Последняя фраза показалась Боингу каким-то лозунгом вроде социальной рекламы «Спасём космических альбатросов» или «Спасём природу от жестокости». Оказывается, и такие лозунги существуют? О помощи попавшим в беду космолётчикам?

Алина отодвинулась от него, села, оправила платье. Пробормотала:

— Вот ведь неугомонный хрен, — кажется, настроение у неё упало совершенно. Взяв с неё пример, Боинг быстро застегнулся и расправил рубашку.

— Лучше переоденься попроще, — посоветовала Алина. — Джинсы там, свитер… Давай, пойдём. Мы, конечно, частники, но вообще он прав. Блин, как я хочу просто улететь отсюда, — она потёрла глаза. — Скажи этому, что капсула у нас есть. Она хоть заправлена?

— Да, полностью, всем необходимым. Реанимационное оборудование тоже в рабочем состоянии, — тут же доложил Боинг.

— Ну, окей. Тогда иди, помогай этому. А то мы без его гасилки здесь ещё три недели сидеть будем. Надо сотрудничать.

Она не спросила Боинга, хочет ли он участвовать в спасательной операции. Но дело было в том, что ему и самому стало интересно, как выглядит «саркофаг». Боинг попытался настроить камеры яхты на максимальное увеличение и поискать Миклуху рядом с развалинами корабля, но обнаружил поблизости лишь «Марину». Повреждённый пиратами корабль плыл над астероидом по какой-то своей орбите и сейчас, видимо, удалился из видимости. Возможно, он вообще находился на другой стороне астероида. Как знать.

Алина всё-таки заставила Боинга снять рубашку и брюки и сперва отправила переодеваться, а уж потом — отвечать на сообщение. Отрывая бирки от купленной одежды — на сей раз, поискав повнимательнее, Боинг даже нашёл свой размер, — он отправил через искина короткое текстовое сообщение: «Капсула автохирурга в наличии, выход на связь через три минуты». Потом уже, быстрым шагом в новых кроссовках добираясь до мостика, подумал, что, наверное, нужно было дать времени Миклухе побольше. Всё-таки время передачи данных по радиосвязи на таких расстояниях в космосе равно длине радиоволны, которая…

— Эй, на яхточке, принимайте нас! — раздался в динамиках бодрый голос Миклухи.

— Не понял? — спросил Боинг.

— Шлюз, говорю, открывай, тут я уже, с посылкой, — проорал Миклуха странным от напряжения голосом, как будто тащил таинственный «саркофаг» на себе. Боинг заставил искин настроить обзорные камеры и быстро обнаружил искомое.

— Обнаружен посторонний объект на внешней обшивке, — запоздало сообщил искин. Боинг мстительно скинул его настройки обратно на заводские. И нечего тут сообщать об ошибках его голосом.

Миклуха, конечно, не тащил груз на себе, а привязал его металлическим тросиком к своему кобайку, но выглядело это тоже внушительно. Боинг обозрел и скафандр, и машинку, и «саркофаг» — криокамеру незнакомой модели, подмигивающую красными и жёлтыми огоньками. Обзорное окно «саркофага» было затемнено, есть ли кто внутри, отсюда было не разглядеть.

— Миклуха, кобайк не влезет в шлюз, — предупредил Боинг. — Паркуйся снаружи.

— Как я тебе его запаркую, у меня на нём магнитка барахлит! — тут же крикнул в ответ мусорщик.

Боинг принял решение и направился к шлюзу.

— Ты куда это собрался? — Алина поймала его у поворота коридора.

— Надо сотрудничать, — сообщил Боинг в рамках выполнения приказа — нет, поручения, — самой же Алины «иди, помогай этому».

Алина поступила странно. Привстала на цыпочки и чмокнула Боинга в щёку.

— Тогда будь поосторожнее, — и посмотрела на него так голодно, будто он был её любимым сэндвичем, а она сидела на диете.

— Хорошо. — Боинг бы соврал, если бы сказал, что ничего при этом взгляде не почувствовал. Но он бы не прошёл даже начальный тест в DEX-компани, если бы его лицевые мышцы реагировали на любой раздражитель.

Он отправился к стойке скафандров и быстро облачился в один из них. Уложился в тридцать секунд. Подключился к передатчику скафандра Миклухи по внутренней связи. Сказал:

— Я выйду в шлюз. Давай, приму у тебя криокамеру. У нас полностью заряженный медикаментами автохирург. Подключим к капсуле, автоматика проведёт диагностику и выдаст результат.

— Ты врач? — последовал вопрос.

— Нет.

— И я — нет. Знаешь, ссыкотно до жути, а вдруг она не выживет.

— Она?

— Ну, тут, внутри… Кхм, короче, пострадавшая.

Попутно разговаривая, Боинг задраивал шлюз и открывал внешний гейт, а Миклуха, судя по тихому басовитому урчанию движка кобайка, что слышался даже сквозь скафандр, очевидно подруливал ко входу и притормаживал.

— Она бы и так не выжила, если бы ты на тот корабль не отправился «пошукать ценного».

— Ну… — Миклуха крякнул, признавая правоту нехитрых логических выкладок Боинга, — эт ты прав. Но дело ведь такое, ответственность теперь за неё чувствую. Ты ж погляди, ну как такую не спасти?

Поглядеть? Боингу ещё в одиночку нести криокамеру из шлюза до отсека с автохирургом, успеет по дороге наглядеться. Он дал команду искину выдвинуть внешний пандус и на нём вышел за границы действия гравитатора яхты. Тело сделалось невесомым и лёгким, пришлось активировать магнитные подошвы скафандра. Миклуха в видавшем виды скафандре, украшенном заплатами на странного вида подпалинах, потянул за тросик, медленно подтягивая к Боингу «саркофаг». Человек двигался неторопливо и плавно. Боинг бы справился и один, он бы даже не побоялся отключить магнитные держатели и попросту прыгнуть за борт, отбуксировать «саркофаг» прямо к шлюзу безо всяких тросиков — у него был при себе полностью заряженный ракетный ранец, да и искин бы подвёл яхту ближе, если бы ему понадобилось. Но он просто не стал геройствовать, а дожидался неуклюжих действий Миклухи. Зачем-то притворялся человеком. Наконец, он принял «саркофаг» и отметил две странности.

— Что у тебя с рукой? — спросил он Миклуху.

— Да ты глазастый, — усмехнулся в микрофон капитан утилизатора. — Это мне в одном из конфликтов на Шебе. Только-только из учебки вышел — и сразу в бой. Такой трындец был. Ну, короче, оторвало на хрен по локоть, потом гангрена, отняли по плечо. Потом по правительственной квоте сделали протез — и под зад ногой из армии на гражданку комиссовали. Я освоил мирную профессию, и вот. Скоро уже лет пятнадцать как болтаюсь по космосу. Рука-то хорошо пришита, на совесть. Многие не замечают. Да и удобно с ней, — Миклуха похлопал себя левой рукой по правой, — она у меня кибернетическая, сильная. Только иногда барахлить стала. Надо техосмотр что ли какой… Вот деньжат накоплю, уволюсь, вернусь домой — сразу к докторам в больничку лягу на профилактику. Это же как с зубами, запускать нельзя.

Боинг, у которого с пятью комплектами зубов был полный порядок, последний пассаж Миклухи не понял, но ответил: — Понятно. — И снова посмотрел в обзорное окошко криокамеры.

Нет, Алине этого показывать он точно не будет. Но ведь она полноправная хозяйка на яхте, если захочет прийти в отсек с автохирургом и посмотреть на то, что «спас» Миклуха, то как он ей это запретит? Никак.

— Э, братух, ты чего завис-то? — похлопал кибернетической рукой Миклуха по боку Боинга. — Что, знакомая твоя? Или втюрился в девчулю? Чур, я первый её заметил.

— Это не девчуля, — ответил Боинг, — это киборг.

Миклуха удивился: — Да? Не признал. А ты откуда знаешь?

— Работал в этой области, — ответил Боинг. И ведь почти не соврал.

— А-а… Ну тогда ты их всех, наверное, по лицам наперечёт знаешь.

— Да. По лицам, — теперь пришлось соврать. Но дальше Боинг сказал правду: — Это киборг модификации Irien. Мужская модель.

— Чо? — вскрикнул Миклуха и вытаращился из своего округлого шлема на Боинга. — Мужик что ли? Правда? А ты не ошибся, э?

— Не ошибся, — Боинг допустил в голос немного эмоций, чтобы тот прозвучал снисходительно. Мол, такие как он в данном вопросе не ошибаются.

— Ох, ёпт… Ну, блин… — заохал Миклуха, заглядывая для верности в окошко. — А я думал, баба. Ну всё теперь… Тьфу, бляха-муха. А я уж думал познакомиться. Погоди, ты сказал, киборг какой? Иришки — они же для сексу и все девки, да?