- Берите живьем.

Его голос неприятно рокотал, как каменная лавина, сорвавшаяся с вершины горы. Волки, немного помедлив и вопросительно глядя на Сигурда, дождались его замедленного кивка. Достав прочные веревки, которыми они запаслись перед этим спасательным выходом для лазания по скалам, они снова начали подходить к чудовищу.

Оно, наконец, заволновалось и поднялось во весь рост. Оно было до неприличия огромным. Высотой в холке оно превосходило ездовых волков Фенриса, но казалось тщедушным, странно тонким, словно нарисованное неумелым художником. Абсолютный антипод нормального зверя.

Не-волк топтался вокруг себя, зыркая на подкрадывающихся загонщиков. Когда до него оставалось лишь несколько шагов, отряд, не проронив ни слова, бросился на добычу, как стая волков бросается на крупное травоядное. Одному воину не удалось избежать страшной пасти. Зверь схватил его и, поспешно отбросив, попытался вцепиться зубами в веревки, но не успел. Восемь космодесантников, к которым, прихрамывая, присоединился и девятый, которого мощные челюсти твари помяли, но серьезно не ранили, довольно легко пригнули монстра к земле. Тот отчаянно вырывался, но в этом бою, когда на стороне противников был такой численный перевес, он ничего не мог сделать – всего лишь животное против десятка усовершенствованных людей. Однако, им этого было мало. Помня, для чего они здесь и что потеряли из-за уродливой твари, не дожидаясь приказов и желая утихомирить животное, они начали его избивать.

Они могли делать это, не прерываясь, неделями. Их подготовка и снаряжение были идеальны. Их вела ярость и стремление выполнить свой долг перед погибшим вожаком. В ход шло всё, до чего они могли дотянуться, и шкура зверя постепенно стала покрываться потёками того, что заменяло ей кровь. Это было похоже на кровавый гной и Сигурда, стоявшего теперь возле примарха, вновь начало мутить.

Зверь закричал. Это снова был мучительно-тоскливый звук, физически ощущаемый как нож, безжалостно проворачиваемый в ране. Однако, воины почти не обратили на это внимания – они не на шутку разошлись. Животное под их ударами сопротивлялось всё слабее. Оно постепенно замирало, лишь содрогаясь, когда в него врезался силовой кулак или обух боевой секиры.

Наконец, поморщившись, примарх распорядился

- Вяжите его. Доставьте на корабль. Пусть им займутся Жрецы.

Сигурд словно очнулся.

- Но они же убьют его.

Русс посмотрел на него как на постороннего, невесть откуда взявшегося, попрошайку.

- Он малефик и должен умереть. Тебе нужны знания – иди к ним. Как только получишь то, что тебе нужно – убьёте его как положено. Это приказ. Ты понял?

Сзади раздавалось натужное дыхание девятерых Волков. Они связывали свою добычу со всем старанием и умением, которые накопились за долгие прожитые годы.

При каждом их движении, которые отнюдь не были аккуратными, не-волк постанывал и взвизгивал, как визжит избиваемая собака.

Под пристальным взглядом примарха, Сигурд медленно кивнул, глядя, как его воины деловито и грубо затаскивают чудовище в челнок, ничуть не заботясь о том, что его голова, беспомощно свисая, бьется о ребристую поверхность трапа.

========== Глава 14 ==========

Во время перелёта на корабль, существо едва слышно постанывало и абсолютно не шевелилось – Космические Волки знали свою работу и делали ее очень хорошо.

Сигурд все не мог прийти в себя. Бездонную пустоту в его душе не могли заполнить ни насилие, ни что бы то ни было. У него в руках был убийца его брата, но все, чего он хотел – это чтобы единственный свидетель последних мгновений жизни Антея остался в живых. Странное и нелогичное желание.

Не-волк лежал у его ног, туго притянутый ремнями к конструкции пола. Во власти командира было прикончить животное одним ударом, но он не решался. Было что-то странное в поведении этого зверя, что не вязалось ни с тем, что говорил Олаф о нем, ни со словами Драгнира о беспощадном убийце.

На корабле, чтобы переместить неподвижное белое тело, Волки использовали сервитор-манипулятор. Две огромные гидравлические клешни подхватили зверя и извлекли его из катера. Как бы он ни был силен, из железной хватки ему не вырваться, а если манипулятор сожмет клешни еще сильнее – они без труда рассекут тело острыми кромками на три части. Но он и не пытался вырываться. Кажется, он так и не пришел в себя после того, что с ним сделали.

Манипулятор покатился в указанном направлении. Сигурд не собирался нарушать приказ примарха – изучить пленника вместе с Рунными Жрецами. Он лишь надеялся отсрочить неизбежное, а лучше - найти способ оставить тварь в живых, раз уж он не может ее убить. А пока – нужно было дождаться, когда она очнется. Зачем – он не знал.

Он направил манипулятор к одной из камер. Они специально были спроектированы, чтобы удерживать пленников из ксенорас. Войти или выйти можно было, лишь введя специальный код, который каждый раз менялся и создавался системой исходя из данных того, кто поместил сюда пленника.

Толстые композитные стены камеры состояли из керамита, адамантия и прочих сверхпрочных составляющих. Два силовых поля – снаружи и внутри камеры поддерживались генератором, не связанным с энергосистемой корабля. Кроме того – здесь было собственное поле Геллера – на всякий случай. В совокупности это давало абсолютную защиту от любого ксеноса или человека, помещенного внутрь такой конструкции. Либо – защитить то, что внутри, от того, что снаружи.

Он дождался, пока сервитор опустит свою ношу на пол и выкатится из люка. Набрав код и получив подтверждение того, что камера закрыта, он вызвал одного из своих легионеров. Тот не заставил себя долго ждать.

Огромный воин появился в полном снаряжении, хоть и без шлема, вооруженный. Острые внимательные глаза уперлись в вожака. Угрюмое лицо не выражало эмоций, но Сигурд хорошо знал его. Этот воин, как, впрочем, и другие из его стаи, не сдвинется с места, даже если сюда явится рота терминаторов Воителя. Сам примарх в свое время приказал этим Волкам подчиняться приказам, только и исключительно, Антея и Сигурда.

Что будет, если сюда захочет войти сам Леман Русс, Сигурд не брался предсказать.

Оставив пленника на попечение бдительного Волка, вожак покинул тюремную палубу. Он отправился в армориум.

Здесь было почти тихо. Только несколько воинов занимались украшением доспехов или решили сами позаботиться о своем снаряжении, не доверяя его сервиторам, или попросту заскучав.

Сигурд, дождался сервиторов, которые сняли с него доспех и убрали его по местам, осмотрев и оценив каждый кусок металла на предмет повреждений.

Оставшись наедине с собой, Сигурд, наконец, позволил эмоциям одержать верх. Он опустился на колени перед горой бесполезного ныне железа, которое раньше было доспехами его брата. Разорванные ксеносами – волком или насекомыми, неважно – они по-прежнему сохраняли следы его крови, уже высохшей.

Он коснулся красных пятен кончиками пальцев, и мелкие невесомые хлопья осыпались с полированного керамита, оставляя его совершенно чистым.

Его затрясло, и пальцы вцепились в рваные края выпотрошенного доспеха. Он не представлял, что ему теперь делать. Теперь, когда у него отняли то, единственное, что у него оставалось. Его брат не удостоится даже достойных проводов, ни по человеческим традициям, ни по традициям Фенриссийских Волков. Сигурд горько усмехнулся, вспоминая, как мало ценил свою жизнь его брат и как часто они переругивались по этому поводу. Однако, теперь ничто из этого не было важно. Конец наступил слишком быстро, чтобы быть к нему готовым. Ну, хотя бы, это случилось так, как он сам того желал. Героическая гибель на поле боя. Защищая собрата.

Собрата, которому он был не нужен, который его презирал и ненавидел. Который требовал его смерти за смерть наставника Ульфрига. В этом был весь Антей. Он всегда был героем, которого не ценил никто, пожалуй, кроме примарха, сразу увидевшего в нем нечто большее, чем просто интересного смертного, да его брата. Да, сейчас расклад изменился, но он никогда не забудет, как Волки требовали его крови, как пренебрежительно фыркали в спину, как вызывающе скалились.