— С ними можно договориться, не «Монолит» же!
— Ты не ответила на первый вопрос, — напомнил Штиль.
— Скоро Выброс.
— Откуда знаешь?
— Башка трещит.
Больше вопросов не последовало. Меня одолевали смутные сомнения в том, что с «должниками» выйдет поговорить, но попробовать стоит. Желания срочно бежать на Агропром, рискуя не успеть, как-то не возникало.
Ещё через полчаса мы вышли на Янтарь. С дороги не был виден бункер, но уже слышалась канонада очередей. Не к добру это…
Пиликнул КПК. Прозвучало голосовое сообщение, рассылаемое на открытой частоте: «Говорит командир квада “Долга” у бункера учёных на Янтаре. Требуется поддержка! Повторяю, всем, кто рядом, требуется поддержка! Зомбаки зажали со всех сторон, долго не продержимся!»
Я жестом указала Штилю, с какой стороны обойти, и двинулась в противоположную. Вражда враждой, а оставлять людей на съедение тварям нельзя. Тем более, что мы с этого свою выгоду имеем.
С холма, на котором залегла, было отлично видно и бункер, и зомби, и обороняющихся из последних сил троих «долговцев». Четвёртый был ранен и беспомощен. Они засели на крыше бункера, а со всех направлений напирали мертвецы. Одни стреляли, другие — те, у которых мозги выгорелили окончательно, — тянули мерзкие руки к людям, но последние находились вне зоны досягаемости.
— Штиль, приём? — связавшись с парнем через наладонник, произнесла я.
— На связи.
— Работаем. Патроны не жги зря.
Положив LR-300 на землю рядом, взяла в руки СВД. Голова первого ходячего трупа оказалась в перекрестье прицела. Выстрел.
Зомби никак не отреагировали — им без разницы, с какой стороны ведут огонь, если в поле зрения есть живые. Они продолжали бесплодные попытки достать «должников». Те же, у кого было оружие, поливали их свинцовым дождём. В прицел винтовки я видела, как один из бойцов схватился за плечо, зажимая рану, и отполз от края крыши, чтобы остановить кровь и наложить повязку.
Толпа мертвецов постепенно редела, нашими совместными стараниями. Вскоре «долговцы» уже самостоятельно добили нескольких оставшихся зомби. Снова пиликнул КПК, принимая голосовое сообщение: «Большое вам человеческое спасибо, выручили. Как мы можем вас отблагодарить?»
— Выброс скоро будет. Нам бы укрыться, — ответила я.
«Не проблема! Можете выходить. Стрелять не будем, даже если “Свобода». Выходит, они не знают, кто им помог? Что ж, остаётся поверить на слово и рискнуть.
Мы спустились в долину и направились к бункеру. Подходя, я помахала «долговцам» рукой, давая понять, что не намерена устраивать бойню — а по-другому добивание раненых и измотанных солдат, у которых осталось совсем мало боезапаса, не назовёшь. С крыши тем же жестом ответил снайпер. Остальные уже спустились.
Командир квада тарабанил ногой в железную дверь.
— Заперлись, твари, нас зомбарям оставили, да и теперь не пускают, — раздражённо пояснил он, не оборачиваясь. Повернулся, заметив, как двое его товарищей направили на нас оружие.
Мы без резких движений подняли руки.
— Наёмники? — удивился «долговец». — Вот так сюрприз. Мужики, пушки опустите, мы все им обязаны тем, что вообще сейчас здесь стоим, а не валяемся на крыше дохлыми.
Остальные молча подчинились. Мы опустили руки.
— Эти крысы нас всех и под Выбросом оставить могут, что уж тут про зомби говорить, — проронил «долговец».
— Крысы — это ты верно подметил, — усмехнулся Штиль. — Им вообще на всех плевать, кроме себя, любимых, и науки.
— А разве вы чем-то отличаетесь? Думаете только о деньгах… — неприязненно проговорил второй «должник».
— Не лезь не в своё дело. Это их выбор, — осадил его командир.
Небо начало краснеть. Ожил динамик у двери. Раздался чей-то голос:
— Зомби не осталось?
— Нет, профессор, — мгновенно перешёл на более-менее уважительный тон «долговец».
— Вы и Ваши люди хорошо поработали. Это будет оплачено.
— Скоро Выброс. Откройте дверь, иначе мы уйдём и вы снова будете безвылазно в этой железной коробке сидеть. Без охраны.
— Подождите немного… — щёлкнул замок. — Всё, можете проходить.
С крыши спустился снайпер. Мы вошли в бункер, внутри оказавшийся больше, чем казалось снаружи. По сути, это был небольшой научный комплекс, преспособленный для работы в автономном режиме.
Раненых сразу же отправили к медику. Все остальные — в том числе и мы с напарником, — разместились в небольшом помещении за вытянутым столом. Видимо, здесь проходили совещания.
Слышно было, как на улице начинается гроза, предшествующая Выбросу. В бункере же стояла тишина. Наконец, я спросила:
— За что вы дерётесь? Всему миру до лампочки, что вы здесь умираете, защищая его.
— Знаю. Все знают, — командир несколько грустно улыбнулся. — Но разве это повод пускать всё на самотёк? Если Зону не сдерживать, однажды она охватит всю Землю. И пусть никто не знает, мы делаем всё возможное, чтобы не допустить этого. На нас лежит ответственность, от которой нельзя отказаться. Зона должна быть уничтожена, понять бы, как это сделать…
— Вы готовы проливать кровь и гибнуть самим ради тех, кому всё равно? Ради тех, кто понятия не имеет, что здесь вообще происходит?
— Да. Это наш долг. Если бы не мы, давно б уже мутанты заполонили всю Зону и прорвали Периметр. Долго они на Большой Земле не протянут, если Зона не расширится, но бед натворить успеют и за несколько дней.
Я впервые по-настоящему зауважала этих людей, ведь они готовы были на всё, чтобы защищать как минимум близлежащие населённые пункты… Даже если гражданским абсолютно фиолетово. Даже если никто никогда не узнает. И пусть «долговцы» явно преувеличивали свой вклад, поскольку и все остальные кланы по мере сил истребляли монстров на своих территориях…
— Ну, а ради чего это делаешь ты? — мне стали интересны мотивы конкретно этого «должника».
— На Большой Земле живёт моя семья. Жена, сын-студент и маленькая дочка. И я не могу позволить грёбаной Зоне добраться до них, — он вздохнул.
— А они знают, кто ты?
— Знают. Каждый раз, когда я ухожу, они пытаются уговорить остаться… Но я не могу. Не имею права.
***
На месте, где в последний раз был засечён отряд, остались только трупы. И никаких следов — всё размыл дождь. Чуть дальше обнаружился брошенный КПК. Скорее всего, его оставили здесь нарочно.
Я подняла наладонник. Как оказалось, он всё ещё работал, несмотря ни на что. Вот что значит, качественная техника! И всё это время ПДА вёл видеозапись, в начале которой было то, что нужно.
На краю кадра был виден привставший на локте наёмник, сжимающий в руке пистолет. К нему, раненому, подошли несколько человек в коричневом камуфляже.
— О, живой! — ухмыльнулся один из них. Второй ногой выбил оружие из дрожащей руки «синего».
— Вяжите его, — приказал кто-то, находящийся вне кадра.
И без того почти беспомощного человека, с трудом остающегося в сознании, принялись связывать. Он не мог оказать сопротивление.
— Виродки… — прохрипел наёмник, за что тут же получил в челюсть. Дальше можно было не смотреть — и так понятно, что его взяли в плен. И если он ещё жив, нельзя его бросать в лапах этих грязных собак…
— Мы должны его вытащить, — пробормотала я.
— Вдвоём против целой группировки, пусть и небольшой? — усомнился Штиль.
— Во-первых, это дополнительная разведка, во-вторых, можно устроить диверсию. И вообще… Не хочешь — счастливо оставаться. Я сама справлюсь.
— Так дело не пойдёт. Если уж лезть в логово врага, то вместе, — отрезал напарник.
— Почему? — вскинула бровь я.
— Не важно… — он отвёл взгляд и вдруг замер. — Смотри-ка, а вот и зацепки.
И правда, там, где росли деревья, остались следы в грязи. Много. Они тянулись не далеко, но и этого было достаточно, чтобы определить, в какую сторону ушли сталкеры.
Туда же направилась и мы.
«Волкодав говорил не вступать в бой. А вот про пленных не было ни слова. Ну да, это не то, зачем мы сюда пришли. Но никогда нельзя бросать своих, какой бы сложной ни была ситуация», — размышляла я по пути.
