— Идиот, — заключает Томлинсон.

— Он научится, — оправдывается она, — не сидеть на сквозняке, надевать шапку и всё такое.

— Ты же нашла для него фониатра?

— Я что, по-твоему, совсем без мозгов? Конечно, нашла!

— Тогда ладно, — Луи позволяет себе ещё немного прислушаться к звукам на фоне, представить в воображении, как выглядит концертный зал, сколько людей бегают там, настраивая свет и громкость, и как выглядит Гарри в момент, когда пытается скрыть от всех вокруг, что его тревожит больное горло. — Как долго будет длиться ваш тур?

— Мы вернёмся в декабре, — говорит Синтия. — Прямо перед праздниками.

От мыслей о зиме у Луи ещё больше царапает по позвоночнику. Если осень настолько отстойна сейчас, то, что же будет, когда выпадет снег? У него нет планов на жизнь, у него нет идей, что он будет делать на праздники, но он может подождать хотя бы, пока опадут последние листья и не паниковать уже сейчас. Он вытаскивает из кармана пачку сигарет и ловко засовывает одну из них между зубов. Когда он закуривает, Синтия поспешно раздаёт кому-то команды на том конце провода.

— Мне надо идти, Лу, — говорит она, — ты же ещё позвонишь?

— Ага.

— Если мой номер будет занят, у тебя есть номер Гарри.

— Я помню.

— Поздравь его с туром или с праздниками, — звук её голоса начинает немного прерываться, а шум на фоне становится лишь громче. Но Синтия явно прикрывает трубку рукой, чтобы Луи лучше расслышать её следующие слова, — он на тебя давно не злится.

Где-то в подсознании он это знает, поэтому только кивает сам себе.

— Удачного тура, Син.

— Увидимся, Луи.

Да, может быть, зимой, добавляет он про себя. И где-то через неделю в Лондоне выпадает первый снег.

========== Finish 1/2 ==========

Он упорно игнорирует звуки нервного копошения за приоткрытой дверью. Вместо этого сосредотачивается на бесплатной газете из метро, которую взял перед тем, как вернуться домой. Но статьи о новых системах налогов и задержании группы дебоширов на Мейфейр не столь интересны, как эти неловкие перешёптывания.

— Честно говоря, это отвратительно, — признаётся Томлинсон, когда Физзи, криво натянув футболку, оказывается на кухне. Она закатывает глаза и берётся за кофе, но Луи замечает её слегка покрасневшее лицо. Вот и правильно, ей следует выучить этот урок на будущее: водить своих парней в квартиру Луи — аморально и просто несправедливо!

Где-то в коридоре виновник происшествия топчется, наспех натягивая свою куртку и зашнуровывая ботинки.

— Луи, не будь говнюком, — шипит сестра. — Натан тебя прекрасно слышит.

Она уходит проводить своего дружка, а Томлинсон укоризненно смотрит ей вслед. Его руки чешутся пойти и устроить небольшую сцену, потому что видеть чужие вещи в своей квартире в столь ранний час не самая приятная картина. Ему стоило выбраться лишь на одну единственную встречу с приятелями по стенд-ап поэзии — и Фелисити уже предала его доверие, притащив этого засранца к ним домой.

На третьей странице унылая статья про новые методы лечения дислексии, и Луи раздражённо откидывает газету в сторону.

— Ну что с лицом? — Спрашивает Физз, возвращаясь. — Подумаешь. Тебя не было всю ночь, и мы не делали ничего на твоей кровати.

— Ох, спасибо!

У Луи кровь сворачивается в висках, хочется воды и хорошенько выспаться, хоть он и не пил ничего крепче пива вчера.

— Хорошо погулял?

— Ну, не так хорошо, как ты, — язвит он. Физзи встаёт в недовольную позу и кривит губы.

Луи замечает её свежие засосы на шее и то, как незнакомо выглядят пижамные штаны. Он чувствует раздражение от того, что испытывает зависть. Может, это плата за возраст? На вчерашней встрече он впервые захотел снова какой-то близости, но буквально на мгновение. Врач говорила — это займет время, пока его либидо восстановится после депрессии и зависимости. Но Луи почувствовал, что дело было не в этом. Он взглянул на Мэг — певицу-поэтессу, которая выступала всегда перед ним и иногда угощала его выпивкой, потом на Равана, который настраивал им звук, и на других людей, что были в баре и понял, что ему абсолютно плевать. Ничто в них не заставляло его думать о сексе так, как раньше.

— Ну и как давно ты встречаешься с этим неудачником?

— Недели две, — беззаботно отвечает она и выуживает из кармана телефон, принимаясь что-то в нём печатать. Наверняка, сообщения этому же неудачнику. Луи это раздражает.

— Тебе вчера пришла посылка, — вспоминает Физзи. Она уносится с кухни, словно маленький ураган, исчезая в спальне и появляясь с увесистой коробкой. Луи пытается вспомнить, как много людей знает его нынешний адрес. Их, в общем-то, по пальцам пересчитать. Он не контактирует с фанатами, а люди, знающие его достаточно хорошо, в курсе, что никому не нужно делать для него подарки на день рождения.

Он замечает имя Синтии на бланке и отворачивается от любопытного взгляда сестры.

— Тебе собираться не пора? На поезд не опоздаешь?

— Не едешь со мной? — Снова спрашивает она. Этот вопрос заел у неё с прошлой недели. — Отмечать день рождения и Рождество одному — это тупо, Луи.

— Я не буду один. Я иду на вечеринку Олли.

— Это семейный праздник, — настаивает Физзи.

— А он мне как брат.

Кухонный нож разрезает скотч на коробке и Луи нетерпеливо, словно ребёнок, открывает её. Раздражающее дыхание младшей сестры, с привкусом вчерашнего алкоголя и сыра, навязчиво слышится позади.

В коробке, аккуратно сложенная в пакет, лежит пара футболок, толстовка, кепка и диск с винилом. Всё, разумеется, в этом дурацком винно-красном цвете.

— Ой, как мило, — выдает Физзи, вытягивая одну из футболок мерча. Чёрно-белое лицо Гарри Стайлса растягивается почти на всю поверхность ткани, а ярко красным начёркано Abandoned Red Sea.

— Отдай, это моё, — он упрямо вырывает вещь из её рук. Не потому, что ему жалко, просто недовольство утренней ситуацией всё ещё сказывается. И этот подарок… Луи готов придушить Синтию, если она считает, что это смешно.

— Они тебе все нужны? Оставь мне одну, — канючит Физзи, — Натану нравится эта группа.

Томлинсон делает такое лицо, будто проглотил живую рыбу.

— Фу, — фыркает он из-за того, как нелепо звучал её голос при упоминании имени этого парня. — Я не собираюсь делиться своим подарком с твоим бойфрендом.

— Да ты в жизни не наденешь эти вещи.

— Продам фанатам. Поставлю свою подпись и продам. Как много можно выручить за футболку с подписью бывшего парня вокалиста?

Он с наслаждением наблюдает, как Физзи, раздражаясь, отступает от него и возвращается к своему кофе и завтраку. Внутри коробки лежит записка:

«Привет, малыш. Надеюсь, ты там счастлив в своей берлоге одиночества. Тур окончен, и мальчики шлют тебе свои поздравления с днём рождения и предстоящим Рождеством! Люблю тебя.

Синтия»

И это всё? Ну, действительно, за столько лет дружбы? Луи просто вне себя от восторга получить мерч группы Гарри, который они, судя по всему, не успели распродать в туре. Блеск.

Он хмурится, и ставит коробку на стол, будто в ней ему прислали бубонную чуму.

— Посылка была из Америки, ты знаешь? — спрашивает Физзи, вырывая его из маленького пузыря размышлений о призрачной обиде. — Отправка стоила, наверное, миллиард!

Луи с сомнением фыркает.

— Какая жертва.

— Ты пригласил Синтию на день рождения?

— Нет, — он хмурится, пытаясь вспомнить, когда в последний раз Синтия была на его дне рождения. Первые три года группы он приглашал её на эти вроде «вечеринки», а потом это стало выглядеть как часть её работы, потому что ей хотелось организовать список гостей, найти место, нанять какого-нибудь модного диджея и заказать бродячий цирк или вроде того. Один раз он позволил ей это, и в итоге получил самый пафосный праздник, какой у него был — с приглашенными моделями и фотографами, которые только и делали, что тыкали ему объективами в лицо.

— Но ты же позвонишь ей сказать «спасибо»?