С этими мыслями Тсан уснул. Ему снилось ужасное. Будто его привязали к эшафоту и начали сдирать кожу, а он не чувствовал боли, только дикое томление в груди и в паху. У палача было лицо Варкалиса, а Айни сидел на троне перед помостом и наблюдал за казнью.

***

Утро наступило, ворвалось в незапоминающийся сон стуком в дверь и криками слуг. Посольство прибыло, королева Лисс зовёт.

— Совсем они там обнаглели, что ли? — процедил Варкалис, зарываясь с головой в подушки.

— В любом случае, нужно вставать, уже утро, — ответил Айни.

Тсан открыл глаза и увидел перед собой светло-серую макушку волос. Айни лежал, переплетясь с Варкалисом объятьями. И всё же…

— Доброе утро, Тсан, — произнёс Айни, неизвестно как догадавшийся, что он проснулся. С другой стороны, разве мог кто-то уснуть в том грохоте, что подняли слуги.

— Айни,.. — пробормотал Тсан, прижавшись лицом к его волосам и вдыхая их аромат. Он протянул руку и огладил обнажённое плечо, торчащее над одеялом. На большее он не осмелился. Пальцы Варкалиса, тут же вынырнувшие из-под одеяла, накрыли его руку. Тсану сделалось жарко, он чуть было не отодвинулся из-за ощущения, что он вор и трогает чужое. Но тут Варкалис убрал руки, разжал объятия и развернулся в постели, ложась ничком, откинул одеяло, представ в прохладном воздухе комнаты полностью обнажённым. Тсан смотрел на него и ничего не чувствовал, ни ревности, ни соперничества, ни обиды. Ядовитые чувства ушли, и осознавать это было чрезвычайным облегчением.

Слуги продолжали стучать и звать.

— Тсан, — позвал Варкалис с жалобным выражением в голосе. — Сделай с ними что-нибудь. Скажи, что я их убью и выгоню взашей, если они и дальше будут…

Тсан подорвался с кровати, откидывая одеяло со своей стороны, встал и направился к двери. Ему пришлось возвысить голос, чтобы по ту сторону его услышали за криком и стуком.

— Их Высочества проснулись. Скоро выйдут.

— И завтрак в купальни, — крикнул Варкалис.

— Приказывают подать завтрак в купальни, — послушно повторил Тсан, мысленно согласившись, что помыться сейчас ему бы очень хотелось.

За дверью стало тихо, и он обернулся. Айни сел на кровати, растрёпанный и маленький, ещё не до конца проснувшийся, ужасно милый, будто птенец-слёток из тех, которых он сам когда-то выхаживал и выкармливал давным-давно во дворце отца. Айни точно так же хотелось держать на руках и нежить в тепле.

— Ну давай, надо вставать, — пробормотал Варкалис неизвестно кому, при этом продолжая пластом лежать в подушках, подставляя обнажённое тело стылому воздуху. Тсан подумал, сможет ли когда-нибудь прикасаться к этому человеку так же свободно, как ему хочется прикасаться к Айни, будет ли испытывать к нему тягу и желание без оглядки на его положение и характер. Начать делать это сейчас? Подойти и обнять, усадить? Нет, нет и нет.

Вместо этого Тсан предпочёл начать собирать их одежду, разбросанную вчера по полу. Обнаружив свои рубаху и брюки, он первым делом облачился в них, испытывая необъяснимое облегчение.

========== Глава 5 ==========

Сразу после краткого омовения в купальнях и торопливого завтрака они отправились в малый зал для приёма посольства.

— Не понимаю, что за бесцеремонная спешка, — ворчал Варкалис. — Они выказывают нам своё неуважение, требуя аудиенции так скоро.

Тсан, облачившийся в лёгкий полудоспех и вооружившийся лишь ножами в потайных ножнах, молчал. Ответил Айни, еле поспевавший за быстрым шагом Варкалиса.

— Они узнали о нападении на караван. Потом — о твоей свадьбе. И, возможно, подозревают, что у тебя другая невеста, подложные верительные грамоты и другие договора, так что теперь они волнуются за политический курс наших стран.

— Если ещё раз вздумают меня поднять ни свет ни заря, я устрою им такой курс… — пробормотал Варкалис себе под нос.

— Я слышал, они прибыли два часа назад и тут же, не отвлекаясь на отдых и еду, попросили срочной аудиенции. Их тоже можно понять, — осмелился вступиться в своих соплеменников Тсан. Они волновались, что место жены принца занял не Айни, а кто-то другой. Им можно было простить бесцеремонность и поспешность.

Варкалис на его наглое встревание в разговор ничего не ответил, только стрельнул глазами. Тсан тут же прикусил язык. Общаться с этим человеком было сложно. Разве он обязан заставлять себя?

Они вышли в главный коридор, застеленный ковровой дорожкой и украшенный драпировками, развешанными по стенам и освещённый ярко горящими в нишах лампами. Слуги, стоящие навытяжку на каждом повороте, провожали их взглядами.

Варкалис, наконец, сбавил скорость, и Айни поудобнее перехватил его руку, опираясь. Тсан пожалел, что не может поддержать его с другой стороны: этого не позволял придворный этикет и его собственный низкий статус.

Айни был красив в новом платье и парадных украшениях. Жемчуг с золотом и бриллиантами поблескивали в его волосах и в проколотых ушах. Тяжёлое жемчужное ожерелье плотным воротником охватывало шею. Несколько колец украшало тонкие пальцы. Парные браслеты, подобные ожерелью, облегали запястья. Платье было жемчужного цвета, с серым отливом в тон волосам. По настоянию Варкалиса, швеи скроили его таким образом, что платье открывало сзади шею и плечи, демонстрируя яркий рисунок на коже Айни, цветущие розы и листву, а спереди прикрывало грудь рядами рюшей, создавая некоторый дополнительный объём. Юбка вилась позади коротким шлейфом кипенно-белого цвета, а спереди приоткрывала ноги до щиколоток. Туфли, расшитые жемчугом, были странной конструкции, ещё не виданной Тсаном раньше: на высокой подошве с изгибом, заставляющей Айни всё время стоять на полупальцах, демонстрируя выгнутый свод стопы. Щиколотки были обтянуты тонкими серебристыми ремешками, которые и крепили туфли на ноге. Кажется, Айни мог стоять на них, лишь опираясь на руку Варкалиса, а самостоятельно не сделал бы и шагу.

— Зачем это издевательство? — прямо и хмуро спросил Тсан, когда ещё только увидел, что именно предстоит надеть Айни.

— Я хочу показать им принцессу во всей красе, — ответил Варкалис. — Роскошную красавицу, которую они отдали мне в жёны. Пусть вернутся к своему королю и расскажут ему, что у Айни всё хорошо, пусть заверят, что дочь его в надёжных руках, что договоры соблюдаются, торговля и мир между нашими государствами по прежнему сильны. Только лишь украсив свою женщину, я смогу вселить в них эту уверенность, не произнеся ни слова.

Тсан, частично убеждённый, но всё равно неодобрительно смотревший, как неловко Айни двигается, стараясь держать равновесие, ощущал странное недоброе предчувствие. Должно быть, его вселяла дополнительная беззащитность Айни в этой непривычной обуви, его богатые украшения и вычурность наряда. Айни сразу же превратился в принцессу, недостижимую и отстранённую, и от этого сердце Тсана заныло. Заныло оттого, что он понял неприятную правду. Судьба Айни и Варкалиса — быть на виду, а его — вечно стоять в тени.

Угнетаемый подобными мыслями, он вслед за королевской четой вошёл в малый зал для аудиенций. Королева Лисс, её брат, для разнообразия, кажется, трезвый в это утро, министр внешней торговли, министр иностранных дел и главный законник уже были здесь и вели разговор с чиновниками из посольства. Тсан сразу узнал знакомые одежды и родной говор. И не увидел ни одного знакомого человека. Неужели посольство составили из людей, не знакомых с Айни лично? Это было странно, но не невозможно. Если им предоставят верительные грамоты и письма королевских советников, странность сразу разрешится, — сказал Тсан себе. Он пробежался взглядом по лицам, отмечая напряжённость и хмурые выражения недоверия и осторожности. Эти люди не верили королеве Лисс, изо всех сил старавшейся уверить их в своей лояльности, эти люди ждали именно Айни, дочь их короля. Когда распахнулась дверь, и Варкалис ввёл Айни в залу, их встретили пять пар глаз, и в них Тсан прочёл разной степени ожидание и облегчение.

— Это она. Это действительно принцесса, — расслышал он шепотки.