Гарри сидит на кровати, абсолютно голый, положив руки на колени, когда Луи возвращается и смотрит на него не то довольным, не то возбужденным взглядом.

— Ляг, — командует он. Гарри укладывается на спину, сгибая ноги в коленях и слегка разводя их в стороны — он чувствует от этого себя одновременно и приятно и грязно. Его член уже возбужден, и он мечтает о прикосновении, но даже не думает о том, чтобы касаться себя руками, он хочет, чтобы его коснулся Луи.

Томлинсон медленно стягивает с себя одежду под ожидающим взглядом Гарри. Тот смотрит, ждет, но ничего не говорит, хотя чертовски близок к тому, чтобы попросить, или даже начать умолять.

Луи подходит к нему ближе, наклоняется над лежащим парнем, разводя его ноги сильнее, и опирается одной рукой на кровать, прямо возле головы Гарри. Вторая касается медленно двигающейся груди парня, проводит по глупым рисункам на теле.

— Хипстерские татушки, ты что, девчонка? — смеется он. Гарри впервые в жизни не может ничего ответить на тупой саркастичный комментарий, потому что он лишь сильнее возбуждается от этого, и Томлинсон улавливает это, кажется, во всем его теле, в его взгляде, даже в дыхании. — Боже, Стайлс, никогда бы не подумал…

Он шепчет, и склоняется еще ниже, смешивает их дыхания, и Гарри тянется ближе, пока они, наконец, не сталкиваются.

— Неужели тебя действительно заводила мысль о том, чтобы переспать в доме моего друга? Хотя чего я ожидал, ты ведь такой банальный, — язык Луи чертит контур по челюсти Гарри, — глупый щенок.

Глаза Гарри закатываются, когда он слышит прозвище.

— Тебе нравится, когда я так говорю, да? Маленькая тупая шавка, — Луи хватает его за волосы и с силой притягивает, снова сталкивая их губы. Гарри тихо стонет в поцелуй, обнимая руками Томлинсона за шею и притягивая ближе. Рука мужчины опускается ниже по его животу, касается возбужденного члена, и сразу же Луи резко ударяет пальцами по головке. От искр неожиданной боли на секунду темнеет в глазах, и когда Гарри снова фокусируется на лице Томлинсона перед ним, тот довольно наблюдает за реакцией.

— Чего ты хочешь, щенок? — спрашивает он. Гарри все еще отходит от прикосновения, но решается ответить:

— Хочу вылизать твой рот, — неловко шепчет. Он надеется, что это не звучит странно, хотя все что происходит с самого начала между ними нельзя никак отнести к категории «нормально». Луи непроницаемым взглядом смотрит на него, а потом берет Гарри за челюсть и сжимает щеки.

— Твоим дурацким длинным языком? Да? Покажи, чтобы я подумал, хочу я этого или нет.

Внутри Гарри все переворачивается, он не представлял даже, что такие отвратительные разговоры будут так сильно заводить его, так, что он будет практически задыхаться. Он медленно открывает рот, высовывая свой язык как можно сильнее, и прикрывает глаза, начиная дышать ртом, как… собака… блять, он действительно делает это.

Спустя секунду он чувствует прикосновение к языку чего-то теплого и понимает, что это Луи облизывает его, осторожно и медленно, словно пробуя на вкус (хотя он и так знает вкус Гарри).

— М-м, да. Хорошо. Ты можешь сделать это.

Томлинсон открывает свой рот, не слишком сильно, но достаточно, чтобы язык Гарри прошел внутрь. Мужчина никак не реагирует, пока Стайлс довольно касается зубов, неба и языка Луи, проникает глубже, щекочет стенки щёк. Это странно… ненормально… сексуально. Он готов сделать так еще раз… и еще… если Луи прикажет.

Гарри продолжает, начиная играть с неподвижным языком, пока не слышит довольный стон, вырывающийся из Луи.

— Чёрт, — шепчет мужчина, отодвигая его от себя. — Это то, чего ты хотел?

— Д-да, — кивает Гарри, но тут же добавляет: — Хозяин.

Лицо Луи выражает странный спектр эмоций, он мечется взглядом по чертам Гарри, его вздымающейся груди, разбросанным по покрывалу кудрям.

— Блять, Стайлс, это… хм… запомни это. Да. Но больше ни единого слова. Можешь скулить.

Луи спускается ниже, держит ноги Гарри за колени, когда начинает облизывать его член, и Стайлсу действительно остается только что скулить. Язык обводит плоть, но Томлинсон не берет ее в рот.

Он чувствует, как пальцы касаются его входа, и один входит сначала на сухую, но потом Луи смазывает их, и дальше, не выжидая, скользит ими внутрь.

Луи входит глубоко, но уже не так резко и больно как в прошлый раз, он даже пару раз поглаживает простату, заставляя Гарри всхлипнуть, подавляя стон. А потом член упирается в его вход, и музыкант ерзает от нетерпения, пока губы Луи касаются его сосков.

Чужие руки подхватывают его под коленями, и он лежит в такой открытой позе, пока член начинает медленно проникать в него. Комната заполняется голосом Гарри и тяжелыми вздохами Луи.

В этот раз Гарри чувствует смущение намного сильнее, его глаза закрыты, чтобы не смотреть на Луи, а щеки все еще пунцовые. Ему так жарко и так хорошо, он просто тонет во всем, что сейчас происходит. Томлинсон трахает его уже не так грубо, но толчки сильнее и глубже, он бы даже сказал, основательнее. Луи берет его, и Гарри с готовностью отдается.

Он чувствует, как рука ложится на член, который, наверное, уже дико истекает смазкой, и Гарри почти готов толкаться в мягкую ладонь как одержимый. Приближение оргазма настолько близко, быстрые движения, толчки, касание простаты и трение на члене — все сводит с ума, но потом он вспоминает то, как Луи говорит с ним, как сжимает задницу или грубо унижает и удовольствие на грани боли льется через край. Он кончает, ощущая влагу в уголках глаз.

Луи быстро выходит из него, скидывает презерватив и проводит рукой по своему члену, прежде чем ожидающе уставиться на Гарри. Все еще пребывая в прострации наслаждения он понимает, чего от него ждут и прикладывается губами к возбужденному органу, удовлетворенно облизывая его и принимая в рот.

Когда Томлинсон кончает, Гарри успевает отстраниться, хотя не уверен, должен был он это делать или нет. В итоге пара капель спермы попадает на его лицо и живот Луи, но мужчина все равно выглядит безмятежно довольным… он выглядит красивым, возможно, самым красивым человеком испытывающим оргазм, хоть Гарри и с трудом готов это признать.

Он смотрит на Луи, ожидая, что игра закончится, что они лягут спать и оставят это навсегда в Ночи Гая Фокса. Но вдруг Томлинсон задумчиво смотрит на него, а потом на свой испачканный живот и говорит:

— Щенок должен вылизать хозяина, которого запачкал, да? — его пальцы проходятся по засыхающей сперме на лице парня. — Я хочу, чтобы ты вылизал всего меня.

Гарри кажется, что он готов возбудиться снова.

Комментарий к Round 10

Вы наверное не верите в то что видите проду, да? Я тоже не верю.

Но скажите спасибо Харре Стайлсу за то, что родился. лол

И нет, весь фанфик не будет похож на порнуху, но щас у нас маленький секс-марафон. Простите.

========== Round 11 ==========

Местное Бардолино на вкус как настоящая испарина из дерьма, а музыкальные предпочтения хозяина бара оставляют желать лучшего, но, даже, несмотря на это, он делает элегантный глоток из бокала и смотрит в сторону девушки у окна, заметившую его еще с первой секунды, как она переступила порог «Peggy oʼNeillʼs». Как только она замечает ответное внимание, то весь ее язык тела начинает не то что шептать, а просто кричать. Она была довольно легкой мишенью.

Когда она внезапно оказывается возле него, Гарри нисколько не удивлен, однако изображает на лице такое выражение, будто выиграл лотерею. Девушка протягивает ему тонкую руку, овеянную шлейфом дорогого парфюма, и ее греческий профиль и яркие скулы напоминают какую-то модель, хотя Гарри не слишком в них разбирается.

— Привет, — улыбается она. Гарри случайно осекается, заглядывая ей за спину в сторону туалетов, однако она и не замечает этого за ответной улыбкой.

— Привет.

Он почти нервничает, но далеко не из-за нее. За спиной играет очередная попсовая песня, пока она методично спрашивает его о всякой ерунде и со знанием дела просит сделать глоток из его бокала вина — она думает, что это очень удачный флирт. Она называется Хейди, и ее глаза цвета жжёного вина, но Гарри не говорит ей об этом, хотя она, вероятно, посчитала бы это комплиментом.