Мисс Грейнджер,
Приглашаю Вас на обед по случаю Рождества, который состоится завтра в 13.00 в столовой замка.
Прошу не опаздывать.
С.С.
Приглашение на обед? Интересно, Малфою он тоже такое прислал? Как будто приглашение на свидание. Гермиона давит смешок и еще раз перечитывает записку. Все-таки как-то странно. Если это приглашение, значит, надо принарядиться, и, значит, надо дарить подарки? Что можно подарить Малфою? А Снейпу?
Гермиона в растерянности кладет письмо на тумбочку и прижимает его подсвечником. Её очень сильно настораживает это послание, но она уже заранее знает, что пойдет. Во-первых, потому что так и так собиралась на обед, а, во-вторых, потому что в ней разыгрался нешуточный интерес. В такие моменты отважная гриффиндорка всеми силами старается удовлетворить свое врожденное стремление — любопытство.
========== 12. Рождество ==========
На завтраке Гермиона в столовой одна, не считая сотрудников. Медленно ест, будто в прострации, осматривая время от времени, обстановку в помещении. Всё как обычно, ничего не поменялось. Что же такое интересное ее ждет на обеде? Если это приглашение, размышляет она, то, как минимум, столовая должна быть украшена, иначе зачем приглашать? Ведь они так и так бы встретились здесь и пообедали.
Теряясь в предположениях, девушка доедает завтрак и спешит в свою комнату. Какое-то время просто меряет ее шагами, соображая что же ей делать. Останавливается в нерешительности, подходит к зеркалу и с придиркой себя оглядывает. «Нужно соответствовать», — говорит она самой себе и рывком достает из-под кровати чемодан. Распахивает его и внимательно осматривает свой гардероб. Джинни бы точно закатила глаза и поругала бы за такую одежду, смеется про себя девушка.
Гермиона бережно касается воздушного платья, в котором была на вечере в честь школы. В котором поддалась безудержному танцу со Снейпом. Зачем-то она прижимает его к себе, вспоминая его крепкие руки у себя на талии. «Что я делаю?» — одергивает она саму себя и кладет платье обратно. Спасибо Джинни за то, что оставила ей еще два своих платья. Как раз по случаю, думает она и выбирает синее, с черной окантовкой на подоле и пайетками у линии декольте. Убирает волосы по бокам невидимками и осторожно подкрашивает губы розовой помадой, опять же, спасибо Джинни. Коричневые туфли-лодочки, в которых она была на открытом уроке перед комиссией из Министерства, совершенно не подходят к синему платью-футляру. Приходится надеть те, на каблуке, в которых она отплясывала на вечере.
Гермиона, нервничая, садится за столик в ожидании. Мерлин, еще столько часов, ругает она саму себя. Что я делать-то буду? Куда вырядилась так рано?
Она вскакивает и вновь начинает наматывать круги по комнате. Так и с ума можно сойти до обеда. Берет начатую книгу Ларошфуко и открывает на месте, где остановилась, бережно вынув закладку.
«Добро, которое мы видели от того или иного человека, обязывает нас к терпимости, когда он чинит нам зло», — читает она выделенную цитату карандашом. А ведь она ее выделила неслучайно. Она напомнила ей о Снейпе. Девушка задумывается. «Победителей не судят», — проносится у нее в мыслях другая цитата. Кто же это сказал? Гермиона не знает, но это высказывание тоже подходит к ее ситуации. Снейп, какой бы он ни был характером, все же победитель. И он совершил много хорошего, он жертвовал собой. К такому человеку можно быть снисходительнее во время его странных поступков и выходок. Возможно, поэтому Министерство и отправило его подальше от себя, в глухой уголок мира, где он смог бы и дальше оставаться героем, делая полезное дело, и где терпеть бы его становилось намного легче из-за сложного характера. Гермиона горько улыбается своим мыслям. А почему Снейп согласился на эту должность, в очередной раз спрашивает она саму себя. Потому что ему тоже удобно терпеть Министерство на таком расстоянии? Потому что он не может обходиться уже без своего школьного призвания? Но ведь он терпеть не может детей. Он бы мог уехать подальше от Британии, где зажил бы тихой жизнью отшельника. Что его удерживает здесь? Неужели небезразличие к судьбам детей?
Грейнджер вздыхает и захлопывает книгу, забыв про закладку. Может быть, погадать на книге? Что за дурачество! Но тем не менее она раскрывает ее и жадно вчитывается в первые попавшиеся на глаза строчки: «То, что мы принимаем за благородство, нередко оказывается переряженным честолюбием, которое, презирая мелкие выгоды, прямо идет к крупным». Девушка замирает. Снейп обвинял ее в честолюбии. Все нутро противится этому. Она уже давно не честолюбива. Давно уже отдала себя обществу, еще со школы, когда у нее просто не было другого выбора. Рисковала, нарушая школьные правила. Отняла у родителей дочь, чтобы сохранить им жизнь, чтобы спасти страну. Отказалась от высокой должности в Министерстве, к которой так искренне стремилась первые школьные годы в Хогвартсе, ради спасения детей. Девушка привыкла, что она должна. Обязана всем другим, только не себе. И она не может иначе, как сказала об этом Снейпу. Уже не может по-другому и не знает как это. Возможно, она упустила единственный шанс быть счастливой и завести нормальную семью, отказав Рону. Большинство ее однокурсников уже замужем или женаты. Как только Волдеморт был повержен, все как с ума посходили, по Британии прокатился свадебный бум.
Девушка устало потирает лицо, забыв про нанесенную помаду. В тот же миг в ее окно стучится пернатый почтальон. Мигом вскочив с кровати, она кидается к окну, с трудом открывая высокую деревянную раму. Порыв холодного ветра вперемешку с хлопьями снега врывается в обогретую камином комнату, будто давно этого желая, сам мечтая согреться. Птица влетает вместе с потоком свежего воздуха и начинает кружиться по комнате, обронив почту на пол. Девушка спешно захлопывает раму и поеживается. Несколько снежинок красиво начинают блестеть на ее платье. Она подбирает с пола газету, свернутую в трубочку. Это «Ежедневный Пророк». Но ведь она не выписывает прессу.
«Школа при Йерме — а может быть сквибство не диагноз?» — гласит заголовок на главной странице. На фотографии запечатлено здание школы, снятое издалека. Все-таки Рита умудрилась сделать фотографию! Скитер прислала ей номер, зная, что она, Гермиона, не выписывает газеты. Девушка жадно начинает вчитываться в текст.
Начало статьи вполне банальное — идет краткая история деревушки Йерм, затем обязательно строчки о войне — напомнить читателям об ужасах оккупации Пожирателями смерти. «Йермская школа — замечательный проект Министра Кингсли Бруствера, призванный защитить детей от послевоенного стресса и вернуть им потерянные магические способности…». Ну, как же без дифирамб Министерству, улыбается Гермиона. Таким образом Рита ограждает себя от подтекста, который могли бы углядеть в ее статье недовольные властью единицы. Плюс, конечно же, подмасливает самого Бруствера, завоевывает его благосклонность. Гермиона натыкается на свою фамилию — «Гермиона Грейнджер — юная волшебница, героиня Второй магической войны с радостью поддержала новый проект, направив все силы на обучение нуждающихся детей. С ее приходом школа обзавелась настоящим ценным сотрудником. Дети делают успехи, возвращая себе магический потенциал…» — что еще за реклама, возмущается Гермиона. Как будто бы до этого в школе было из ряда вон все плохо, и она одна старается. Девушка читает дальше, но запинается о следующие строчки: «…оба бескорыстно отдающие себя этому призванию. Кто знает, возможно, скромному герою и удастся заполнить пустоту, вызванную небрежным отношением к ее сердечку бывшего жениха? Напомним, что Рональд Уизли…» Скитер! Гермиона возмущена до предела. Она же просила журналистку не писать никаких намеков про них со Снейпом! Ну, она ей устроит! Девушка настолько возмущена, что не сразу возвращается к чтению. До конца статьи в ней кипит гнев, то и дело порываясь выплеснуться наружу. «Каждый из нас обнаруживает в себе рано или поздно свое причастие к волшебству. Кто-то этого не помнит, зная о рождении своего потенциала по словам родителей, а кому-то магические способности дались с трудом. Давайте вспомним эти прекрасные, а, может быть, смешные или немного печальные мгновения и поделимся с редакцией нашей газеты? Лучшие истории будут публиковаться в нашей новой рубрике на пятой странице „Как я стал волшебником“. Ждём ваших писем и…»
