И Мурс понял. Это оно! Свои родные, русские, топы первыми пробились к ручью ресурса и теперь нужно перебираться туда. Поближе к живительному потоку. Чёрт с ним, что в таком случае он будет вынужден идти по длинной дорожке с большими ограничениями. Он переживёт испытательный срок, нижние звания в клане и урезанный лут с трофеями. Всё это, Мурс знал по своему опыту, было временным. А вот стабильный поток ресурса — это то, что позволяет клану расти. Как и всем, кто в этом клане находится.

А потом началось чёрт знает что. По наёмничьим каналам инфа до Мурса доходила странная, но без конкретики. Только рекомендация была чёткая — валить из русского сектора подальше. Мол, замышляется там какая-то силовая грязь. Но, в надежде что обойдётся, Мурс не послушал. Не верил до конца поклёпам на своих, русских. Да и были подозрения на нечестную борьбу за ресурс, вроде как таким способом прижать «Вестников» с наёмниками и не дать слишком сильно расшириться.

И когда грязь случилась — рвал волосы на себе от отчаяния. Во-первых, ресурсный канал сразу пересох. Это было первое, что проверили его прямые начальники. Собрали партию мяса, всё по договору, даже с небольшим запасом, завалили грузовой портал и всё на этом. Куда отправлять — никто не знает. С кем перетирать — никто не знает. Автоматически ничего не работает. ИИ комплекса — не при делах.

Ох и скандал стоял. Орали до кровавой пены друг на друга клановые шишки. Только толку то!

Во-вторых, Мурс совершил ошибку — остался на месте. Снова понадеялся, что раз один раз договорились с неизвестным поставщиком, то сделают всё возможное и невозможное, вернут всех, кто договаривался, вымажут все задницы маслом и восстановят поступление очешуенно необходимого клану ресурса.

Вступил в новый клан. Принял присягу. Идиота кусок!

Ни нанопасты, ни дел, ни востребованности.

Для нового клана он так и остался наёмником, которому нельзя поручать ничего серьёзного. Никто не интересовался его специализацией и возможностями. Он вдруг стал просто обычным солдатом. Пришлось даже консервировать своих малышей. Его ЗК не мог поддерживать функционал боевого дивизиона дронов вообще без подпитки извне. Был оператором боевых дронов, стал обычным рядовым пехотинцем. Караулы и патрули — вот и всё, что досталось Мурсу.

Ручеёк средств на Землю тоже иссяк. Нет найма — нет трофеев и оплаты за миссии. Выхода из этой ситуации Мурс не видел. Всё ближе и реальнее маячил реролл. Разорвать присягу, по сути, простой договор, но стоящий на контроле у ИИ, не дало руководство клана, отмахнувшись от рядового солдата тем, что по присяге минимальный срок службы — год. Вот и служи год, потом — свободен, при соблюдении секретности.

С огромным опозданием и частично в урезанном виде, до Мурса дошли слухи о восстановлении ресурсного ручейка. Да, уже у иностранцев, но схема была похожая, а значит, надежда была и реролл Мурс откинул как вариант. Надежда на то, что уникальный перк выстрелит, оставалась.

Мурс подтянул все старые связи, всех своих должников и по Земле и по Айне и смог всё-таки уйти из-под крыла «Единого фронта».

И снова, когда он вроде нашёл себя, определился с планами на будущее и методично приступил к их реализации, случилась грязь. Грянула атака тараканов.

Мурса накрыло второй волной. Самой безумной, самой дикой и самой страшной.

Как ему удалось выжить, Мурс не знал. В какой-то момент боя, часу на четвёртом непрерывного сражения, сознание отключилось, передав управление телом подсознанию. Или дронам. Как Мурс оказался под грудой трупов и тараканов и своих товарищей — он не помнил. Помнил только, как пытался выбраться. И помнил, что ему стоило не свихнуться в этой тишине пещер.

Связи с Землёй к тому моменту уже не было, иначе Мурс не позволил бы себе пустить на экс всё, до чего он смог дотянуться. Искал бы способы продать информацию, туши для экса или пытался бы до последнего поснимать криптограммы с ЗК погибших товарищей. Чтобы тоже продать. Было такое негласное соглашение в среде наёмников.

При воскрешении весь комплект навесной амуниции пересоздавался вместе с телом и оплачивался одним чохом. Поэтому считалось не зазорным последнему выжившему забрать себе амуницию всего отряда. Часть вырученного от продажи этой амуниции шла в котёл отряда, часть же нормально уходила по кошелькам тех, кто выжил. Он же в данный момент выжил один. И были подозрения, что отряд больше собираться не будет. Связь показывала пустые ячейки товарищей, а значит, они так и не воскресли. Хотя времени прошло — с огромным запасом. Оставался призрак надежды, что друзья улетели на Землю и не могут подключиться из-за блокировки связи. И Мурс держался за эту надежду просто чтобы не думать о худшем.

Снятая амуниция ушла на оплату койко-места в худо-бедно охраняемом секторе. Мурс, конечно, мог уйти в пещеры, сон требовался довольно редко, а дроны могли в автономном режиме покараулить пока он спит. Но разбудить в случае угрозы и защитить от этой угрозы — это были совсем разные вещи.

А угрозу тараканы обозначили совсем не шуточную. Особенно новые их формы, которые интерфейс обозначал одним словом «Прайм». Как будто они были совершенно однотипными, хотя Мурс видел, это было совершенно не так.

Праймы были похожи только внешне. Мурс чуял это как никогда.

Его перк впервые дал такой странный эффект и Мурс был очень рад этому. Иначе он бы продолжал считать их обычными тараканами, просто чуть сильнее. И, скорее всего, погиб бы как и все остальные.

Перк Мурса позволял ему взаимодействовать с однотипными частицами, загоняя их в нестабильное состояние. Но чтобы взаимодействовать, нужно воспринимать. И Мурс, к тому моменту, воспринимал все частицы, на которых специализировался, на расстоянии до двухсот метров. Удобная вспомогательная фишка. Любая нанопаста в базовом состоянии ощущалась Мурсом на этом расстоянии. И ничего не могло исказить или заблокировать эту зону. В ней Мурс ощущал себя всемогущим. И Мурса совсем не напрягало, что он мог только разрушать. Зато никто и ничто не могло ему помешать.

С появлением в этой области Праймов Мурс впервые ощутил помехи. Рябь на гладкой поверхности озера. Электрические искры, с треском пробегающие по спокойно лежащей проволоке.

От этих помех он ощущал какой-то подсознательный ужас. Первобытный страх перед неизведанным и непознаваемым. И пугало его вдвойне то, что он был далёк от всякой мистики. Не верил, не сталкивался, считал невозможным.

И столкнувшись с этими помехами впервые, не задумываясь отнёс это именно к мистике. Инстинктивно. Одним порывом души.

Эта встреча, или долгие часы пока он пытался вытащить себя из-под горы трупов шургов и тел товарищей, но компания только дронов в темноте пещер теперь его резко перестала устраивать и пришлось платить за койко-место и держаться в окружении людей. Иррациональный страх не хотел уходить, лишь отступая в присутствии других людей и возвращаясь в полной мере, стоило оказаться в одиночестве в темноте пещер Айны.

Но средства были не бесконечны, а цены на места в защищённых зонах росли. В услугах наёмников резко отпала нужда, ситуация изменилась слишком сильно и непонятно. Мурс не понимал, что происходит, к чему нужно готовиться и что вообще делать, чтобы не вылететь в трубу.

Он уже продал в переработку всех своих боевых дронов, оставшись практически пустым, как спасением пришло приглашение от старого знакомого. Опять в русский сектор, но в Комплекс, который не принимал участие в переделе власти и не относится к «Единому фронту». Просто пожить. Без обязательств и платы за предоставляемый угол. Простая помощь от тех, кто может её оказать, тем, кто в ней нуждается.

Отдав последние запасы за право воспользоваться телепортационной кабиной, Мурс перенёсся по скинутому знакомым адресу.

Только общая усталость и, наверное, накатывающее безразличие, не позволило Мурсу совершить ещё одну ошибку.

Первым порывом было убраться отсюда как можно дальше. Так как уже начинающая забываться «рябь» была тут. Окружающее пространство чуть дрожало в восприятии Мурса, на грани чувствительности создавая эту «рябь».