Кабинка с мертвецом опять устремилась в небо. Родс оглянулся, внезапно почувствовав, что за ним наблюдает кто-то, невидимый ему. Он сделал несколько шагов, выйдя за ограду. Вот сейчас из ничего возникнет человек в маске… В эти минуты Родс казался сам себе механической куклой. Мозг был почти парализован. Сознание пульсировало фрагментами. Мерещилось, что человек в кабинке что-то кричал и размахивал руками. В его гримасах было что-то знакомое. Родс почувствовал себя очень маленьким, идущим по краю глобуса. Один неверный шаг – и он сорвется в бездну. Рядом с собой он увидел телефон-автомат. Родс сделал усилие и снял трубку, Номер… какой номер? Пальцы уже набирали комбинацию. «Алло? Алло? Полиция?» Он услышал какое-то бормотанье, потом лай собаки, лай с о б с т в е н н о й собаки… Он бы узнал его из тысячи…

Родс не помнил, как добрался домой. Жена потом сказала ему, что он все время повторял: «Глобус, глобус…» Она спросила: «какой глобус?» Он посмотрел на нее как на маленькую глупую девочку: «Глобус, который стоит в школе, разве ты не понимаешь?»

Полиция отыскала его на второй день по заявлению жены. Она прочитала в газете, что в районе парковых аттракционов были обнаружены труп мужчины и труп собаки породы доберман-пинчер. Нетрудно было догадаться, что это их пропавшая собака.

Баррэт был тем следователем, которому поручили расследование убийства на территории парковых аттракционов. Убитый пока не был опознан. Появление неожиданного свидетеля оказалось весьма кстати. Все произошло случайно. В управление позвонила неизвестная женщина и сообщила, что ее муж, вероятно, что-то знает об этом убийстве. Потом назвала себя и свой адрес. Ее попросили приехать. В любой части света на женщину, готовую выдать своего мужа полиции, смотрят с некоторым подозрением. Тем не менее она была внимательно выслушана. Затем в управление доставили Родса. Когда он вошел в кабинет, Баррэт сразу подумал, что он кого-то напоминает ему. В его глазах Баррэт уловил беспокойство, но это было скорее беспокойство человека, который не понимает, чего от него хотят. Минут десять ушло на то, чтобы Родс наконец уяснил: вряд ли ему удастся отмолчаться. То обстоятельство, что о нем сообщила его жена, видимо, задело его и тем самым выдало.

– Послушайте, Родс, в вашем положении глупо отрицать, что двадцать первого, около девяти часов вечера вы находились недалеко от парковых аттракционов. Ваша жена сказала, что вы прогуливались с восьми до девяти. Ваш обычный маршрут – это полчаса до аттракционов и обратно.

Баррэт посмотрел на него, ожидая согласия.

– Да, – выдавил из себя Родс.

– Куда делась ваша собака?

– Этого я не знаю.

– Ее нашли мертвой на площадке перед каруселью. Доберман-пинчер. Это ведь она?

Баррэт задавал вопросы тоном, не допускавшим, что могло быть как-то иначе. Родс чувствовал, что его загнали в тупик.

– Не знаю, – сказал он, пытаясь собраться с мыслями.

– Но у вас именно в тот вечер пропала собака породы доберман-пинчер, так ведь?

– Да, – ответил Родс.

– Как это произошло?

– Она вырвалась и убежала. Я так и не смог найти ее.

– До этого она когда-нибудь убегала?

– Нет.

– Мы знаем, что у вас была умная собака.

Родс взглянул на следователя. Ему показалось, что тот издевается над ним.

– Может быть, вы чего-то боитесь? – предположил Баррэт.

– Нет.

– Мне показалось, что боитесь. Давайте условимся с вами так. У нас есть факты, которые не очень к вам благоприятны. Понимаете, дело об убийстве…

– Но я никого не убивал!

– Да-да, – кивнул Баррэт, посмотрев куда-то вверх. – Этого никто и не утверждает. Но есть несколько неоспоримых вещей. Первое. В половине девятого вечера двадцать первого числа этого месяца вы находились недалеко от парковых аттракционов. Второе. Утром двадцать второго на территории аттракционов был обнаружен труп мужчины. Экспертиза установила, что он был убит и смерть его наступила именно в промежутке от восьми до девяти вечера двадцать первого. И наконец, третье. Ваша собака лежала недалеко от него. Странно, не правда ли? Ваша жена сказала, что вы вернулись примерно в девять, ничего не смогли объяснить о пропаже собаки, бормотали о каких-то глобусах. Я достаточно ясно выражаюсь?

Жена Родса также пояснила, что ее муж практически не пьет спиртного и в тот вечер от него не пахло. Вообще она никогда раньше не видела его в таком состоянии. У нее даже мелькнула мысль, что он сошел с ума.

Родс чувствовал себя жертвой какой-то бессмыслицы. Но для него стало совершенно ясно, что, если он не попытается что-то объяснить, его могут арестовать.

– Да, – сказал он. – Я был там. И видел е го.

– Кого?

– Полагаю, того человека, которого нашли утром. Он был уже мертв. – Родс помедлил, вспоминая самый жуткий вечер в своей жизни. – Это была обычная прогулка. Когда я дошел до того места аллеи, где дорожка поворачивает к аттракционам, Принц вырвался и убежал. Это действительно так и было. Я пошел за ним. На аттракционах было пусто. Собственно, я и не ожидал кого-то увидеть в это время. Но чертово колесо крутилось.

– Чертово колесо?

– Да. Он сидел там.

– Кто?

– Этот человек.

– Значит, он был еще жив?

– Нет.

Во время возникшей паузы Баррэт внимательно изучал лицо Родса. Убитый был найден возле билетной кассы. Он был удушен. Ни один из аттракционов, разумеется, не работал. Но что-то подсказывало: Родс не лжет.

– А как вы это определили? – спросил Баррэт.

– Я подошел ближе, хотел спросить, но… колесо крутилось. Это было ужасно.

– Вы больше никого не видели?

Родс покачал головой, раздумывая, сказать ли о своей неудавшейся попытке вызвать по телефону полицию. Он решил, что его рассказ будет выглядеть слишком ненатурально и может вызвать лишние подозрения. Он прекрасно понимал: стоит следователю почувствовать, что у него могли быть какие-то отклонения в психике, и все: они вцепятся в него мертвой хваткой. Жена и так хорошо постаралась. Не хватало ему только конец жизни провести за решеткой или в какой-нибудь психушке, что нисколько не лучше.

– Что вы вообще об этом думаете?

– Не знаю… Это походило на какую-то дьявольскую шутку.

– Почему вы сразу не сообщили обо всем в полицию?

– У меня не было уверенности.

– В чем?

– В том, что все было именно так.

– Но ведь у вас действительно пропала собака?

– Ну и что? Кого это может заинтересовать? Это остается лишь моим частным делом. А что касается того человека… это было похоже на бред. Я не был уверен, что меня поймут. У меня и сейчас нет этой уверенности. Представьте, как бы я выглядел, если бы все это оказалось розыгрышем?

– Пока вы можете быть свободны.

Когда девушка вышла из подъезда и пошла по тротуару в сторону метро, Хенесс, подумав немного, отправился вслед за ней. Это было почти безотчетное желание. Он сознавал, что поступает вопреки всякой логике, более того, делает ошибку, но это уже не останавливало его. Ему оставалось только успокаивать себя тем, что он, дескать, просто хочет узнать, где она живет. На метро они доехали до центра города. Сразу на выходе девушка остановилась у витрины книжного магазина. Хенессу вдруг показалось, что она поняла: за ней наблюдают. В этом не было бы ничего удивительного. По опыту Хенесс знал, что женщины более чутко, чем мужчины, реагируют на внимание к себе постороннего лица. Если она что-то почувствовала, ее замысел был весьма прост, но эффективен. Вместе с толпой Хенесс будет вынужден пройти вперед или остановиться, обнаружив себя. Он посмотрел на дверь книжного магазина. Там было открыто. Он вошел туда. Окинув взглядом книжные полки, оглянулся на витрину. Девушки снаружи не было. Он вышел, посмотрев на улицу. Еe нигде не было видно. Он перешел на другую сторону тротуара, рассматривая поток людей, входящих в метро. Если она там, он уже потерял ее. По сути, подобный маневр с ее стороны означал бы только одно: девушка заметила его и преследовать ее дальше было бы серьезной ошибкой.