Словно зачарованная, я пошла по комнате вдоль огромного письменного стола, заваленного запыленными бумагами. И чего тут только не было! Пустые ларцы от артефактов с резко перечеркнутой литерой «Р» в круге — личным клеймом мастера Рошана, банки, наполненные разноцветными жидкостями, в которых неподвижно висели змеи и лягушки, кюветы и ванночки с высохшими остатками зелий, крошечные скелетики жаб, распятые на пластинах для вскрытия, пучки сухих трав на стенах… Ощущение было не из приятных. Мне казалось, что меня бросили в гнилое болото, и я медленно погружаюсь в отвратительную теплую воду, и что-то липкое обнимает меня и тянет вниз.

Похоже, мы пришли сюда напрасно. Ларцы от артефактов пустовали, судя по запыленности вещей и пола, здесь давным-давно никто не появлялся.

Я обернулась к Дамьену, чтобы сказать, что нам пора уходить, но в это время пол под нами предательски заскрипел, и в следующий миг я уже летела вниз, окруженная зловонным облаком пыли.

Башня была пустой, выпотрошенной, и на какой-то миг, падая и почти теряя сознание от ужаса, я увидела почерневшие от огня внутренности и бездонный колодец, наполненный чем-то намного хуже тьмы. Эвгар давно ушел отсюда, но оставленная им система безопасности сработала, сбросив незваных гостей вниз.

— Вера! — крикнул Дамьен откуда-то издалека. Тьма взметнулась ко мне из подвалов башни, и на мгновение я все-таки лишилась чувств. Разум не выдержал приближения смерти и отключился. Как и тогда, когда Альфред выбросил меня из окна…

— Вера… — негромко шепнули мне в ухо. Голос был знаком, он принадлежал Эвану, но откуда тут взяться принцу?

— Эвгар? — то ли подумала, то ли прошептала я. Сознание вернулось, меня словно бы вбросили обратно в мир, и я обнаружила, что повисла над распахнутой пастью подвала. Кругом клубилась дымная тьма, но она была живой. Мимо меня медленно-медленно проплывали лохматые звезды пылинок. Я чувствовала чью-то сильную руку, которая держала меня, обхватывая за талию и не позволяя упасть, чувствовала запах хороших духов и сигар сорта каиба, а самым неожиданным и пугающим было прикосновение чужой прохладной щеки к моей щеке.

— Да, — голос негромко рассмеялся. Тьма поползла в сторону, обнимая меня косматыми струями черного тумана. — Рад познакомиться, Вера. Почему ты Анхельм, а не Шнайдер? И не Ланге?

Шнайдер — фамилия моего отца, а Ланге — мужа. Сейчас я с трудом вспомнила об этом. Сейчас это не имело значения.

— Эвгар, ваш отец ищет вас, — прошептала я. — Бувье требует артефакты. Тобби угрожает убить моего лучшего друга. А вы спрашиваете про фамилии…

Эвган снова рассмеялся. Получается, он выследил меня. Возможно, подговорил мастера Рашата, чтобы тот направил меня в башню. Я с ужасом подумала, что Дамьен, скорее всего, мертв — провалился вместе со мной и упал на дно подвала. Если я по каким-то причинам была нужна Эвгару, то в Дамьене он не нуждался…

— Я любопытен от природы, — признался Эвгар. Его голос был таким же обволакивающим, как и ленты мрака. Незримая сила заставила меня повернуть голову и посмотреть вниз — легкая вспышка света на мгновение озарила подземелье, и я взвизгнула от ужаса и вцепилась в Эвгара.

Кажется, на нем была легкая рубашка из макадамского хлопка — понимание позволило мне опомниться и взять себя в руки. С меня словно пелена спала: если бы Эвгар хотел меня убить, то уже убил бы. Значит, ему что-то нужно.

— Меня нанял ваш отец, — повторила я, изо всех сил стараясь не смотреть вниз. — Он очень хочет, чтоб вы вернулись домой. Он очень беспокоится за вас. Ваша мать и брат — тоже.

Эвгар усмехнулся, и меня будто обдало ледяной водой.

— Я знаю, милая Вера, — ответил он. — Мой отец держал меня взаперти. Я выкупил свою свободу в обмен на артефакт, убивший его дядюшку. Ловкий был старикан, всем мешал. Как думаешь, хочу ли я вернуться?

— Вас ищет Бувье. Вас ищет Тобби…

— Мне это неинтересно, — тьма вновь рассыпалась легким смехом. — Почему ты Анхельм, Вера?

Рука, державшая меня, ослабила хватку, и я почувствовала, что медленно соскальзываю вниз.

— Альфред Ланге истязал меня, — лицо вдруг стало влажным, и я поняла, что плачу. — Виктор Шнайдер продал меня моему мужу, а потом, когда я вернулась, прогнал из дома. А Виктория Шнайдер, урожденная Анхельм, нарушила волю супруга и отдала мне деньги и поместье деда…

Прикосновение к лицу было осторожным и мягким — я уже после поняла, что это был легкий поцелуй в щеку. Тьма раскрыла огромные дымные крылья, и я ощутила, что мы летим вниз.

— Не бойся, Вера, — усмешка Эвгара прозвенела надо мной и растаяла. — Все будет хорошо.

А потом полет прекратился, и стало совсем темно.

Солнечный свет проникал сквозь лиственную вязь и ласково скользил по лицу. В густых зарослях весело пели птицы. Это чувство покоя и растворения в тепле и тишине было настолько глубоким и правильным, настолько проникающим до самого дна души, что я не сразу поняла, где нахожусь.

— Тихо, тихо, — проговорил Дамьен надо мной. — Все уже позади.

Я открыла глаза и увидела яблоневые ветки и мелкие зеленые плоды с алыми царапинами на боках. Ветер лениво колыхал листву, откуда-то издалека доносился грохот экипажа по мостовой.

— Мы умерли? — едва слышно спросила я.

— Нет-нет, что ты, — откликнулся Дамьен. — Мы живы, все в порядке.

Он смог уцелеть. Я наконец-то сумела вздохнуть с облегчением.

Дамьен помог мне подняться, и несколько минут я сидела на траве, привалившись к его плечу. Оно, тощее, костистое, ничем не напоминало ухоженное тело принца.

— Ты же упал… — прошептала я.

Прекрасное место выбрал Эвгар для опытов: никаких зевак, никаких любопытных, сиди себе…

— Нет, — улыбнулся Дамьен. — Смог в последний момент схватиться за ножку стола, он там к стене прикручен, что ли… Ох, Вера, как же я за тебя испугался!

— Что ты видел? — спросила я. Вспоминать об Эвгаре не хотелось, но память сама подсунула мне картинку: черное дымное облако и я в его центре.

Мы с ним обязательно встретимся снова. Эвгар затеял какую-то игру со мной, и ему нравится играть. Что ж, посмотрим, кто выйдет победителем.

— Ты зацепилась за какую-то доску, — сказал Дамьен. — Я видел, как ты висела. Побежал вниз. Вера, там же подвал за стеной. Кто его знает, куда он ведет…

— А потом?

Дамьен помедлил, словно боялся, что я ему не поверю.

— Потом я сбежал по лестнице вниз и увидел, что ты лежишь возле входа, — промолвил он. — Я подумал, что ты умерла. Это ведь была магия, и очень плохая магия. Скверная. Но ты жива… — Дамьен погладил меня по руке, и вдруг горячо и упрямо проговорил: — Вера, откажись от этого дела. Если моя просьба хоть что-то для тебя значит, откажись.

Он и предположить не мог, насколько для меня ценна его просьба. Насколько ценен он сам. Будь иначе, будь скромный переплетчик всего лишь очередным кавалером из зоны дружбы для капризной светской барышни, я бы не готовилась к встрече с Тобби. Перешагивая через себя, прямо скажем.

— Тогда меня убьют, — сказала я. — Это дело мне поручили такие люди, которые достанут меня из пасти дьявола, если я буду брыкаться.

Похоже, Дамьен понял всю серьезность ситуации, потому что осторожно обнял меня и произнес:

— Ох, Вера… Мне так за тебя страшно. Ты даже не представляешь, насколько…

Я представляла. Я ведь боялась за Дамьена не меньше.

Мы расстались на бульваре Семи звезд: Дамьен помог мне устроиться в экипаже, повторил свое обещание сегодня же уехать из столицы и неспешным шагом побрел в сторону набережной. Экипаж поехал вперед, я откинулась на неудобную жесткую скамью и всю дорогу думала о том, насколько быстро Эвгар получил всю необходимую информацию обо мне.

О том, что я была замужем за Альфредом, никто и понятия не имел. Этого даже Дамьен не знал. То, что случилось в замке, до того, как он нашел меня на берегу реки, было для него тайной. Вера Анхельм тщательно скрывала свое прошлое даже от единственного дорогого человека. Происходившая из обедневших западных дворян, она перебралась в столицу, учиться в академии ее величества для благородных девиц, и это было все, что обо мне знали.