Фонтан искр рассыпался сверкающими пучками, когда на подставленный клинок рухнул тяжелый меч предателя. На этом месте должен был погибнуть один из Волков, но вожак отшвырнул собственного воина куда-то в гущу схватки. Там, с равным противником, он мог принести больше пользы.

Тварь выглядела удивленной, но не настолько, чтобы утратить боеспособность. Воздух со свистом рассек длинный жесткий хвост, но Волкодав был готов к любому виду атаки, уже зная, на что способны демоны. Резко развернувшись и шагнув в сторону, он коротко отмахнулся мечом, и зверь коротко и оскорблено взвыл. Кусок хвоста, длиной в пару локтей, теперь подпрыгивал и извивался на полу. Глядя на морду твари, плотно усеянную глазами, Волк удовлетворенно рыкнул и вновь поднял меч.

Поняв, что противник уже искушен в таких схватках с хитростью, Несущий Слово атаковал его так, как учили сражаться легионеров. Сила на силу, выучка на выучку.

В прежние дни Волкодав с легкостью бы смял и терминатора, но сейчас он был явно слабее противника. Он лишь сдерживал его, сам находясь в глубокой обороне, делая лишь слабые попытки атаковать. Это не долго укрывалось от внимания врага, и зубастая ухмылка становилась все шире. Постепенно он усложнил игру и начал теснить волчьего предводителя. Видя это, воодушевились и остальные предатели.

Пользуясь последним шансом, Антей навалился на клинок противника, пытаясь сломить это сопротивление, однако тот был лишь чуть, но сильнее. Его меч удалось прижать к телу, хотя это был огромный риск. Одно движение, и смертоносный металл вырвется из-под меча Волка, разрубая его доспех.

Совершенно неожиданно пришла помощь. Слева опустился второй клинок, блокирующий гардой чужой меч, он уже не смог бы выскользнуть вниз и в сторону.

Противник был вынужден удерживать их обоих, второй рукой придерживая собственное оружие ближе к острию.

Антей не видел того, кто присоединился к нему, слышал только тихое рычание. Противостояние не могло длиться вечно. Он потянул меч на себя, оставляя собрата сдерживать врага. Промедли он, и его судьбу разделил бы этот Волк, но он не медлил.

Меч Антея врезался в сочленение брони и вошел в тело врага. Тот с тихим всхлипом мгновенно потерял контроль над телом. Резкая боль от перерубленного позвоночника заставила его разом ослабеть. Пальцы разжались, и больше ничто не помешало второму Волку, дернув меч вперед, направив его под шлем противника, пробить череп.

Оба отошли, устало опустив оружие и тяжело дыша. Оба подняли глаза друг на друга. По лицам обоих струилась кровь, смешанная с потом и осевшей гарью.

Это был последний момент, когда они смотрели друг другу в глаза. В следующее мгновение из-под нагрудника Драгнира высунул хищное острие вражеский меч. Клинок шипел силовым полем, испаряя кровь. Взгляд Волка остекленел, но оскал с лица не исчез. Он улыбался так, будто получил, наконец, свое долгожданное искупление. Чужая рука повернула оружие в ране и дернула под углом, рассекая жизненно важные органы, добивая сына Русса. Смерть пришла безмолвная и довольно быстрая.

Убийца мягко направил падающее тело в сторону, почти уложив его на вал из тел, чтобы оно не мешалось под ногами. За личиной шлема не было видно глаз. Атаку волчьего вожака легионер встретил спокойно, как и собственную смерть от его руки несколькими минутами позже.

Хеймир продержался дольше всех. Отчасти - потому, что легионеры из Слова не воспринимали его как опасного врага. Он погиб не от руки убийц, а от ран, успев обезглавить своего последнего противника. Без сил опустившись рядом, он сделал еще несколько замедляющихся вздохов, не без удовольствия осматривая поле последнего боя Стаи.

Они все заслужили отдых, пройдя свой путь, и доказали свою верность Великому Волку, Всеотцу, своей Стае и вожакам. Он закрыл глаза, чтобы больше уже не открыть.

***

На лицах погибших застыли гримасы из оскалов и злых ухмылок, а остекленевшие глаза смотрели в потолок. Смерть нашла их в бою, ровно так, как они и желали: до последнего сражаясь плечом к плечу с вожаком, с боем возвращая чистоту своей чести. Их верность оказалась непреложной. Они сделали все, чтобы он выжил.

Пошарив возле тел, Антей выудил из крови клинки своих воинов. Цепной меч Драгнира растерял большую часть зубьев, но вожак все равно заставил мертвые пальцы собрата сомкнуться на рукояти. У смертного одна кисть оказалась отрублена, но короткие парные мечи не хотелось оставлять в одиночестве. Один из клинков Антей уложил на грудь Волчонку, согласно очень древнему терранскому обычаю.

Больше он не стал терять время. Подобрав тяжелый цепной топор, принадлежавший раньше одному из Несущих Слово, Волкодав прошел до следующего люка и попытался его открыть. Где-то наверху зашипела, сыпля искрами, поврежденная проводка. Все судно содрогалось от вторичных взрывов – корабли Стаи великолепно сделали свое дело.

***

Гибнущий волк смертельно опасен, и капитаны в очередной раз доказали это.

Их корабли со смертоносным отчаянием набросились на судно Несущих Слово и мертвой хваткой вцепились в него. Для них это было верной смертью, но капитаны пошли на это без принуждения, вызвавшись сами, а экипаж поддержал их. Все три капитана их маленького флота, не считая вспомогательных транспортов, собрались на их импровизированном флагмане.

Адриана Фрай с ожиданием смотрела на своих товарищей. Маркус Сергард и Валентин Табар редко встречались с вожаками Стаи, и с непривычки испытывали чувство некоторого волнения.

Эта встреча должна была стать последней. Когда вожак сообщил, что знает, где находится враг, все прекрасно это поняли. Разговоры об этом ходили довольно долго. Оставалось обсудить подробности плана последнего боя. Антей не спорил с капитанами, слушая их предложения.

Волки, и те немногие смертные, что были не нужны для пустотного боя – покидали корабли и отправлялись на абордаж судна предателей. Корабли Стаи должны были нанести максимально возможный ущерб.

Обсуждение плана заняло четыре часа. Когда капитаны уже собирались покинуть стратегиум, Антей, помедлив, вынес еще одно предложение.

- Как насчет того, чтобы дать кораблям имена?

Леди Фрай удивленно уставилась на вожака, и тот пояснил свои слова.

- Мы всегда были безымянными. Пусть предатели запомнят наши имена, если мы не сможем уничтожить всех. Назовите свои корабли, как посчитаете нужным, чтобы они не погибли безвестными.

Капитаны неуверенно кивнули, переглядываясь. Еще через два часа на тактической карте замигали две отметки, возле которых горели новые руны имен вместо номеров. Их никогда не внесут в списки легиона. «Кровавый Лед» и «Ярость». Леди Фрай, подойдя к одному из пультов мостика, в несколько прикосновений к клавишам, дала имя и своему кораблю.

«Месть Фенриса». Антей приподнял бровь, а женщина пожала плечами.

- Я знаю, что это слишком громко, но мне это нравится.

Вожак кивнул. Они оба никогда не видели родины легиона – только пикты, но никогда сами не чувствовали его яростной ненависти ко лжи и слабости.

***

Все корабли давно погибли. Они бросились на добычу с отключенными щитами и ненужными больше системами, чтобы передать всю энергию на орудия и нанести как можно больший ущерб. Их оружие пробило щиты судна Несущих Слово почти сразу, но ответные выстрелы оказались смертельными. По инерции обломки кораблей Стаи врезались в крейсер, увеличивая разрушения.

Стая исчезла, оставив единственным, еще живым, вожака, дав ему возможность зайти так далеко, как сможет он сам.

Вскрыть люк оказалось делом нелегким, но, в итоге, неисправный механизм сдался, и, пользуясь оружием как рычагом, Волк раздвинул тяжелые створки.

Еще трое Несущих Слово бросились на него. Они как раз шли навстречу. Увидев своего противника, они, не торопясь, дотянулись до оружия с полным осознанием собственных сил. Цепные мечи завизжали, набирая обороты. Остро запахло смазочным составом.

Меньше чем через минуту пола коснулась последняя срубленная голова. Антей сплюнул на пол собственную кровь – он пропустил удар рукоятью, и тот пришелся частью в висок, частью в нижнюю челюсть. Они были очень быстры, но слишком самоуверенны. Он знал, кто победит, еще до того, как их руки коснулись оружия, но убивал все так же хладнокровно, не испытывая ни ненависти, ни жалости. И то, и другое было чуть раньше. Теперь на это не оставалось сил.