найла, нашего барабанщика, у него вся жизнь как комедия.

В студии раздается легкий смех присутствующих.

— Нет, стенд-ап поэзия, — поясняет ему парень. Он наклоняется ближе, будто собирается открыть какой-то особо важный секрет. — Я люблю одного парня из клуба «Рим», он всегда выступает анонимно и в маске. Но его стихи просто нечто! Я думаю это действительно современное искусство.

Когда эфир заканчивается, Гарри обнимает девушек и пожимает руку новому знакомому.

— Я Алан, — представляется тот.

— Я помню, — смеется Стайлс. — Нас представили буквально полчаса назад.

— Ну, на случай, если ты забудешь. Алан Тойбин обычно стоит в разделе исторических романов.

— Что ж, я запомню.

Они разговаривают, пока едут из студии вниз на лифте, и после, пока ждут вызванное такси. Алан со своими флиртующими вопросами похож на изворотливую маленькую змейку, которая пытается залезть тебе за ворот и обвиться вокруг твоей шеи. У него вид типичного молодого писателя, просиживающего в старом свитере в старбаксе, и ежесекундно постящего о новых идеях в своем инстаграмме.

— Мы можем сфотографироваться в честь знакомства? — Спрашивает он. Гарри одобрительно кивает. Секунду назад Алан говорил, что только недавно получил двухсоттысячного подписчика, так что он знает, что его лицо хотят использовать в качестве рекламы.

Его щёки уже успевают замерзнуть к моменту, когда они с Аланом прощаются и его, наконец, подбирает такси. Гарри жалуется на всё это Синтии, не получая от неё ни капли сочувствия.

— Это твоя работа, солнышко, — поясняет она. — Ты теперь торгуешь своим временем и вниманием.

Он знает, что она права. Ему приходится отныне иметь дело с разными людьми. Он иногда комментирует посты разных звёзд, которых даже не знает, но притворяется их другом, потому что Синтия говорит это подходит его имиджу.

— Да, он интересный парень, я на него подпишусь, — соглашается Стайлс как-то устало. — Если что могу прийти на презентацию его книги или типа того.

Он говорит это, но думает только о том, что всё это и в половину не так весело как было с Луи. Он может встретиться ещё с сотней подставных друзей и любовников, но те чувства, что однажды в нём пробудились, больше никогда не повторятся. Теперь он знает отличия между работой и настоящим…чем-то.

Ему что-то одобрительно отвечают на том конце провода.

— И ещё, Син… у меня нет планов на Новый Год, родители уедут сразу после Рождества. Так что можешь всунуть меня в какую-нибудь тусовку.

***

— Так ты не поедешь с нами в Холмс-Чапел? — отец подливает ему ещё немного горячего вина, и у Гарри начинает гореть лицо после второго бокала. Он отрицательно качает головой, видя недовольную физиономию Джеммы.

— У меня много работы, вы же знаете.

— Но мы не увидим тебя ещё так долго. У вас потом снова тур, — жалуется мать.

— Мне нужно ехать сразу после Нового Года, мам.

— Почему так скоро? — Хмурится сестра. — Неужели нельзя было взять перерыв подольше?

— Мы можем обсуждать что-то кроме этого? — С жаром просит Стайлс.

Былая обстановка спокойствия в мгновение исчезает, и Гарри поспешно извиняется за свою выходку.

— Я просто уже немного устал, — оправдывается он.

— Это ничего, — мягко отвечает Энн, касаясь рукой его волос и с нежностью их приглаживая. — Работа есть работа. Кстати, прочла недавно в интернете, что у тебя новый парень, — смеется она. — Пригласишь его завтра отметить с нами?

Гарри хочется провалиться со стыда. Он закатывает глаза, успевая заметить, как ухмыляется при этом Джемма.

— Мейсон не мой парень, — твердо заявляет он. — Мы друзья.

— Ты ещё грустишь из-за Луи?

— Мам, ты же знаешь… — с чем-то крепко натянутым в душе, говорит он, — мы встречались только ради пиара.

Он ненавидит это признавать, но теперь эти слова даются куда легче.

Они заканчивают ужин, переставая обсуждать все подробности его жизни и переключаясь на музыкальные передачи. Гарри устраивается в кресле, допивая остатки вина.

— Чего такой задумчивый? — Шепчет Джемма ему в ухо, пока мать с отцом спорят, чья версия O Come All Ye Faithful лучше. Её пальцы принимаются играть с воротником его рубашки, и Гарри только отрешённо качает головой. — Хочешь, позвоню Синтии и скажу, чтобы она перенесла ваши концерты?

Её энтузиазм от этой идеи ощущается почти физически. Она заговорщически улыбается, глядя прямо в глаза и Гарри не может не улыбнуться в ответ.

— Она вырвет твой язык и съест заживо, как только ты предложишь ей такое.

— Это правда, — сдаётся сестра.

— Нет, я… мне, если честно, всё равно уже. Я даже Новый Год буду отмечать на какой-то модной тусовке.

— Тебе не обязательно идти.

— Я знаю. Я просто думаю, в какой момент это, наконец, начнёт мне нравиться, ну… как раньше.

— Я… — начинает вдруг Джемма, но Гарри обрывает её. Он сам не знает, почему думает обо всем этом. Он должен быть благодарен за всё, чего добился, он должен любить своё дело, и он любит. Просто он уверен, что всё могло бы быть намного лучше… если бы…

— Не важно, забудь. Я просто перебрал вина, — извиняющимся тоном говорит он. — Пойду спать.

Его кожа всё ещё горит из-за алкоголя, когда он уходит из комнаты под жалостливым взглядом сестры.

***

Когда Луи приезжает на вечеринку Олли, то понимает, почему всю жизнь так сильно не выносил других людей — они отвратительные. Ну, не вообще все, а большинство из них. Те, например, кто устраивают вечеринку в твою честь, но приглашают кучу неизвестных людей, и вместо тебя уделяют больше внимания кому-то в коротеньком платье и длинными, заполированными загаром, ногами.

— Эль, ты слышала про зимнюю одежду? — Мило улыбается Томлинсон. Олли, сидящий на диване, закатывает глаза и прижимается ближе к своей девушке. — Ну ладно, хотя бы про штаны? Я думаю, штаны хорошая идея, когда на улице лежит снег.

— Луи, иди к чёрту, — показывает она ему средний палец. Томлинсон мягко усмехается.

— Он будет мудаком, пока не напьётся, — комментирует Олли, делая глоток из своей очередной бутылки пива. В то время как Луи вертит в руках точно такую же, но с пометкой «безалкогольное».

— Нет, спасибо, сегодня шоу не будет, — в какой-то момент он даже успевает загрустить по этому поводу. Но декабрь и без того был достаточно тяжелый — он выпил вчера, и в его записной книжке стояло чересчур много пометок о том, что он позволял себе какие-то слабости. На этой вечеринке он держал себя достаточно здраво. Оттого тут казалось так уныло. Половина гостей радостно вывалилась на заснеженный задний дворик чтобы покурить, освежиться и выпивать, глядя на звёздное небо.

Он издаёт скучающий полустон, который тонет в музыке классического готик-рока. Когда он снова смотрит на Олли и Элеонор, то те уже давно забыли про его присутствие, больше уделяя внимание ртам друг друга.