— Берёшь ли ты, Варкалис, принц Вайзалии, побережья Крондана и гор Харусии и Цетории, в жёны принцессу Лиайндрисскую, обещаешь ли любить её и почитать, хранить ей верность до скончания веков своих?
— Беру и обещаю.
— Согласна ли ты, принцесса Лиайндрисская, взять в мужья…
Тсан стоял в первом ряду и слушал. Айни в плотном белом платье с длинной фатой, со стыдливо закрытым воротом и плечами, была прекрасна. В руках она держала букетик поздних белых осенних роз, и, пока она произносила слова брачной клятвы, её руки подрагивали. Принцесса Айни была бледна, губы её — почти обескровлены, а от природы седые волосы сейчас — тусклые и лишённые своего обычного блеска. Сказывалась долгая дорога и то коварное нападение, от которого им чудом удалось сбежать. Тсан, личный телохранитель принцессы, доставил Айни к порогу дворца её будущего мужа всего декаду назад, и сперва к их появлению отнеслись крайне прохладно. Когда же Айни вручила советникам принца подписанные её отцом договоры о торговле и строительстве, об устройстве и снабжении пограничных форпостов, их сомнений поубавилось. Королева Лисс, высокая и суровая, поистине королевского вида и привычек женщина, молодая мачеха принца Варкалиса, сказала Айни только одно: «Какой безвкусицей вас изуродовали, моя дорогая. Придётся это прятать», — и более не общалась с нею. Речь шла о татуировке, которую выполнили для Айни лучшие мастера, приглашённые во дворец с востока в год её совершеннолетия. Тсан никогда не рассматривал эту татуировку целиком, лишь краешек роз и листьев всегда выглядывал из-под одежды Айни, когда та надевала платья с коротким рукавом или с широким воротом, частично оголявшим шею сзади. Теперь портнихи пошили ей уйму платьев с закрытыми плечами и воротником под самое горло, повинуясь указанию королевы.
— Это ничего, не волнуйся, — говорила Айни Тсану, когда они оставались наедине. — Здесь северная страна, и сейчас осень, такие платья — самое то, чтобы не замёрзнуть.
Несмотря на все её заверения, по виду Айни нельзя было сказать, что она всем довольна. Возможно, её пугала предстоящая свадьба и будущий супруг, ведь до сего момента они никогда не виделись и не общались, а предварительная помолвка между ними была заключена по доверенности. Впрочем, Айни старалась не унывать и говорила о будущем событии только хорошее.
— Ты всё молчишь, но по твоему лицу я вижу, что ты недоволен, Тсан, — заметила она, прогуливаясь по внутреннему парку дворца как-то утром в солнечную пору. Листья с незнакомых деревьев, пожелтевшие от ночных холодов, расчерченные алыми прожилками, падали ей под ноги и шуршали в подолах юбок. — Отец-король нашёл мне хорошего мужа. Заключив этот брак, я принесу пользу своей стране и народу. Мне не на что жаловаться. Пожалуйста, и ты не переживай за меня.
Тсан не был бы настолько категорично уверен в том, что Варкалис — хороший муж для Айни. Видел он этого принца. Русоволосого, высокого и худощавого — ещё немного, и появилось бы желание его накормить, — с саркастичной ухмылкой, змеящейся по губам, с презрительным прищуром глаз. Будет ли он хорошим мужем для принцессы? Существует ли вообще тот человек, который окажется хорош для Айни, его чистой и обожаемой принцессы? Тсан скрипел зубами и признавал, что предвзят. Но он был всего лишь слугой. И навсегда останется слугой. И его мнение не играло никакой роли.
— Как скажете, Ваше Высочество, — отвечал он Айни, следуя за нею след в след, за правым её плечом. Он зорко осматривал округу и подмечал все возможные опасности. Подозрительно приоткрытое окно в покоях на середине северной башни, люди в одежде слуг вдалеке, — впрочем, от них никакой опасности не исходило, для лука или арбалета ещё было слишком далеко, да и в руках они держали всего лишь небольшие плетёные корзинки. Возможно, с вышиванием. Это были дворцовые служанки, фрейлины королевы и разговаривающие с ними горничные, швея из тех, что шили свадебное платье для Айни, а также одна из кухонных работниц. Они явно разглядывали принцессу и о чём-то сплетничали. Наверняка о ней.
— Не обращай на них внимания, — пробормотала Айни, разворачиваясь и мимолётно дотрагиваясь до руки Тсана. — Пойдём.
Айни была невысокого роста, её макушка едва доставала до его плеча. Он знал – должно быть, подле принцессы он представлял собой подавляющее зрелище. С длинным хвостом чёрных волос, всегда собранных в хвост, вечно в доспехах, неразговорчивый и мрачный. Когда-то, ещё дома, он краем уха уловил чьё-то замечание, что-де на службу в королевский дворец его выбрали за ладные черты лица и скульптурно вылепленную фигуру, но сам он с тем сплетником был не согласен. «Вылепленная фигура» у него появилась в результате регулярных тренировок, да от постоянного ношения доспехов, вес которых уже давно был ему привычен, а лицо своё он признавал скорее грозным, чем «ладным». И был бы счастлив, если бы мог одним лишь видом и взглядом отваживать от принцессы неприятности и опасности.
Он доставил её во дворец, но отчего-то не был доволен успешно исполненным долгом… Сердце его не ощущало спокойствия.
Тсан волновался и во время спешной подготовки к свадьбе, и даже сейчас, по завершении принесения брачных обетов.
Свадебная процессия в окружении гвардейского полка пешком пошла по площади от венчального храма до центральной лестницы и главных ворот, а Тсан всё никак не мог успокоиться. И не мог найти причин своего самочувствия. Ну не нападут же, в самом деле, на принцессу сейчас! Её — и принца, её супруга, — теперь охранял целый строй солдат. Отовсюду доносились приветственные крики людей. Уличные музыканты вовсю играли свою музыку, такую непривычную, незнакомую, но мелодичную; музыка звучала отовсюду. До Айни долетали редкие лепестки цветов и разноцветные крупяные зёрнышки, она стряхивала их с воздушной фаты, улыбалась и в ответ махала людям рукой. Всё как тогда, как в детстве. На улице, перед толпой народа, с лица Айни никогда не сходила улыбка.
***
Тсан мечтал служить принцессе всю жизнь. Остальные мечты и стремления его были ничтожны по сравнению с этой, великой, мечтой: стать личным телохранителем Её Высочества.
Раньше, до времени, когда его официально представили ей, они никогда не встречались, однако Тсан видел Её Высочество во время карнавала. Король, правитель Срединных Земель, вместе со своей единственной дочерью приезжал на празднество по случаю окончания сбора урожая, и Тсан на всю жизнь запомнил — её. Маленькую фигурку в белом платье необычного покроя. Тонкого, хрупкого ребёнка со светлыми серебристыми волосами. Принцесса смотрела по сторонам, улыбалась и махала людям рукой. Их карета двигалась торжественно, медленно; единороги, что влекли её за собой, шли тяжёлым медленным шагом, кнуты погонщиков, сидящих на козлах, были украшены золотом, да и вся карета — тоже. Но Тсан, тогда ещё бедный мальчишка, восьмой сын в семье городского столяра, не смотрел на золото, украшения и редких зверей, не думал, что должность телохранителя откроет ему дорогу к богатству или власти. Он просто возжелал быть подле неё. Стоять за её правым плечом и защищать от опасности.
Поэтому он поступил в школу гвардейцев уже на следующий год, а ещё через два — окончил её с отличием. На турнире, устроенном по случаю выпуска, он победил всех своих соперников и даже — двух офицеров, прибывших на смотр из столицы. Когда же ему в награду предложили пост капитана местной гвардии, почётную и значимую должность, он отказался, взамен испросив разрешения прибыть во дворец и стать телохранителем Её Высочества — если в том возникнет надобность.
Он поступил наивно, как рыцари из баллад и сказаний. И, как и тем сказочным рыцарям, ему неожиданно повезло.
Отношения с соседями становились всё более напряжёнными, и советники короля сочли, что принцессе — девочке, почти девушке, — не лишним будет иметь личного охранника. Так Тсан действительно попал в столицу и во дворец.
Он ещё год учился мастерству телохранителя при дворце. Учился различать основные яды по запаху, учился выявлять скрытые угрозы в толпе, учился пользоваться несколькими видами оружия и стрелять из лука и арбалета. Учился сражаться безоружным, с помощью рук и ног. В тот год он видел принцессу лишь мельком, во время её прогулок по парку в послеобеденное время в сопровождении фрейлин — и ни разу не подошёл к ней даже чтобы просто поздороваться. Пока шло его обучение, Тсан попросту не смел… Он собрался всю жизнь следовать за принцессой и обучение воспринимал, как часть пути. Пока путь не будет пройден до конца, цель не достигнута. Так его учили, и так он мыслил сам.
