— Мама будет рада, — хмыкает парень.

— Я надеюсь.

— Если откажет, ты не верь, хён. Она немного тормоз, когда дело касается чувств. Но я подсоблю если что.

Джин усмехается, треплет парня по плечу и говорит искренне:

— Спасибо.

Комментарий к Seokjin

Следующая глава — последняя❤️❤️

========== Daeyong (epilogue) ==========

Комментарий к Daeyong (epilogue)

Думаю, мы все нуждаемся в двадцатилетнем Дэёне

https://ibb.co/82XRWSW

https://ibb.co/4N29m1t

Мин Дэёну двадцать, и он чувствует, что дико задолбался. Он бы предпочёл несколько другое слово, чтобы описать своё состояние, но изо всех сил старается быть парнем хорошим и приличным. По крайней мере, пока работают камеры, и фанаты смотрят на них, затаив дыхание.

У него невыносимо сильно болит шея, которую он, очевидно, потянул, неправильно исполнив движение, а ещё раскалывается голова от шума и яркого света. Он не спал уже больше суток, выживал исключительно за счёт энергетиков и громкого Линновского: «Собрались, парни, ещё немного осталось, отдохнуть успеем». Дэён думает иногда, что лидер собирается отдыхать в гробу — не раньше, а потом чувствует в душе одно только ликование, получая кажущуюся необходимой награду, и улыбка сама собой расплывается по губам.

В зале шум стоит невыносимый, он слышит, как аплодисменты и крики разрывают всё вокруг едва ли не от каждого слова мемберов, а потом не успевает понять, как сам оказывается у микрофона с заветной статуэткой в руке. Дэён оборачивается шокировано, ищет помощи в глазах старших, а те только улыбками давятся, довольные, и отворачиваются от камер, чтобы грубая подстава не была настолько очевидна. Парень на самом деле не умеет правильно говорить от слова «совсем» — за этим нужно обращаться к Линну или Джухёну. Дэён скорее опозорится, и мемберы знают это лучше кого-либо другого, только всё равно упорно толкают младшего к микрофонам, а потом хихикают за его спиной, считая, что это жутко весело. Дэён самый высокий из них, вот только толку в этом явно нет никакого.

— Ам… — тянет он неловко, сжимая в руке награду и пытается улыбнуться, хотя очень хочет просто сбежать и скрыться, пусть и понимает, что сейчас просто обязан сказать то, что должен был уже очень давно. — Привет, Линсы, — зал тут же взрывается криками, и Дэён не подпрыгивает только за счёт того, что успел привыкнуть к подобному за пять лет, — и спасибо вам огромное за то, что позволили стоять нам всем здесь и вот так видеть вас. Мы все очень благодарны вам и… Эм… Очень сложно говорить что-то после того, как все уже сделали это, поэтому я должен, наверное, просто присоединиться ко всему уже сказанному. А ещё… думаю, я должен сказать «спасибо» родителям наших мемберов. За то, что они подарили мне возможность знать таких людей и быть рядом с ними… И, мам, — выдыхает Дэён, по-прежнему чуть наклоняясь к микрофону, — спасибо за то, что родила меня. Отец, — приходится сглотнуть, потому что кажется, что всё лицо опаляет красным, — спасибо за то, что верил в меня. Спасибо! — заканчивает он громко. — Линсы, спасибо!

Дэён тут же отходит от микрофона, чувствует, что едва ли не дрожит, потому что правда ненавидит говорить благодарности, чувствуя себя идиотом. А ещё потому что решился, наконец, сказать то, что хотел уже слишком давно.

Он в тот же момент чувствует ладонь Хёнджина на своём плече, моментально успокаиваясь, и кланяется вместе со всеми остальными, начиная широко улыбаться. Они все вместе мечтали об этой награде с самого дебюта, бежали к ней изо всех сил, стирая в кровь ноги и глотая слёзы жалости к самим себе. А теперь, когда Дэён подержал её в руках, вдруг понимает, что хочет большего, и не знает, нормально ли подобное. Мама любит повторять, что быть амбициозным — самая правильная вещь в мире, но Дэёна это смущает, потому что он хочет быть в первую очередь хорошим человеком.

— Наш макнэ дал жару, а? — ухмыляется широко Минки, повисая у него на плече и делая тем самым больно шее. — Ты с чего вдруг такой разговорчивый?

— В следующий раз, когда толкнёшь меня к микрофону, я разобью тебе нос, — фыркает Дэён, однако не может сдержать улыбки.

Они перебирают ногами в сторону гримёрки, чувствуя себя выжатыми лимонами, и привычно препираются между собой, толкаясь и пихаясь. Дэён солжёт, если скажет, у них не было проблем друг с другом. Помнится, они не единожды дрались, громко ссорились и даже пару раз распускали группу, потому что никак не могли ужиться вместе. Вот только потом президент Ким Сокджин рыкал страшно, хмурился и, не повышая голоса, говорил об очевидных вещах. Дэён думал, что лучше бы мужчина кричал. Тогда это не пугало бы так сильно.

— Эй, я вообще-то старше! — возмущённо морщится Минки, когда они проталкиваются в комнату, где их уже ждёт стафф.

— Зато я сильнее, — ухмыляется Дэён, смотря на хёна сверху вниз, а потом краем глаза замечает, как Джухён подваливает под шумок к светловолосой девушке в чёрной форменной толстовке, и хмурится, не обращая внимания на недовольно что-то бурчащего Минки.

Ли Риин на самом деле жутко иногда его раздражает. Она улыбается слишком много, позволяет касаться себя и обнимать за шею, звать излишне сладко «Наша Риин» и заглядывать ей в глаза, наклоняясь к самому лицу. Дэён бы не злился так сильно, будь единственным, кто делает подобное. Вот только Риин нравится всем и каждому: её даже стафф принимает с распростёртыми объятиями, а уж о мемберах и говорит нечего — петушатся, словно идиоты, едва только замечают симпатичную помощницу поблизости.

— Видела, а? — слышит Дэён Джухёна, когда подходит чуть ближе. — Размотали эту сцену на раз-два.

— Видела, видела, — хихикает едва слышно Риин. — Всё было как всегда отлично. А теперь помолчи немного, пожалуйста, потому что я не могу снять микрофон.

— Ничего, сам справится, не маленький.

Дэён фыркает, влезая в разговор, за локоть отодвигает Джухёна и оттесняет его собственным телом. Риин поднимет заинтересованно брови, словно спрашивая, что в очередной раз на него нашло, только парень фыркает, не собираясь ничего объяснять, цепляет её за запястье и тянет за собой за ближайшую ширму, чтобы больше никто их не видел.

— Ты должна ставить их на место, а не хихикать, как дурочка, — цыкает парень, усаживаясь на край стола и Риин заставляя остановиться между своих разведённых ног. — И ты вообще мне должна помогать, а не им. Знаешь, сколько сил я потратил на то, чтобы ты оказалась здесь?

Дэён на самом деле лжёт нещадно, потому что Ким Сокджин только улыбнулся издевательски, хмыкнул себе под нос и тут же разрешил Риин стать частью стаффа его группы. А ещё Дэён преувеличивает, потому что сам уговаривал её долгих два месяца на подобную авантюру.

— Ты просто невозможен.

Риин закатывает глаза, а сама тем временем вытаскивает рубашку из его брюк и начинает расправляться с пуговицами. Дэён, помнится, прежде невыносимо сильно смущался, да и сама девушка краснела скулами, а теперь это не вызывает никаких эмоций. Может быть, потому что становится настолько привычным, что не кажется чем-то особенным или из ряда вон выходящим.

— Слышала мою речь?

— Это была самая нелепая речь из всех возможных. Но это было искренне. Так что даю четыре балла из пяти.

Дэён морщится и отворачивается. А потом тут же ойкает, потому что шею снова простреливают неприятная боль. Парень не успевает даже поднять руку, как Риин сама накрывает пальцам напряжённую мышцу и осторожно давит на неё, круговыми движениями пытаясь что-то нащупать.

— Здесь? — спрашивает она, а Дэён только выдыхает в её волосы и жмурится. — Понятно. Давно болит?

— С «Catch me».

— Вряд ли что-то серьёзное, — говорит тихо Риин, надавливая на шею всей ладонью и начиная растирать ощутимее, — просто потянул.

— Да, — тянет парень, чувствуя, как напрягается от одновременных боли и удовольствия всё тело, — я знаю.

— Надо было тогда самому что-то сделать, а не терпеть.