— Брок…
Он немного не ожидал, что перед ним возникнет Солдат, держащий в руке сразу два стакана. Джек помог ему, и каждый взял свой.
— Сегодня снова этот день.
Солдат знал. Брок, приняв его, впустив его в свой мир, поделился и этой их общей полутайной. Броку не пришлось спрашивать. Он кивнул и уставился в огонь. Остальные разобрали стаканы, не особо понимая, в чём дело. Зимний застыл, глядя в свой стакан.
— Диего. Марко. Джозеф. Эрик.
Эти имена были значимыми только для них троих, и все трое произнесли их практически в унисон, но остальные символически отпили из своих стаканов, ожидая объяснений.
Отойдя к камину, Барнс остался стоять там, чтобы всем было удобно его видеть и слышать.
— Я хочу рассказать о том, что нас объединило. О людях, которые сделали это возможным, отдав себя за мир во всём мире.
Незнакомый Броку мужик фыркнул на громкие слова, и Барнс скривился.
— Это не просто слова, Лэнг. Как я уже говорил – без этих двоих ГИДРа бы, скорее всего, провернула свои дела, как и хотела. И они не заслужили того, что с ними сделала наша «справедливая» судебная система. Сделал ты, Стив. Сделала Романов. Сделал Фьюри. Люди, принимавшие решения. Хорошо хоть общественное мнение до них не добралось – я видел, как судили остальных.
Вскинувшийся было Стив сел на место, но на челюстях вздулись желваки. Борца за справедливость ткнули носом в кучу дерьма – так могла бы называться картина, написанная с него в тот момент.
— Я буду говорить, потому что они сами бы никогда этого не рассказали. Для них это было само собой разумеющимся, и я хочу, чтобы вы поняли, и ты, Стив, в первую очередь, почему я настаиваю на том, чтобы они своей дальнейшей жизнью распоряжались сами, без оглядки на ЩИТ, Интерпол и остальных падальщиков, почему их должны оправдать без оговорок вроде перевербовки. Скорее всего, это будет эмоционально – я не так давно научился жить заново, но мне глубоко похуй…
Заметив укор радетеля за чистоту языка, Барнс осадил его взглядом.
— Да, Стив. Именно похуй, как всё будет выглядеть. В конце концов, именно эти двое вернули мне меня. Никто из выступающих за права человека даже не знал обо мне или знали, но молчали. Люди ГИДРы были повсюду, и, скорее всего, есть до сих пор, но речь не об этом. Двое, названные ЩИТом опаснейшими преступниками, которых рекомендовалось не пытаться брать живыми, расплатились своими жизнями за то, чтобы я мог стоять здесь и хлебать дорогущий виски как воду.
Он демонстративно сделал последний глоток и отставил стакан на пустую каминную полку.
— Очень удобно быть Призраком – есть всё же плюсы и в такой жизни. Тебя не воспринимают как человека. Тебя не видят, а вот ты видишь и знаешь всё. А если тебя десятилетиями натаскивали быть лучшим солдатом любого профиля… этим ГИДРа тоже отчасти выкопала себе могилу. Я и раньше, когда удавалось вырваться, добирался до её архивов – она хранила слишком много компромата на себя. Когда возможности техники стали позволять, смог не только следить за ней по бумажкам. Я годами имел доступ в самые потаённые её уголки, оставляя там то, что могло сохранить для меня информацию. Жучки и скрытые видеокамеры, арендуемые годами квартиры и помещения, где я размещал записывающую аппаратуру. Я мог безнаказанно запускать руку в карман организации, считавшей меня дорогостоящей игрушкой, хотя руководствовался тогда не желанием освободиться или уничтожить врага. Как истинный солдат, я просто собирал информацию. Спустя десятилетия прогресс развился, и следить стало проще, хотя информации стало больше. Я не так уж отстал от жизни, точно не той её части, которую регулировала ГИДРа. А она всё росла и ширилась, и ей нужны были солдаты.
Он кивнул в сторону Брока и Джека.
— Пирс был скуп на подробности. Вас оставалось четверо после той операции, и Брок не зря тогда увёл остатки отряда. Ваших людей перебили по наводке ещё до Мексики. Естественный отбор. Остались сильнейшие, костяк отряда, хотя, судя по документам аналитиков, должно было выжить больше. Уже в Мексике к вам прицепились те двое, Марко и Диего. Но нужен им был ты, Брок. Это вы оба тоже знаете. Они бы разбили пару, но не были уверены в том, что так получилось бы управлять тобой. В Мексике пытались избавиться от лишних людей, но не рассчитали – ты чуть не погиб. В ту ночь, ещё до звонка Джека, Пирс подписал приказ с датой на полугодие раньше о том, что ваша группа входит в СТРАЙК. Тогда было поднято по тревоге много людей, было много работы, но документы на вас всех, даже уже погибших, были готовы абсолютно подлинные, полными комплектами.
Видя, как Джек крепче обнял любовника, Барнс разлил виски вновь.
— Брок должен был выжить любой ценой – Пирс обещал за его жизнь что угодно и все кары мира за его смерть, но, в итоге, ему пришлось устанавливать контроллер. Не то чтобы он не был этому рад в какой-то мере, но с ними есть определённые трудности. Контроллер и та тварь на запястье у него самого не прижились вместе. Накрылась его идея жить вечно. Это на Броке они почему-то выжили вместе – это тоже был эксперимент. Если бы отключился контроллер, Брок бы умер довольно быстро, но крайне болезненно.
В комнате мигнул свет, и Барнс, подойдя к Ванде, вернул ей в руки отставленное и забытое блюдечко с ягодами.
— Нанороботы восстановили организм Рамлоу до исходного состояния после того, как хорошо поработали врачи, хватило и малого количества. Поэтому катализатор – та штука в ампулах – не вводилась ему, пока он был без сознания, как положено. А может, Пирс подозревал, что силой взятый волк свалит от него, едва поднявшись на ноги. Так и случилось. Пирс был зол, что его помощи не оценили, и дал нанороботам команду. Он всё рассчитал. Он знал, что Джек не станет перечить – ни как зам, ни как пара, и сделает всё, что потребует Пирс. Он наказал обоих. Благодаря жучкам, которыми я оснастил и его телефон, и машину, напихав их, где только мог, я знаю, что испытывал Брок. Ванда тоже знает.
Он глянул на женщину, и та замедленно кивнула.
— Это нельзя описать, но это чудовищно. И куда хуже то, что Джеку пришлось сделать это своими руками.
Барнс приподнял руку, останавливая её, глядя в глаза Рамлоу.
— Я извиняюсь, знаю, что темы болезненные, но они должны знать.
Сжав челюсти, Брок кивнул, Джек подтянул его выше на грудь, уткнувшись губами в шею. Барнс продолжил.
— Увидев, что такой желанный ему человек оказался неблагодарным, Пирс изменил свои первоначальные планы. Отдав остальной отряд под командование своего тогдашнего телохранителя, он назначил Джека хендлером Рамлоу. Кто не в курсе из присутствующих – это почти то же самое, что быть хендлером собаки, только вот для собак наказание считается плохим методом тренировки. Для солдат ГИДРы этот метод считался идеальным. За поощрение подопечного, если у хендлера возникала такая странная мысль, нужно было отчитаться. За убийство же никто бы даже не спросил. Руководство ГИДРы прекрасно знало, как ударяет насилие по паре, но заставляло их ломать друг друга, добиваясь появления даже не зверей в из обличиях, а кровожадных чудовищ, под стать себе. За сказанное без приказа слово, за сделанный без приказа жест следовали бессмысленные в своей жестокости пытки, почти всегда для этого использовались электрошоковые дубинки. И Пирс следил за тем, чтобы Рамлоу получал своё наказание в полном объёме, зная прекрасно, что это делало с Роллинзом. У них ушло почти два месяца на то, чтобы сделать Брока послушным воле ГИДРы. Брока наказывали за острый язык и свободолюбие, за заботу о своих людях, за отказ подчиняться. Джека – за преданность, за чувство вины и попытки проявить человечность, которая считалась слабостью. За собственные ошибки как командира, за неопытность. За естественные попытки защитить пару.
Джек мотнул головой, и Барнс замолк под его взглядом.
— Не идеализируй.
Сделав неопределенный жест, Солдат продолжил.
— Ещё даже не начал. Когда ты врал, глядя в глаза Пирсу, он тебе ни на грош не верил. Он уже видел, что в воспитании Брока пошел обратный процесс – перегнули с наказанием, и он стал привыкать к боли, лишь бы это были твои руки. Ложь он не любил никогда – когда лгали ему, разумеется. Он слегка перестарался, потребовав для Рамлоу боя насмерть – он бы вполне мог повредить контроллер, и тогда Брок бы погиб. Поэтому он приказал Уилсону позаботиться о вас обоих, хотя тот уже знал, что вы двое станете причиной его смерти. Он не соврал тебе ни единым словом, но ты и так это знаешь. Вот ему Пирс верил гораздо больше, чем Броку, хотя и Уилсон нашел, чем подставить старика, сказав несколько лишних слов. И Пирс снова решил вас наказать – за непокорность, за собственную неуверенность в вас. Отправил тебя на задание, хотя хендлер всегда на задание берёт подопечного – в этом суть воспитания. Ты привык выполнять приказы беспрекословно и сделал всё в точности, как Пирс того хотел, делал всегда, даже когда мог, как хендлер, отказаться или внести коррективы. Ты понял это не сразу, но, возможно, что Пирс бы нарушил собственное обещание и убил бы тебя, если бы ты проявил заботу раньше. Сейчас уже бессмысленно об этом сожалеть. Его действительно не было на базе вместе с Уилсоном, который мог вмешаться, когда за Броком пришли. Насилие должно было заставить его сломаться, но те ублюдки перестарались, и сломали не способность сучиться с ножом у горла, а обеспечили тяжёлый перелом позвоночника.
