— Черрити что-то хотела сказать про отца… — начинает Гермиона. Она не стала выпытывать эту информацию у девочки. А сейчас подвернулся удобный случай.

Джил вздыхает и некоторое время молчит.

— Мы ведь с вами никогда толком и не разговаривали, — усмехается работница столовой. — Что ж. Скажу вам, так и быть. Она думала, что я рассталась с ним из-за Драко, но… Это он нас бросил, — коротко отвечает миссис Чейз. — Я просто не хотела разочаровывать ее, но только потом поняла, что лучше было сказать правду. Ну что ж, — разводит руками Джил.

Гермиона в задумчивости ей кивает.

Джил давно уже скрылась на лестнице, а Грейнджер все еще размышляет о жизни и о судьбах людей, о том, как сложно в возрасте Черрити пережить разрыв между родителями, и мысли перемежевываются с тревожно бьющимся сердцебиением.

Она медленно спускается по лестнице и выходит в сад, сразу чувствуя, что он насыщен чьим-то скрытым присутствием, наэлектризован чьим-то дыханием, словно в кустах и деревьях кто-то притаился. Так и есть. Неподалеку из открытой теплицы ей руками машут Невилл и Луна. Подруга направляется к ней, но Гермиона стучит по наручным часикам, этим показывая, что опаздывает, ей и правда давно уже надо быть в другом месте.

Тропинка, бегущая в зарослях трепетливых кустиков, сворачивает от замка к холмам. Девушка видит на ветках пробивающиеся почки и вдыхает полную грудь весеннего воздуха. Раз в столетие на этих кустарниках расцветают цветы и дурманят прохожих ароматом, который для каждого имеет свой запах, как Амортенция. Если бы сейчас ветки были в цвету, что бы она почувствовала? Изменились ли ее пристрастия? Но если даже изменились, мелькает в голове призрачная мысль, так тому и быть, так и надо, ведь жизнь — это движение, жизнь не должна стоять на месте и вертеться вокруг привычного.

Чем ближе она к антиаппарационному барьеру, который поставила МакГонагалл, тем сильнее ее охватывает волнение. Что она будет говорить Снейпу и будет ли просить у него прощения? А если он снова начнет над ней насмехаться, как ей защититься? Но ведь он спас ей жизнь, и она, как минимум, должна его поблагодарить за это.

Через несколько дней она будет вспоминать этот момент не один раз. Свое волнение, полностью охватившее ее, свои мысли и чувства, будто переживая все это заново. Но они покажутся ей лишь отголосками того прошлого, и все же в ее памяти вновь и вновь будут роиться образы, благодаря которым тот день, этот день, станет для нее чем-то необычным, выделится из ряда будних серых дней, окрасится новыми красками впечатлений.

Взгляд ее падает на полуразрушенную башню — та уже давно не дымится, но от ее вида до сих пор бросает в дрожь; на песчаный берег, и в ее голове вспышкой возникает воспоминание о вечере с танцами; на раскидистый, огромный дуб — свидетеля всех ее переживаний.

Северус Снейп выбрал необычное место для встречи — «Дырявый котел». Двум героям магического мира не следует быть вместе на всеобщем обозрении. Их узнает в лицо сейчас кто угодно, а уж репортеры снуют взад-вперед в поисках сенсаций и вкусной информации, которую, приправленную острым словцом, они скормят доверчивому читателю, уж ей ли не знать.

И все же девушка открывает дверь невзрачного паба и тут же натыкается взглядом на бледное лицо. Посетителей мало, лишь двое из них кидают рассеянный взгляд куда-то сквозь Гермиону и тут же отводят его. Она догадывается, что тут не обошлось без магии.

— Профессор Снейп, — приветствует бывшего директора Гермиона и несколько секунд борется со сбившимся сердцебиением. Он все так же насмешливо смотрит на нее.

— Вы очень пунктуальны, — вместо приветствия говорит он. — Опоздали на пятнадцать минут в лучших традициях первого свидания.

— Но мы с вами не на свидании, — тут же отвечает Гермиона и садится напротив Снейпа, так и не получив приглашения. Еще даже толком они не успели поговорить, а он уже берет инициативу в свои руки и заставляет чувствовать ее себя виноватой.

— Вот как, — приподнимает он одну бровь. — Что ж, скажите, тогда, зачем вы меня искали? Чтобы поблагодарить?

— Да, — тут же выпаливает гриффиндорка и слегка краснеет. Отчасти она рада, что ей не приходится самой начинать тему спасения.

— Что ж, я вас слушаю.

Девушка удивленно поднимает на него взгляд и немножко сердится на подобную бестактность.

— Спасибо, профессор, что спасли мне жизнь, — отчеканивает она и быстро оглядывает темное помещение, чтобы убедиться, что кроме Снейпа ее никто не слышит.

Тот замечает ее взгляд.

— Не волнуйтесь, я навел кое-какие чары… Но если вам будет удобно, мы можем поговорить в более уединенном месте. У меня снята комната наверху.

— Комната наверху? — нервно облизывает сухие губы девушка. — Ну да, конечно. Ну да.

— Вы мне по-прежнему не доверяете, — ухмыляется Снейп и делает глоток из тяжелого стакана. Гермиона только сейчас замечает его. Куда же без алкоголя? Хоть раз бы ее удивил. — Не тешьте свое самолюбие, я снял комнату для себя, а не ради того, чтобы затащить вас в постель, хотя эта мысль раньше бы мне показалась заманчивой. К тому же интерьерчик здесь недостаточно романтичен для вас.

— Что вы несете? — хмурится Гермиона. Обида проявляется в ней все ярче и подступает комом к горлу. Вот и поговорили, думает она. Хоть раз он может это сделать по-человечески? И что означает это «раньше»? Почему-то ее тревожит это слово, хоть оно из его уст и прозвучало оскорбительно.

— Вернемся к нашей теме. Зачем я вам нужен? — серьезно спрашивает Снейп и скрещивает руки на груди. Обида в Гермионе тотчас сменяется виной.

— Как вы… где вы сейчас? — комкает фразу девушка и мысленно ругает себя за нее. Она не должна выглядеть блеющей овечкой, не должна перед этим человеком показывать слабину.

— Зачем вам это нужно?

— Я… чувствую себя виноватой, — признается Гермиона.

— А, вы пришли, чтобы очистить свою совесть и пожалеть меня?

Можете убираться, — грубо отвечает он и с мрачным видом тянется к стакану.

— Кончайте цирк! — неожиданно для себя самой поднимает голос Гермиона.

Да, она чувствует вину, и да, ей действительно жаль, что так вышло. И она чувствует себя неуютно, но еще больше ее обескураживает его извращенное понимание действительности и ее слов.

— Корчите из себя начальницу? — едко замечает Снейп. — Идемте наверх.

— Что?! — возмущенно хмурит брови Гермиона.

— Идемте, иначе завтра будете читать о себе весьма пикантный материал. Мне-то уже терять нечего, а вот вы до сих пор являетесь лицом школы, — вкрадчиво объясняет ей зельевар и резко кивает куда-то поверх плеча девушки.

Гермиона быстро смекает, ей не нужно оборачиваться, чтобы понять, кто за ее спиной, к тому же секунды спустя она слышит знакомый голос:

— Том, ну какие новости тут у вас? Мне как обычно.

— Чары вот-вот развеются, — напоминает ей Снейп.

Гермиона встает из-за стола и гордо направляется к лестнице. Как только они поднимаются наверх, она делает заминку. Ей не хочется находиться с Северусом Снейпом наедине, тем более в номере гостиницы.

— Может быть, переместимся в другое место? — спрашивает она, мало надеясь на положительный ответ.

— Здесь нельзя аппарировать, вы забыли? — ехидно замечает Снейп. — Теряете навыки. Если хотите, можете пройти вниз к своей подружке Скитер, я вас не держу.

Гермиона с секунду подумывает о том, чтобы именно так и поступить, но почему-то ей кажется, что правильнее будет остаться. Она еще не все ему сказала, не обо всем спросила, и потому, сокрушенно опустив плечи, она говорит:

— Хорошо. Идемте.

— С вами приятно иметь дело. Интересно, почему?

— Потому, что я вас не боюсь? — смело отвечает Гермиона и направляется вслед за высокой фигурой в самый конец коридора.

Снейп ухмыляется и открывает дверь, склоняясь в поклоне, будто зовя Гермиону на танец.

— Я не верю в вашу смелость. Защитников я не вижу — ни Уизли, ни этого противного вездесущего кота.