Ее судьба в ее руках.

========== 21. Конец света ==========

Все немного утряслось, успокоилось. Ажиотаж, вызванный приездом Миранды Гуссокл, спал, оставив после себя атмосферу, пропитанную волшебством и ожиданием чуда.

На следующий день Гермиона целенаправленно идет в кабинет директора поговорить с Минервой МакГонагалл. Зайдя, она чувствует неловкость; внутренний страх заведомо сковывает ее, а в добавление к нему подступает и чувство вины: она ведь все это время игнорировала свою бывшую наставницу.

— Вы большая молодец, мисс Грейнджер, — улыбается ей профессор, завидев девушку на пороге.

— И большая лгунья, — тут же вставляет Гермиона и старается привести учащенное сердцебиение в порядок. Да, лучше так, думает она, лучше сразу, не петляя и не обманывая себя вывалить все то, что наболело.

МакГонагалл, прищурившись, смотрит на бывшую воспитанницу и приглашает ее сесть, наколдовав две чашечки ароматного чая.

— Кажется, я кое-что переняла у Дамблдора, — хмыкает директор. — Беседа и правда лучше проходит за чашкой чая.

Гермиона не находит, что ответить, она слишком взволнована, чтобы поддерживать отстраненные темы, в голове у нее пульсирует мысль о цели ее прихода, и потому она молча берет предложенное угощение.

— Мисс Грейнджер, — осторожно начинает директор, видя замешательство девушки. — Если вы думаете, что я на вас сержусь и тем более обижена, смею вас заверить, что это не так.

Гриффиндорка удивленно смотрит на МакГонагалл.

— Вы сделали то, что должны были. Школа находилась под угрозой закрытия, и вы действовали исходя из благородных побуждений. Я это знаю, — профессор отпивает из чашечки горячий напиток. — Конечно, будь я на вашем месте, возможно, поступила бы иначе, но… все люди разные. На Снейпа я тоже не держу зла. Он враньем спасал чужие жизни, так что это у него вошло в привычку. Я это понимаю, Министр тоже, но, сами знаете, нужно соблюдать нормы морали, держаться правил…

— Значит, вы… не сердитесь? — ошеломленно повторяет Гермиона, и мысли ее становятся еще хаотичнее. Она приготовилась услышать упреки и порицания, но никак не понимание. — Я предала доверие Министра, предала дом Гриффиндора своим поступком, отступившись от всего, чему вы нас учили, — в голосе девушки горечь и нотки угрызения совести. Она говорит эти слова скорее для себя, чем для профессора, потому как самой ей нелегко и она все еще чувствует вину.

МакГонагалл улыбается с каким-то всепониманием в глазах, какое читалось порой во взгляде у Дамблдора, и Гермионе становится тепло на душе. Она всецело хочет довериться этому человеку и не знает, как обуздать радость от осознания того, что так легко получила прощение. Ей хочется расплакаться и кинуться на шею профессору. Должно быть, она давно уже, слишком давно была закрыта от проявления чувств, сознавая, что время для этого вышло и возможности тоже. Родители ее до сих пор живут в Австралии, у них родилась дочь, а друзья теперь сами по себе, и она вступила в новую фазу самостоятельности и надуманного одиночества. Так может, робко мелькает мысль в ее голове, все это не так? Возможно, я еще кому-то нужна, кто-то меня ценит, кто-то пожалеет и поймет.

— Жизнь — сложная штука, моя милая. И точно не делится на белое и черное, ведь вы это прекрасно знаете и без меня.

Гермиона кивает, сглотнув подступивший к горлу ком.

— А вы… вы случайно не знаете, где сейчас профессор Снейп? — спрашивает она.

Девушка мельком глядит на директора и тут же прячет свой взгляд. Она не хочет, чтобы МакГонагалл поняла, что она волнуется, но рваное дыхание и румянец на щеках невозможно не заметить.

Но все же Минерва МакГонагалл делает вид, что не замечает, или и вправду не видит, насколько важна для Гермионы эта тема.

— Северус Снейп ушел из преподавания. По крайней мере, о нем ничего не слышно, — чуть помедлив, отвечает директор. — В Хогвартс он не вернулся, да и Министр бы не дал, несмотря на то, что случившееся не поддалось огласке.

— Это очень благородно с его стороны, — искренне произносит гриффиндорка, вспомнив свой последний визит к главе Министерства.

— Да, порой ему приходится принимать непростые решения. Это всегда сложно — угодить всем, получить одобрение в глазах общественности. Всегда найдутся те, кто будет недоволен.

Гермиона медленно кивает.

— Всегда найдутся те, кто будет недоволен… — тихо повторяет она. — Профессор, могу ли я отлучиться до вечера? — девушка резко вскидывает голову и умоляюще смотрит на директора.

— Конечно, мисс Грейнджер, — чуть удивленно произносит МакГонагалл и с большим усилием отказывается от расспросов.

Гермиона, погруженная в свои мысли, на автомате кивает собеседнице и кидается к выходу, но задерживается на секунду, чтобы горячо поблагодарить директора «за все».

Она не знает, с чего начать. Не знает, где искать и к кому обратиться за помощью. Неужели опять к Рите Скитер? Ей ужасно не хочется, чтобы репортерша совала нос не в свои дела, чтобы рассмеялась во всеуслышание и потешила свое самолюбие.

Но девушку внезапно осеняет, и сердце ее ликует. Она отправляется к бывшей хозяйке замка. Дверь в комнату той приоткрыта, и Гермиона, постучав, распахивает ее. На большой кровати с балдахином спит огромный белый кот.

— Мисс Гуссокл? — зовет девушка. — Миранда, вы здесь?

Но ей не отвечают, и Гермиона вмиг чувствует себя неловко — одна в чужой спальне, без приглашения, будто шпионка или воришка.

— Паффи, где же твоя хозяйка? — спрашивает она и разворачивается к боггарту, но тотчас раскрывает глаза от удивления: рядом с кроватью стоит Северус Снейп собственной персоной. — Профессор! — взволнованно произносит Гермиона. — Простите, я не хотела, я… Я дура, — через несколько секунд поникшим и раздосадованным голосом говорит она. — Паффи, это ведь ты.

Но боггарт не меняется, он лишь молча смотрит на девушку, и в его взгляде читается укор.

— Этот тот, кого вы боитесь или всем сердцем желаете, деточка? — слышится голос сбоку от гриффиндорки.

Гермиона вздрагивает от неожиданности. В дверях стоит та, которую она искала.

— Простите, я думала, вы у себя… — быстро извиняется девушка.

Боггарт, завидев хозяйку, тут же превращается обратно в кота и начинает тереться об ноги Миранды.

— Даже и не думайте проигнорировать мой вопрос, дорогуша, — напоминает Гуссокл и вальяжно садится в старое кресло, наблюдая за зардевшейся девушкой.

— Я не думала, нет, — поспешно заверяет ее Гермиона и выдыхает, расслабив плечи. — Я и боюсь, и жажду видеть этого человека, — горько усмехается она. — У Паффи не было выбора.

— Это ведь тот самый Снейп? — догадывается волшебница.

Вместо ответа девушка просто кивает, а затем спрашивает:

— Вы мне можете помочь найти его?

— Говорит лучшая сыщица всех времен, — поддевает ее Гуссокл.

— Лучшая сыщица всех времен обращается к лучшей прятальщице всех времен, — в тон ей отвечает Грейнджер.

Миранда расплывается в самодовольной улыбке.

— К сожалению, нельзя найти человека, если на него не наложены следящие чары. Мы, простые смертные, не имеем такой власти, — отвечает волшебница и внезапно подмигивает собеседнице.

— Следящие чары… Министерство, — быстро соображает та и снова воодушевляется. В Министерстве на палочки государственных служащих стали накладывать следящие чары при власти Бруствера, прямо как на несовершеннолетних волшебников. Ей крупно повезет, если Снейп еще не успел их снять.

— Как раз сейчас я отправляюсь в Лондон. Кажется, Министр хочет предложить мне работу.

— Работу?.. — выпрыгнув из собственных мыслей, повторяет Гермиона.

— Да, работу, — важно кивает Миранда.

— Это же здорово! — бодро дает оценку Грейнджер. — Если, конечно, вы хотите работать на Министертво…

— Смотря, что мне предложат, — загадочно отвечает Миранда. — Ну что, вы готовы к небольшому путешествию?

***

Как ей в голову не пришло, что можно обратиться за помощью к человеку, который не меньше ее выстрадал и натерпелся, который лучше других на себе прочувствовал, что такое ложь и предательство, и которому она всем сердцем доверяет?