Она чувствовала их сквозь теплый мех, и ей то ли показалось, то ли она действительно начала отогреваться. Их тела были горячие, будто только что отлитые в цехах Механикум на Марсе, и на ощупь были тверды, будто они так и не сняли латы, отформованные по их фигурам. Мерные бухающие удары четырех сердец казались ей аккомпанементом, под который она никогда не сможет заснуть, но она ошиблась. Их ровное дыхание было бесшумным и глубоким, и нисколько ей не мешало.

Ее тело, едва согревшись, нырнуло в блаженный сон, не обращая ни малейшего внимания на то, что ее окружало.

Он снова видел этот сон. Правда и сон, и он сам, уже сильно изменились. Раньше хищники преследовали его, теперь же он сам был хищником и вел хищников в бой. Они шли по кровавым следам, следуя его приказам, и равнодушно раздирали всё, до чего дотягивались бритвенно острые зубы и когти. Торжествующие крики раздавались вокруг, и эти крики несли его на волнах бешеной радости. Горячая кровь струилась по жилам с такой скоростью, что угрожала прорвать заслон плоти и фонтаном вырваться наружу. Но это было лишь спонтанное ощущение.

Злобная радость и восторг охватывали его, когда он чувствовал в пасти кровь врага. Теперь вожаком был он, а не Рагнар, мимолетный образ его прошлой жизни. Волки слушались лишь его приказов. Враги ложились под их клыками и мечами на размокшую от крови землю, как тонкие травинки, несущие колосья злаков падают под ударом серпа крестьянина.

Его сны давно утратили краски. Остались только три цвета. Белый, черный и красный.

Белым было небо. Земля под его ногами была черной, глухо отзывающейся на шаги облаченного в доспехи тела. Черными силуэтами мелькали его враги. Своих воинов он не видел и не знал их цвета. Он просто чувствовал, что они были рядом. Красным дождем под его ударами рассыпались те, кто смел вставать на его пути.

Он знал, что то, что ему снится – неправильно, но спал он так редко, что не обращал внимания на эту ерунду. И он не знал, что во сне он кричит.

Боль пронзила левое плечо, и он мгновенно открыл глаза. Почувствовав мертвую хватку руки Сигурда, Антей проснулся окончательно.

- Что случилось.

Младший брат убрал свою руку.

- Ты кричал и рычал во сне. Нам нужно будет поговорить об этом. Но сейчас нужно готовиться к выходу. Стыковка через полтора часа.

Антей осторожно поднялся. Девушка не двигалась под шкурой, но, на вопросительный взгляд Сигурд отрицательно покачал головой.

- Она в порядке. Спит. Ты кричал не слишком громко.

- И давно ты проснулся?

Сигурд уже успел облачиться в броню. На креслах оставались только его оружие, перчатки и шлем.

- Час назад. Проверил системы и задал вектор торможения.

Антей покачал головой, все еще сидя на полу, где от его дыхания, пока он спал, образовалась дорожка инея.

- Сиг, ты меня пугаешь. Когда ты стал таким из себя взрослым?

На подготовку к выходу из челнока у них ушло чуть меньше полутора часов. Большую часть этого времени Антей облачался в свою броню при помощи брата. Удовлетворенное выражение на его лице появилось только тогда, когда силовая установка тихо загудела, набрав полную рабочую мощность.

Девушку не стали будить. Волкодав с сомнением посматривал на брата, но тот оставался все так же невозмутим, утверждая, что с ней все в порядке.

Челнок опустился на посадочную палубу с тихим стуком. Сигурд не доверил такую деликатную операцию ни автопилоту, ни Антею. Он плавно посадил их транспорт, стремясь не разбудить их маленькую гостью.

Трап опустился вниз со скрипом гидравлических поршней, и Антей зажмурился от запахов их дома, проникших в десантный отсек катера. Первый его опыт был не слишком радостным, но всё изменилось уже очень давно. На этом корабле хозяевами были он и его брат. Вожаками в этой стае диких воинов – Волков. Никто не смел не то, что пренебрежительно отозваться о них, но даже косо глянуть в их сторону.

И это давно уже перестало быть тем, чем было изначально. Это перестало быть страхом.

За Сигурдом признали право командовать и прочие воины, и его брат. Его холодность и рассудительность, умения политика и полководца, заставили в свое время, пока их экспедиционный отряд только формировался, едва ли не драться за это назначение. Он перестал совершать ошибки, и теперь каждая компания под его руководством была точно рассчитана и оканчивалась успешно. Помогало этому, конечно, и то, что под его началом находилась только рота космических волков, да несколько сотен солдат из числа простых смертных, отобранных по желанию примарха.

За Антеем шли не только как за братом такой известной личности. Он был сам по себе превосходный командир. Он всегда был впереди своих боевых братьев, но никогда не пытался самоутвердиться за чужой счет. Дикий нрав в бою приносил ему победы и любовь солдат. Любили его и за то, что он никогда не бросал своих воинов на поле боя. Живые, мертвые, раненые – они непременно возвращались на свои корабли. И в то же время – ему удавалось обходиться потерями, гораздо меньшими, чем они были рассчитаны в прогнозах. Тем, кто не сражался с ним, это казалось невероятным. Были даже слухи о его трусости, и, пока братья не покинули легион, множество чересчур разговорчивых Волков отправились к Волчьим Жрецам зализывать раны, причем почти все они получали свое от таких же воинов, как они сами.

Примарх провожал их корабли с грустью, отличных воинов всегда жаль отпускать, но они слишком выбивались из порядков его легиона, и так было лучше.

Уже извещенные о наличии раненой женщины, на посадочной палубе собрались человеческие медики. Учтя статус двух находящихся на кораблике особ, прибыли и Волчьи Жрецы. Не было ни приветственных криков, ни раболепных поклонов. Сигурд давно отучил экипаж от таких способов приветствия, а ему были готовы простить даже это. Молчаливые строи солдат были единственным, что показывало, что прибыли командир корабля и экспедиции и военачальник, да и то – здесь были только свободные от службы. Братья плечом к плечу ступили на борт своего небольшого флагмана

К, держащему на руках свою ношу, Антею, поспешили медики с сервитором-платформой, заинтересованно придвинулись даже солдаты, но он не остановился. Одно мимолетное движение – вздернувшаяся вверх губа – заставило отшатнуться всех с его пути.

Увидев их реакцию, он беззлобно произнес, успокаивая солдат

- Я сам отнесу ее.

- Это не к добру.

Сигурд покосился на стоящего рядом с ним Рунного Жреца. Возле ног воина сидел его огромный волк. Морду хищника не покидало вечно голодное выражение.

- Что именно?

- Не делай вид, что не понимаешь о чем я. Эта женщина на корабле.

Сигурд пожал плечами с характерным стуком керамита.

- Ну и что? На корабле и так полно женщин.

- Ты не прав, ярл. Эта женщина особенная. Поверь мне, у вас с братом из-за нее возникнут проблемы. Два волка не могут не подраться из-за самки.

Какое-то время Сигурд непонимающе смотрел на Жреца, но потом до него дошел смысл сказанного.

- Ты что, с ума сошел? Она же человек. Она офицер имперского флота. Я распорядился подать сигнал на ее судно. Как только ее жизнь будет вне опасности – мы вернем ее. И всё. Наши пути разойдутся.

Рунный Жрец продолжал смотреть в спину уходящему Антею.

- Руны не врут. Посмотри на своего брата. Это уже началось. Посмотри на него после этого. Сравни.

- Я верю своему брату.

- Тебе же хуже, мальчик.

Сигурд приподнял бровь.

- Мальчик? Жрец, твой титул врядли спасет тебя, если ты и дальше будешь говорить подобное. И я не угрожаю, но не нужно лишний раз звать беду.

Рунный Жрец отвесил легкий поклон капитану.

- Как пожелаешь, господин, но и ты будь осторожен. Руны не лгут.

Он не знал сам, что заставило его распугать своих боевых братьев, но он решил оставить эти мысли на потом. Он шел по переходу. Следом за ним спешили медики и Жрецы. В силу размеров судна, апотекарион и человеческий лазарет были объединены. Удобно расположенный, он был всего лишь в двух с половиной сотнях метров от доков.