- Что там?

Легионер еще мгновение изучал коридор, но ничего интересного не нашел, и обернулся к командиру.

- Ничего. Показалось.

***

Ему не показалось. Едва только закрылись двери пневмолифта, в неосвещенном конце коридора колыхнулась едва заметная тень. Через несколько шагов она оказалась на освещенном пространстве.

Драгнир облизал губы. Он знал вкус собственной крови, но ему никогда не нравилось ее пробовать. Сейчас ему не нравилось то, что она густыми струйками стекала из носа. Он был хорошим охотником и знал, что запах крови выдает жертву. Кроме того, это был тревожный знак, хотя после всего случившегося и неудивительный. Во всем остальном он чувствовал себя не плохо, если не считать того, что он потерял одного вожака и рисковал потерять последнего вместе со всей Стаей из-за предательства ублюдков Лоргара.

Он не удивлялся ничему. Он все это видел, пока его разум был открыт издевательскому безумию Варпа. Видел, хотя осознал смысл и соотнес последовательности некоторых событий только теперь. Окровавленные губы растянулись в злой усмешке.

Если враги хотят его смерти, пусть попробуют догнать призрак, и не известно еще, кто станет жертвой. Его выставили врагом собственной Стаи? Всего лишь вызов. Ему не составит труда запутать братьев и не дать им убить себя, пока Сигурд не очнется. Когда вожак вернет себе бразды правления, Несущих Слово ждет такая расправа, что они будут умолять о быстрой смерти. Он их почти жалел.

Заблокировав лифт на тот случай, если кто-то пожелает неожиданно вернуться, Драгнир с тяжелым сердцем вступил в каюту, бывшую рабочим кабинетом вожаков. Под керамитовыми подошвами скрипели щепки и осколки композита. Потом хрустнули кусочки стекла. Наклонившись, Волк поднял с пола лист пергамента и зло улыбнулся. Он чуял знакомый запах, запах первой жертвы. Но это не сейчас. Он выйдет на охоту только тогда, когда жизнь вожака будет вне опасности.

Раздавшийся сзади шорох заставил Драгнира инстинктивно пригнуться и резко развернуться, чтобы встретить опасность лицом к лицу, но это было излишне, и он тут же опустился на колени, низко склонив голову, и найдя в себе силы лишь прошептать положенное слово:

- Господин.

Вид Сигурда был ужасен. Если раньше, когда его охватывала ярость, в глазах полыхало пламя звезд, то теперь его лицо уродовала чистая ненависть Варпа. Сознательно ли он позволил ему снова вырваться или нет, но, мгновение назад не осознававший реальности вожак, теперь был воплощением того, с чем должен был бороться, и Волку просто не хватило ни сил, ни сверхчеловеческой стойкости, чтобы хотя бы смотреть на это порождение собственной злобы Сигурда. Драгнир смутно понимал, что это, но виденное им в Имматериуме парализовало его. Стоя на коленях, он был всего лишь насекомым на пути чудовищной силы, и едва ли эта самая сила его хотя бы заметит.

Чувствуя, что кровотечение усилилось, а вкус крови стал слишком неприятным, он рискнул сплюнуть скопившуюся во рту жгучую жидкость.

Решетка пола покрылась шипящими пузырями. Волк закрыл глаза, понимая, что привлек к себе внимание того, чем стал его вожак.

Ничего не произошло, хотя Сигурд подошел ближе. Его рука опустилась на наплечник Драгнира и совершенно спокойный, но полный горечи, голос тихо произнес:

- Встань. И не зови меня господином. Я этого не выношу.

Не смея ослушаться, Волк встал на ноги, с трудом осмелившись поднять взгляд, и удивленно моргнул.

Измотанный горем, Сигурд был сам собой. Не средоточием сил Варпа, не злобным призраком. Человек. Сверхчеловек. Астартес. Он почти стал легионером, но был большим, чем они. Он с трудом держался на ногах, и Драгнир попытался помочь ему, но вожак отстранился.

- Нам нужно идти, у нас мало времени.

Скептически усмехнувшись, Волк качнул головой.

- Тебе стоит отдохнуть. Ты паршиво выглядишь. Времени у нас достаточно. Эти предатели сначала попытаются найти меня. Я заметал следы, как мог. Хорошо, что ты заставил сервитора принести мне доспех и оружие. Это помогло мне уйти быстрее. Сейчас, их стараниями, я едва ли выбрался бы.

Сигурд, не отвечая, внимательно посмотрел на Волка. Он был как-то слишком спокоен, будто увидел по ту сторону жизни столь многое, что ответило на все вопросы – прошлые настоящие и будущие, до самого конца.

Заметив его взгляд Драгнир умолк, на лице появилось вопросительное выражение.

- Что?

Вожак качнул головой.

- Ничего. Ты прекрасно все видишь. То, что я с тобой сделал…

Волк шагнул вперед. Его глаза мерцали теплым золотом.

- Не кори себя. Это было твоим и его долгом. Какое бы колдовство ты не использовал, что бы за ним ни стояло, и как бы легион ни относился к этому – это уже не важно. Я поклялся в верности ему и тебе, и чего бы мне это ни стоило, я сдержу свое слово. То, что я увидел там – я знаю, что не смогу этому помешать, хотя многого еще не понял, но сделаю все, чтобы отомстить за него. За всех нас.

Погруженный в собственные мысли, Сигурд не спросил его больше ни о чем. В сопровождении Волка, петляя по кораблю, он достиг армориума.

Доспехи его и Антея еще были здесь. Сигурд зло усмехнулся. Большое упущение со стороны предателей. Не первое из них и не последнее. По старой терранской пословице даже мертвый волк может убить. Оставив же его в живых, они сами вложили свои жизни в его пасть.

Вся его жизнь состояла из потерь. Слишком часто его брат оказывался на грани смерти. Слишком он привык его оплакивать и хоронить. Все, что могло умереть в нем самом – уже умерло. Ни для чего иного их жизни не предназначались. Если последней работой его Стаи будет уничтожение предателей – быть по сему. К примарху он отправится уже с неопровержимыми доказательствами.

- Ты уверен, что он мертв?

Смысл вопроса не сразу дошел до него сквозь размышления, пока быстро и бесцеремонно облачал вожака в броню.

- Уверен.

- Как и раньше?

- А ты ничего не знаешь?

Драгнир усмехнулся.

- Я теперь знаю даже слишком многое, но еще не все понимаю.

Вздохнув, Сигурд опустил глаза.

- То, чем его убили – яд. Это дело моих рук – я создал то, что может убивать легионеров, Драгнир. Не спрашивай - зачем. Это уже не имеет смысла. Вюрд покарал меня за мою гордыню. Я заплатил за это, и неизвестно, чем еще придется пожертвовать. Если мы выживем, я расскажу тебе гораздо больше, и уже тогда я попрошу тебя принять решение, оставаться ли вам всем со мной.

Видя попытку Волка возразить, вожак вскинул руку.

- Не сейчас. Я помню твои клятвы, но они не действительны. Ты не знал, кому ты их давал. Ты не знал кто мы. Не знал, как и остальные, кто мы такие.

Когда последняя часть доспеха заняла свое место, Волк, словно оруженосец, снял с крепления ледяной меч Сигурда и протянул его своему повелителю, держа его на ладонях.

Очередной, слишком много говорящий, жест, но Сигурд принял это, хотя ему было не по себе от той преданности, что горела в золотых глазах Волка.

Словно что-то вспомнив, вожак вопросительно взглянул на Драгнира.

- Где Хеймир?

Волк замешкался.

- Не знаю, но найду его.

Он сжал в кулаке захваченный с собой лист пергамента.

- Это он принес отраву Антею.

На краткий миг Сигурд испытал легкий шок, но душа болела слишком сильно, чтобы он мог задавать вопросы сам себе. Не до конца, но Дар Шеет смог сделать свою работу. Смог заставить увидеть причину смерти брата в себе. Отрицать это не хватит теперь ни сил, ни желаний, но куда сильнее было последнее живое желание вожака.

Сделать то, что обещал Антей. Вырвать сердца предателей.

***

Опустившись на пол, он открыл ящик из пластали, и извлек из него несколько обойм для болт-пистолета и сверток из грубой ткани. Драгнир насторожился, чуя необычное оружие.

- Что это?

Не глядя ему в глаза, Сигурд тихо произнес:

- Это – последний шаг. Я знаю, что ты это чувствуешь. То, с чем мы столкнулись – не просто предательство.