— Я похож на идиота, Луи? Я знаю это! Я договорился обо всем, и я не могу упустить возможность поучаствовать в этом шоу, окей? Не только ты в этой группе достоин славы!

— Вы мне надоели! Я просил лишь об одном вечере, неужели так сложно? — Лиам обреченно взмахивает руками, и проталкивается мимо них, желая побыстрее смыться. Просто прекрасно.

— Доволен? Ты расстроил Лиама, — язвит Томлинсон.

— Ничего, он у нас не такой чувствительный как ты, Льюи.

Луи снова сдерживается от того, чтобы ударить басиста. Ничего. В другой раз.

— А тем временем твоего бойфренда все еще уводят, — хлопает ему по плечу Зейн. Да чего он привязался? Но потом Луи вспоминает, что Малик все еще верит во влюбленность в Гарри, а Луи всегда был немного жадным. Так что он лишь мысленно распинается в проклятьях, и оставляет Зейна и Джорджа позади себя.

Что ж, так даже лучше.

Провести вечер с пьяным Стайлсом куда предпочтительнее, чем с собственными друзьями. Вот во что превратилась его жизнь.

Он рассекает толпу танцующих с удивительной легкостью, за считанные секунды оказываясь рядом с Гарри и Энди.

— Радость моя, ты что, перебрал? — ядовито бросает он, как только встает перед парочкой. Стайлс тут же смотрит на него, как счастливый олень, пьяно протягивая это своё «Л-у-у-у».

— Я не перебрал, мы танцуем, — говорит он еще медленнее, чем обычно. Луи проклинает себя за подпись в контракте.

— Давай я отвезу тебя домой, спасибо… э-э… Эван.

— Энди, — тут же поправляет парень, неловко улыбаясь и отходя от Стайлса на шаг, позволяя тому повиснуть уже на другом теле.

— Да, точно. Извини за это.

— Ничего. Вообще-то я могу и сам довести его до дома. Таскать его пьяного до постели моя обязанность вот уже много лет, — усмехается Энди. Гарри отвратительно хрюкает от смеха на плече Луи.

— Да… Ну, знаешь, теперь я таскаю его до постели. Пьяного или трезвого.

Неловкое молчание повисает в воздухе. Энди забавно морщится, но в итоге выдает лишь «ладно» и «пойду найду Найла». И Луи не успевает сказать ему ничего вроде «да, давай уже, вали». Может, это даже к лучшему.

— У тебя отвратительный парфюм, — фыркает Стайлс ему в шею, как только его друг скрывается из виду.

— А у тебя отвратительный ты, Стайлс, — получается не настолько ядовито, насколько раздраженно, но Гарри только хихикает.

— Ладно, идем.

— Нет-нет! — Гарри вдруг приободряется, обхватывая своими огромными руками Луи за талию и не оставляя между ними никакого свободного пространства. — Нам надо потанцевать! Все ждут!

«Все ждут, ну конечно» — саркастично подмечает Луи, но в протест ничего не говорит. Он обнимает Гарри в ответ, и пытается не думать о происходящем за пределами их обычного «круга игры». Джорджа здесь нет, Лиама с Зейном тоже, никто их не контролирует, так что, если Стайлс заткнется, то получится несколько прекрасных минут тишины.

Он не замечает, как одна минута перетекает в другую и в следующую, пока они стоят в их прежнем положении, и подбородок Гарри лежит у него на плече.

— Упс, похоже, тут фотографы, — шепчет Стайлс ему в ухо, но даже несмотря на музыку, Луи удается это услышать. Он смотрит на полные губы оказавшиеся внезапно возле него и раздражение отступает. Теперь Луи немного растерян — губы Гарри переливаются разными цветами от софитов, и находятся слишком близко. И он должен их поцеловать. В конце концов — контракт.

Он наклоняется и вспышка света ослепляет, оставляя лишь ощущение губ Гарри на его, их поцелуя со вкусом вишневого коктейля Стайлса. Самое забавное, что позади них не слышно ни одного щелчка затвора.

***

— Давай, Стайлс, тащись, — он с трудом выдыхает, когда холодный ветер ударяет в лицо.

— Луи, такси через две минуты! — кричит Зейн где-то позади, получая в ответ отрешенное «спасибо».

— Ну и зачем надо было так нажираться? — закатывает глаза Томлинсон, подтягивая ближе смеющегося Гарри.

Он чувствует раздражение на протяжении всей поездки до дома, потому что Гарри постоянно трогает его волосы и забрасывает ногу на колени, да и вообще ведет себя слишком… странно. Ладно, странно необычно.

Он помогает ему добраться до квартиры и игнорирует беззащитный и податливый вид парня. В конце концов, он не его парень.

— Ты же сможешь раздеться сам?

— Конечно, — фыркает Гарри, но его слова не подтверждаются, когда он падает на постель и с трудом пытается снять штаны.

— Ну почему я? — задает Луи вопрос в пустоту. Он тянется к изворотливому телу Стайлса, хватая того за бока, чтобы тот хотя бы перестал вертеться. Рубашка Гарри задирается, а бабочка делает его таким по-невинному милым, заставляя Луи ухмыльнуться собственным мыслям. Гарри Стайлс не милый. Немного приятный, занудный, неловкий, довольно сексуальный, но не милый.

Пока он справляется со штанами, крепкие руки тянут его за воротник рубашки наверх, пока он не оказывается лежащим на Гарри. Лицом к лицу.

— Хочешь мне что-то сказать? — насмешливо тянет Томлинсон. Гарри улыбается и машет головой.

— Нет. Ой. Да, — смеется он. Его глаза отливают искрящимся пьяным блеском даже в полумраке комнаты. — Ты выиграл.

У Луи закладывает в ушах от хриплого шептания. Он бегает взглядом по лицу Гарри, пытаясь увидеть объяснения, но вместо этого только цепляется за каждую мелкую деталь. Морщинки под глазами, скулы, вздернутая верхняя губа.

— Интервью! — поспешно добавляет Гарри, разбивая иллюзии Луи. — Ты хорошо справился. Лучше меня.

Вот в чем была победа.

Что ж. Луи подумал о другом.

— Я предупреждал тебя, — беззлобно шепчет он. Гарри слишком добрый даже когда пьян.

— Знаю. Ты профессионал…в… притворстве, — медленно тянет он, обводя взглядом губы Луи. И тот с ужасом замечает, что звук этого голоса растапливает его внутренности. О, нет. У него не может встать на Гарри Стайлса.

— Этому не легко научиться, — усмехается Луи. Их бедра все еще прижаты друг к другу, тела близки к сплетению. Не лучшая поза для людей, до тошноты не терпящих взаимное присутствие.

— Да! Ты учил меня. Но я все еще плохо притворяюсь, — парень под ним вздыхает, и Луи запоздало думает, что тому, наверное, тяжело, но… всё равно не двигается с места.

— Нужно упорно работать, это сложный труд, знаешь ли.

Гарри в ответ кивает головой, но его взгляд на губы Луи отвлекает.

— Хочешь, чтобы я тебя научил? — интересуется он, не узнавая свой голос. Тянет его, как сладкую патоку, обдавая кожу Гарри дыханием. Стайлс снова кивает.

Воздух в комнате оказывается выжжен. Зрачки парня выдают немую просьбу.

Луи ведет пальцами по гладкой рубашке, от низа до самого ворота, останавливаясь на верхних пуговицах. Одна за одной. Петли поддаются, как и капитулировавший музыкант под ним.

Тишина звучит музыкой. Луи добирается до последней пуговицы, заставляя Гарри перестать дышать.

Он смотрит на бледную кожу под тканью, и пальцы возвращаются на прежние позиции. Только в этот раз без препятствий.

Губы Гарри касаются его, дыхания смешиваются, но акт поцелуя не зафиксирован. Никто не сдается первым.

Луи добирается до барьера брюк, и веки Гарри дрожат.

— Я разрешаю тебе простонать трижды, — жестко отрезает он, прежде чем рукой пробраться под кромку расстегнутой ткани. Гарри пользуется своим правом сразу же. Шаткий стон срывается с губ, как только рука касается напряженной плоти.

— Серьезно, Стайлс? Вот так просто? Я думал, ты будешь способен на большее, — сладким испепеляющим ядом произносит он ему в ухо. Горячий член в руке твердеет все больше, пока его обладатель до боли закусывает губу. Руки цепляются за рубашку Луи, и только то, как сильна его хватка выдает то, насколько сильно он напряжен.

— Боже, ты такой нуждающийся, — смех полон больше вожделения, чем насмешки. Движения руки становятся рваными.

Гарри прикусывает язык, его лицо краснеет. Луи не знает в восторге он или в ужасе от того, как сильно Гарри пытается исполнить приказ. Прекрасно. Нужно добавить больше специй.