Есть основание думать о близости языка к одному из диалектов Юго-Восточной Африки. Сама старушка – белая. В приют попала два года назад. Ее подобрали на улице. Голландский понимает на примитивном уровне. Никому не пришло в голову, что обычно немые одновременно и глухи. До этого она не подвергалась тщательному медицинскому осмотру. Кроме того, исследование мозга показало наряду с обычными электрическими колебаниями наличие излучения неизвестной природы. Впрочем, единого мнения на этот счет нет. Либо излучение есть, либо приборы искажают информацию. Далее на экране появилась сама старушка. Седая, маленькая, похожая на состарившегося подростка. Она послушно выполняла незначительные просьбы окружавших ее людей. Анни невольно сравнила ее с животным, которое точно так же не может понять, что вообще происходит вокруг него, но охотно откликается на конкретные действия выработанными условными рефлексами. Прибавив звук, Анни вслушалась в тот речевой фон, который время от времени издавала старушка. Ей показалось, что она сумела выделить какие-то знакомые составные части слов, но как бы перепутанные в невероятных комбинациях. В этой речи, безусловно, существовал ритм. Но люди и старушка были как бы разделены невидимой чертой, и их попытки разорвать эту преграду были безуспешными. Анни с интересом всмотрелась в ее лицо. Особенно поразили глаза. В них было что-то не совсем человеческое. Казалось, это были глаза иного существа. И именно это существо управляло старушкой изнутри и говорило на странном диалекте.
Анни почувствовала дрожь. Она быстро выключила телевизор. Теперь надо заняться косметикой. Она подошла к зеркалу. Глаза старушки смотрели на нее по ту сторону стекла. Анни закрылась рукой. Отошла от зеркала. Вновь посмотрела. «Ты слишком впечатлительна. Не следует придавать значения таким вещам. В мире каждый день что-нибудь происходит. Какой бы мне хотелось выглядеть сегодня?» Внезапно у нее возникла безумная идея. Ей захотелось проткнуть ноздри и всунуть туда серьги, предназначенные для ушей. Она усмехнулась: «Какие у них странные представления о красоте. Но это может быть красиво, ведь так?» Подводя глаза, она думала об аборигенах некоторых островов Тихого океана, так и не пожелавших войти в цивилизацию. Крохотный мир первобытного очарования. Симпатичный преподаватель колледжа читал им лекции об истории, обычаях и культуре коренных жителей Австралии и Океании… Соломоновы острова, татуировки, каннибализм… Почему она вдруг вспомнила об этом? Жуткий обычай существовал несколько веков назад у туземцев Новой Зеландии… Они препарировали головы врагов… сначала удаляли мозги, выкалывали глаза, затем специальными приспособлениями укрепляли носы, набивали ноздри пучками травы, сшивали рты и веки… далее головы подвергали копчению… они сохранялись довольно долго… Еще несколько гримерных штрихов. Сегодня у нее получается особенно хорошо. Она осталась довольна. Говорили, что этот преподаватель имел любовницу-мулатку. Анни представила их вместе. Черты лица преподавателя почти стерлись в ее памяти. А мулатка… была та самая, которую она знала в детстве… с широким ртом и толстыми губами.
В половине второго Анни спустилась в гараж. Если бы кто-нибудь из знакомых сейчас видел ее! Превращение состоялось. Она уже не была прежней Анни. Это была другая женщина, с властным и чувственным выражением лица. Надев черные солнцезащитные очки, она села в машину. Автоматически открылись ворота гаража, затем металлическая решетка ограды. Она выехала на дорогу. Решетка закрылась. В окне ближайшего коттеджа Анни увидела белевшее пятно человеческого лица. Это соседка. Тучная, малопривлекательная особа. Они не любили друг друга. Анни казалось, что соседка подозревает ее в многочисленных связях с мужчинами и в то же время завидует ей. Но она не могла представить себе и малой части того, что было на самом деле…
«Квартиру надо привести в порядок», – подумала Анни, захлопнув за собой дверь и бросив на столик в прихожей сумку с провизией, которую она только что купила в супермаркете. В ее распоряжении целый час. Он позвонил в пять минут четвертого. Анни открыла дверь. Вошедший в квартиру мужчина, несомненно, принадлежал к скандинавскому типу. Они обменялись оценивающими взглядами. Несколько ритуальных фраз. Все как обычно. И как обычно, в этот момент она пыталась разобраться: может ли он ей понравиться? Скандинав производил двоякое впечатление. С одной стороны, он казался настоящим мужчиной, но с другой – было в нем что-то рыбье: холодная кровь, почти не мигающие глаза, размеренные движения. Только бы он не оказался психом, вроде того, что был тут месяц назад. По этому поводу у нее состоялся серьезный разговор с Артуром, который пообещал, что подобное не повторится. Человек, который был здесь месяц назад, представился врачом. Ей-то все равно – пусть будет врач, пусть кто-нибудь другой, это не имеет значения. Ее никогда не интересовала профессия. Но чтобы она связывалась с сумасшедшим? Этот врач принялся описывать эпизоды своей практики. Вначале все выглядело вполне обыкновенно. Затем она стала замечать маленькие неувязки в его рассказе… описание с точки зрения врача как бы переместилось в иную плоскость… он был одновременно и врачом, и больным. Ощущения больного постепенно становились все более отчетливыми и навязчивыми. Она почти физически чувствовала страдания умирающего.
Мужчина как будто забыл, зачем он пришел сюда, полностью погружаясь в сплетенную им самим фантасмагорию боли и мучений. Он получал удовольствие, она видела это. Он хотел стать больным, стать оперируемым, стать куском живого тела, над которым колдуют врачи-экспериментаторы. Это было непередаваемое ощущение. Она с трудом смогла найти предлог, чтобы выскользнуть из квартиры. Артур заверял ее потом, что парень казался абсолютно нормальным…
И вот теперь она с повышенным вниманием всматривалась в нового знакомого, пытаясь прогнозировать его действия. Ей показалось, что он почти не смотрит в ее сторону. «Артур мне все объяснил», – сказал он. Что он мог ему объяснить? Она чувствовала, что становится излишне эмоциональной. Нельзя в каждом человеке искать идиота. Тем не менее они никак не могли найти общий язык. Это было так на нее не похоже. Она попыталась определить, что именно ее не устраивает. Скандинав выглядел заторможенным. В таком возрасте он, безусловно, не мог быть девственником. и все же… что-то в нем такое… незрелое. Наверное, на нее слишком подействовал тот парень. Все должно быть в порядке. Нужно немедленно выпить… Гость пил очень мало, но, кажется, вино действовало на него. Анни отметила, что атмосфера стала непринужденней. Но все равно чего-то не хватало…
«Музыка? Что вы любите?» – «Мне без разницы». – «Я предпочитаю классический джаз-рок. У меня есть видеокассета с записью концерта…» – «Нет-нет, я не хочу смотреть телевизор». – «Тогда я поставлю запись…»
Он совершенно ни на что не реагировал. Совсем как один из ее одноклассников. Тот, который утонул в реке. Кажется, это было вчера.
«У вас шрам?» – «Да, я попала в автомобильную катастрофу».
Этого не стоило говорить. Он может подумать… То есть ему может показаться… Обычно такое в женщине не очень нравится. Но с чего ты взяла, что он может подозревать тебя? Ты забыла, почему он здесь? Странно, он кого-то напоминает. Не знаю, как долго это будет продолжаться. Кажется, он ждет. Чего? Не знаю, я не знаю. Просто он все время смотрит на часы. Надо будет перевесить их в другое место. Стрелки часов замедляют движение крови.
– Соседи? Я никогда не видела здесь соседей. Вы хотите сказать, что такой огромный дом совсем пустой? Да, он пустой. Раньше там кто-то жил. Артур говорил. Я слышала шаги. Иногда по ночам. Потом какой-то непонятный звук. Как будто кто-то перетаскивал тяжелые мешки с места на место. Только ночью. Я его не видела. Никогда. Ведь я не живу здесь постоянно.
У него слишком пристальный взгляд. Почему она только сейчас заметила это? Его глаза не мигают. Совсем как т е глаза.
Она почувствовала, что глаза старушки наблюдают за ней. Спокойней. Как она раньше не могла догадаться? Глаза старушки были здесь, в этой комнате. Этого нельзя объяснить. Вот почему он показался знакомым. Нужно вести себя как можно более естественно. Главное, чтобы он ничего не заметил. Она вспомнила, что на кухне есть нож. Маленький острый нож. Повод? А какой придумать повод?
