Он просит её убрать блокировщик, он разделит с ней энергоконтур. Пальцы Йохана впились в её спину, когти даже надорвали ткань платья. Но он не посмел нарушить оптимальный пульс — Малена чувствовала практически единичное сердцебиение, остановившееся дыхание и при этом — пугающе нечеловеческую страсть. Он возьмёт её тело сразу после ритуала Саа-дайи. Прямо здесь, на траве — разорвёт несчастное платье и не остановится до утра.

— Он тебе нравится! — Йохан как бы невзначай коснулся блокировщика.

Малену бросало в пот и дрожь: он просто сожжёт её и уничтожит, Саа-дайи доступно только Творцам… И она не готова к связи со Змеем. Вернее, старшая ведьма жаждет, но глупая крестьянская девочка боится до чёртиков. Малена отрицательно мотнула головой и попыталась отодвинуться, но Йохан резко притянул её к себе. Малена не смогла противиться исступлённым глубоким поцелуям — её «другая» сущность с удовольствием отвечала, играя с его волосами и царапая спину. Ликовала, наслаждаясь близостью с тем, кого изначально считала своим по праву Саа-дайи, но Йохан сам разорвал поцелуй.

Он отстранился и встал, надел рубаху обратно и нервно завязал шнурки на два грубых узла.

— Нет! — Йохан завыл, жутко скрежеща зубами, злобно пнул какую-то ветку, и она сломалась с громким треском.

Саа-дайи доступно только Творцам, а у них с Йоханом — всего лишь, иллюзия. Передавая «другую» память, Творцы ошиблись и наделили многих Детей чувствами, которых по-настоящему нет. О-номмо посланы нести на Землю свет Дигитарии. Но что есть свет снаружи, когда внутри — темнота, и нет возможности разобраться даже в себе?

— Ничего нет, чёртов сбой! — Йохан рычал и затыкал уши, стремясь заглушить голоса у себя в голове.

Малена тоже их слышала, голоса Творцов, что говорили о сбое… «Сбой». Это слово страшило: сбой — значит, смерть. Обрывки памяти Лиэн преследовали Малену с тех пор, как она получила дар. Она видела «другой» дом и других Творцов, которые выбраковывали Детей, говоривших о чувствах — особенно тех, кто стремился к Саа-дайи. И тогда Оаннес повелел всем молчать.

— Нельзя слепо надеяться на «другую» память, — цедил Йохан отрешённо и сухо. — У каждого из нас есть собственный выбор.

Малена не знала, что отвечать. Застряла, пропадая от ужаса чужих воспоминаний. Йохан ещё что-то говорил ей, но Малена не слышала, да и не слушала. А есть ли у неё этот выбор? Она — продолжение Лиэн, продолжение Отца, одарённая, Тайный Страж и старшая ведьма… Крестьянской девочке здесь больше места нет, и её выбор — ничто против воли Звёздных творцов.

Йохан топтался, бранился, проклиная себя за малодушие. Творцы ушли столетия назад — бросили этот мир и всех Детей, но он всё равно считал, что нужно молчать.

— А кого выбираешь ты? — Малена бросила вопрос в лоб, но Йохан, отвернувшись, ушёл от ответа.

— Алистер сломал мой экзоскелет, — проворчал он совсем невпопад. — Я не могу вырастить новый, теперь мне придётся в человечьих доспехах ходить.

Йохан быстро шагал прочь — прямо по траве, сминая её сапогами. Малена смотрела ему в след и видела свирепые вспышки. Она молчала, а когда он почти скрылся среди листвы, закричала, срываясь на слёзы:

— Ты его ненавидишь?

— Кого? — Йохан осведомился, не оборачиваясь — сделал вид, что не понял.

— Алистера! — ещё сильнее разозлилась Малена: как тут можно не понять?

— Нет, — бросил Йохан без единой эмоции, и это испугало похуже дикого крика. — Теперь он — просто ещё одно чудовище.

Он ушёл — растворился в клубах тьмы, которые быстро поглотили и стёрли траву, и небо, и это проклятое упавшее дерево.

Из тьмы теперь вставали щербатые стены разрушенной церкви, обвитые диким виноградом, поросшие старым, коричневым мхом. Луна вставала из-за близкого леса, а тишину распорол истошный, отчаянный вой. Точно несколько разных голосов возопили все разом, но это всего лишь, один, дьявольский голос. Алистер был отброшен к стене, которая под его весом пошла мелкими трещинами. Сразу оба меча пробили его доспехи и с чавканьем вонзились в тело, пригвоздили к мёртвому камню. Энергия хлынула по клинкам огненной волной, но Йохан ещё сильнее сжал рукояти, приняв на себя удар демонического энергоконтура. Его плащ вспыхнул и обратился в пепел, занимались кончики волос, обугливалась кожа. Йохан до скрежета сжимал зубы, но и сам завопил, заглушив вой Алистера. Одинаково нестерпимая боль сжигала обоих, Алистер бился в агонии, принимая облики тех, чьи души сожрал, дабы поддерживать силы и жизнь. Любой звёздный клинок он мог бы расплавить, но барзай Ого не оставил ему шансов. Очередное фальшивое лицо растеклось, обратилось в свиное рыло, но и оно оплыло, и последний, чей облик принял Алистер — это его собственный, человеческий. Моментально старея, он принялся безумно просить пощады, однако Йохан так и не выпустил мечей. Его руки до костей обгорели, расплавились доспехи, выкрошились зубы, но это только телесная боль. Алистер же потерял все чужие души, а теперь и собственной лишился — последняя капля энергии вышла, и он рассыпался в кости и прах.

Прах поднимался из-под под ног серым дымом. Святейший Бенедикт Алистера простил, велел называть Стражем, и даже Йохана не винил в его смерти. Винил только себя, до конца своих дней — за то, что позволил человеку расти вместе со звёздными детьми.

«Ты потеряла обоих! Из-за тебя!» — ехидное шипение теней и дым, что поднимался, собираясь у Малены над головой, закрывал мерцание ненастоящих звёзд. Тьма обрушилась сплошной пеленой, из которой то и дело вырывались огненные сполохи. Лава хлестала из расщелин и трещин, а дым вызывал мучительный кашель. В дыму вокруг исчезали руины, и камень плавился, стекал грязными ручейками. Малена с трудом приподнялась на локте — удар перводемона отнял все силы, а из-за чада и пепла она не могла отдышаться. Темнота и редкие вспышки — это всё, что её окружало. Рука вляпалась во что-то липкое — кровь, а бесформенная груда неподалёку — это наваленные друг на друга тела. На груде тел устроилось чёрное чудище и хватало их, рвало несколькими пастями одновременно.

Среди хаоса мелькнул свет — светлая точка ринулась из дымных клубов к чудовищу и загорелась ещё ярче. Малена ощутила старшую сестру, Эсклармонду — она собирала энергию, готовясь нанести удар.

— Стой! — Малена закричала, но её голос затерялся в вое ветра.

— Подожди! — Малена поползла вперёд: у неё есть то, что поможет запереть перводемона и остаться в живых.

Но сестра не услышала. Всплеск её энергоконтура потопил плотный выброс темноты, и Эсклармонда исчезла. Чудовище издало гадкий звук, мотая огненной гривой, и отшвырнуло недоеденное тело. Сложив за спиной острые крылья перводемон спрыгнул с груды и рванул туда, где угасали остатки света.

— Сестра! — Малена поняла, что кричит наяву.

Её крик затих и рассеялся в бесконечности… Из которой Малена внезапно выпала, оказавшись в хаосе теней. Они добились своего: она остановилась. Тени набросились, впиваясь почти что физически, выпивая остатки сил. Малена стиснула зубы, отчаянно закрываясь, и сбросила всю энергию, которая у неё была…

Огонь и беспорядочные вспышки, топот бегущих ног, крики в жуткой темноте и колоссальное давление полей. Лиэн бежала — не помня себя, наугад в меркнущем свете, а пол уходил у неё из-под ног. Перводемон нанёс удар, небесное святилище сбито и неумолимо падает, сгорая в атмосфере.

Дым и жар проникали сквозь повреждённый защитный барьер и наполняли коридоры — от них не спасал даже экзоскелет. Лиэн кашляла, вытирая кулаками глаза, оглядывалась, словно пыталась кого-то, или что-то найти. Повсюду вокруг неё лакали младшие — сбивались в кучки, жались в углы. Лиэн заметила сестру Эсклармонду, как она мечется, хватает их и открывает порталы.

Воронка распахнулась у Лиэн за спиной, жёстко сбив её с ног. Пол и стены содрогнулись, откуда-то раздался протяжный, низкий гул.

— Собирай младших, чего ты лежишь? — сестра пнула её, и Лиэн вернулась в реальность.

Она спасать должна, а не валяться бесполезным мешком. Эсклармонда протянула ей руку, и Лиэн вскочила, побежала туда, откуда слышались крики. Младшие глядели с надеждой, и их взгляды пугали… Лиэн принялась их собирать, выталкивать из фальшивых укрытий. Хотя знала, что почти все обречены. Младшие не готовы выдержать искривления пространства-времени, в порталах бесследно сгорят самые слабые, а остальные потратят весь энергоконтур на то, чтобы выжить. Но Лиэн верила — как Эсклармонда — что хоть кому-то из них повезёт. А они всё также глядели с надеждой, по её приказу прыгая в воронки и исчезая в завихрениях.