========== Глава 88 ==========
Варп. Всемогущий убийца и повелитель жизни. Единственная среда, через которую могут относительно быстро переправляться корабли Империума и сообщения астропатической связи. Место, где время ничего не значит и может не просто искривляться. Оно может останавливаться. А еще, войдя в Имматериум, корабль может вынырнуть в материальный мир в будущем или прошлом, стоит только навигатору совершить даже маленькую ошибку. Или не вынырнуть вовсе. Такое случается не так уж редко, но такова цена.
Однако, изменчивость времени и пространства – не единственная и не главная опасность хаоса. Для жизни опасна жизнь. Извращенная и уродливая жизнь варпа, питаемая черной энергией материального мира. Страх, боль, ненависть, зависть. Всё, что осознанно или нет рождается в материальной вселенной, получает отклик в хаосе. Порой даже светлые эмоции, такие как любовь и надежда, искажаются самым чудовищным образом. А когда пути материи и не-материи соединяются, первая уступает.
Корабль умирал. Он умирал, как умирают крупные звери. Медленно, мучительно. Его искусственный организм всеми правдами и неправдами силился сохранить крупицы тепла и энергии, но было уже поздно. Истерзанное варпом, судно, умирало, и ничто больше не могло вернуть его к жизни. Даже самые умелые механики и лекари машин не в состоянии более спасти хоть часть его. Нечего было возвращать, даже окажись рядом с ним кто-то, настолько могущественный. Отсек за отсеком теряли драгоценный воздух, и с его уходом угасали и жизни экипажа, каким-то чудом сумевшего выжить несколько мгновений в пучинах хаоса.
Отключившиеся генераторы поля Геллера, едва ли не самая надежная часть корабля, лишили экипаж последней защиты. Всего мгновения оказалось достаточно, чтобы когти порождений варпа вспороли обшивку. Их привлекала жизнь, и ее здесь было много.
Яркими огоньками горели души в буйстве безвременья. Тысячи хищников, привлеченные таким обещанием добычи пришлю сюда, чтобы попытаться насытить свой вечный голод.
Люди умирали, даже не понимая ничего. Практически все были пожраны безжалостными существами, лишь с некоторыми они решили поиграть, дабы насладиться страхом жертв.
Самой сладкой была жертва, запертая на почти обесточенном капитанском мостике. Самая последняя, единственная оставшаяся в живых.
На этом корабле для старшего офицера имелось собственное поле Геллера, защищающее индивидуально капитана. В кресле, сжавшись и закрыв глаза, сидела женщина. Близость смерти показывал и педантично отщелкивал светозвуковой дисплей таймера поля. Секунды по его показаниям. Минуты, секунды или годы по ее ощущениям. Все это было неважно. Она не смотрела на него. Зная о неотвратимости своей судьбы, она молилась.
Она молилась, зная, что вера в Империуме под запретом, но у нее не оставалось ничего, кроме иррациональной надежды, вложенной в нее наставниками, которые и подумать не могли о том, как их учение изменится в контексте реальных событий. Это была странная вера. Смутная вера в Императора, как Бога, и в его слуг, ангелов-хранителей.
Она никогда не считала себя верующей, нередко недоумевала, когда слышала о поклонении. Однако, и в ее душе нашлось место зачаткам веры. Однажды, давным-давно, ее спасли Ангелы Императора. Или это было недавно? Месяц назад, год?
Раздался скрип рвущегося металла, и она вздрогнула снова. Теперь ангелы-хранители были далеко.
Она зажала ладонями уши, чтобы не слышать шепота вокруг и звуков рушащегося мира, которым стал этот корабль. Она бы многое отдала за спокойную жизнь где-то на тихой красивой планете на периферии Империума. Муж, дети, дом. Если планета аграрная, то сад. Немного земли где-нибудь в лесной глуши. Где деревья стоят темным частоколом, скрывая семью от опасностей мира и чужих глаз. Лес даст кров и пищу. Чистый воздух и прозрачную, как слезу, воду. И умереть от старости, в окружении любящих потомков. Но никак не в лопнувшей консервной банке, посреди жестокого холода космоса и безумия варпа.
И все же, ни ладони, ни веки ее не спасли. Она увидела и услышала то, чего никогда в жизни не захотела бы видеть и слышать.
Уродливая тень, омерзительно воняющая гнилью, злобно скалилась ей в лицо.
- Твой император тебя оставил. Больше скажу – он о тебе никогда и не знал. Ты не нужна ему. Всего лишь человек.
Она попыталась не слушать, но голос звучал в ее голове.
- Не жди спасителей. Они не придут. У них другие игры.
Она закричала. Просто, чтобы перебить гнусный голос в собственном мозгу, теряя крохи драгоценного воздуха. Когтистая сухая лапа, похожая на иссохшую ветку, уже тянулась к ней, когда именно в эту игру вмешалась иная сила.
Сначала это были глаза. Она не видела их, но почему-то сразу так решила. Они открылись прямо в варпе, среди кишащих хищников, которые, почуяв опасность, тут же ринулись врассыпную.
Потом был голос. Ровный. Чистый. Светлый. Голос, призванный ободрять уставших путников. Помогать совершать подвиги. Дарящий свет надежды. Он был негромкий, но в нем чувствовалась та безусловная мощь, которой не нужны насильственные подтверждения собственной правоты.
Потом пришел свет. Она почувствовала его сквозь веки. Он был мягким и она, наконец, решилась открыть глаза, но тут же зажмурилась. Свет был ярок. Ярче света звезды вблизи, но, в то же время… Она вновь открыла глаза. Свет был ярок, но, в то же время, он не жег глаза. Он обволакивал тело, словно теплое меховое одеяло. Белое меховое одеяло.
Она невольно улыбнулась воспоминанию. То одеяло не было белым, но оно спасло ей жизнь. Антей. Ее ангел-хранитель. Изуродованный войной гигант, беззаветно преданный своему брату. Это был его трофей. Где он теперь? Погиб ли в схватке или продолжает путь с легионом примарха Лемана Русса? И его брат, Сигурд. Где они теперь?
Свет проникал в каждую клеточку тела, начавшего замерзать, открывшись хаосу при разгерметизации. Он дарил необыкновенное тепло. Ласковое, убаюкивающее, расслабляющее. Свет исходил от человеческой фигуры. Она не могла ее различить, контуры были смазанными. Она видела лишь идеальные пропорции огромного тела. От этой фигуры не исходило опасности или зла, и женщина наивно улыбнулась.
- Император?
Но услышала она иной ответ
- Не бойся, дитя.
А раздраженную тварь варпа свет отбросил от несостоявшейся жертвы.
- Оставь ее в покое.
Однако, чудовище бросилось вперед, не желая признавать поражения.
- Это моя добыча.
Звездный человек лишь взмахнул рукой и, горя в его пламени, призрак канул куда-то в вихри света за бортом.
- Это не добыча и уж тем более - не твоя.
Потом словно любящие руки, женщину окутал все тот же свет. Не желая, да и не имея возможности противиться ему, она приняла свою судьбу. Она снова закрыла глаза, растворяясь в шепоте и теплом ветре, принесшем запах трав и листвы, настоянном на горячем летнем воздуха.
Все тот же голос тихо шепнул на ухо:
- Спи. Доверься мне.
***
Она открыла глаза и пошатнулась. Это было невероятно. Вокруг нее был лес. Непривычный, странный, но лес. Она видела подобное очень редко, но перепутать не могла. Более того, именно так она представляла то место, где ей хотелось бы оказаться. Сказалось ли так воздействие хаоса, следствие ли это недостатка воздуха – она не знала.
Почуяв чье-то присутствие, она обернулась. В двух шагах от нее стоял закутанный в плащ незнакомец.
Его голос был тихий, слишком тихий для того, кто вырвал ее из мертвой хватки варпа.
- Мы снова встретились. Здравствуй, Мариэль.
Он был высок. Гораздо выше человека, но не гигант-астартес. Она набралась смелости и с трудом заставила шевелиться пересохшие губы.
- Кто ты? Демон? Что это за шутка? Где мы?
Человек отбросил назад низкий капюшон и женщина, вскрикнув, прикрыла рот ладонью.
- Ты не узнала меня?
Она узнала его. Белоснежные волосы аккуратно падали на плечи, очерчивая далеко не старое лицо. Строгое, когда-то красивое, а сейчас изуродованное страшными шрамами. Тонкие губы со следом легкой улыбки. Грустные глаза, которые никогда не могли улыбнуться. Глаза мертвеца, чью нить еще не до конца обрезали, и который просто не может уйти.
