Литмир - Электронная Библиотека
A
A

…мучительно напрягая память с целью выудить из нее то, чем напутствовал его Мастер Фу, Адриан смутно припомнил, что Хранитель Талисманов упоминал и о Нино, и о том, что он все устроил, чтобы не вызывать подозрений, но было что-то еще, что-то, что Адриан должен был понять…

— …повезло тебе, что твой предок уехал. Ты наверно с радости так, да? — Нино затормозил слишком неожиданно, и на этот раз Адриан не сдержал сорвавшегося с губ хриплого проклятия. — Прости! — виновато улыбнулся Нино, но совесть мучала его недолго.

Он скосил в сторону Адриана глаза и ехал теперь, почти не глядя на дорогу. Будет настоящим чудом, если он доедет до места и не добьет автомобиль до конца, констатировал Адриан, впрочем, не особо волнуясь из-за перспективы разбиться в аварии. В последнее время он столько всего натерпелся, что его уже мало что могло действительно напугать. А смерть от рук Нино, считал он, будет хоть и позорной для супергероя, но быстрой.

— Слушай, чувак, — Нино наконец перевел взгляд на дорогу, но все равно продолжал изредка поглядывать на своего молчаливого спутника. — Если не секрет, ты был с девчонкой, поэтому сбежал из дома, я угадал?

— Да, — лакончично ответил Адриан, решив, что проще со всем соглашаться и не лезть в путанные объяснения и сочинять на ходу.

Нино ликующе заулыбался. Его глаза блестели, и даже поза приобрела некую триумфальную величественность.

— Да-а, и все-таки, что ни говори, у всех одни и те же проблемы — и у сильных мира сего, и у нас, простых смертных… — глубокомысленно изрек он, рывком сворачивая на соседнюю улицу. — Я вот тоже свою домой привести не могу. Брат… Маленький засранец! А твоя красивая? Небось, тоже модель?

— Красивая, — простонал Адриан, мечтая о том, чтобы поскорее выйти из трясущегося автомобиля. — Но не модель.

— Но тоже какая-нибудь известная личность? — продолжал допытываться Нино.

— В каком-то роде, да, — согласился Адриан и закрыл глаза, пытаясь унять вызванное тряской головокружение.

Нино удовлетворился его ответом и больше расспрашивать не стал. Сворачивая на улицу, ведущую к особняку Агрестов, он заметно сбавил скорость и притормозил, не доехав до ворот.

— Слушай, бро, можно я тебя тут высажу? — спросил он, с опаской глядя на особняк. — Я этого твоего… Телохранителя побаиваюсь.

Адриан кивнул и попытался рукой нащупать ручку, чтобы открыть дверь. Словно вспомнив что-то, он обернулся к Нино и, стараясь говорить как можно беспечнее, попросил:

— Давай все останется между нами, хорошо? Ну, я про то, что тебе пришлось меня подвозить.

— Да само собой, — беспечно отмахнулся от него Нино и, посмотрев на Адриана свежим взглядом, обеспокоенно спросил: — Ты сам-то дойдешь?

Адриан кивнул и наконец нащупал дверную ручку. Он вышел из машины, несколько секунд просто постоял, вдыхая свежий воздух и только потом опасливо отпустил дверь. Шатаясь, дошел до ворот и нажал на звонок. Камера видеодомофона молча просканировала его с ног до головы, щелкнул механизм, медленно раздвинулись тяжелые ворота. Обернувшись через плечо на сидящего в машине Нино, Адриан махнул ему рукой. Побитый Рено дал задний ход и, взвизгнув на повороте, исчез за углом улицы.

С тяжелым сердцем Адриан поплелся по дорожке к главному входу, где на верхней ступеньке его уже ждала суровая и бледная Натали.

Он подошел ближе, и Натали, увидев, в каком виде вернулся ее подопечный, побледнела еще сильнее.

— Потом, — взмолился Адриан, поднимая обе руки вверх. — Я все объясню тебе потом, ладно?

Натали обескураженно проводила его взглядом. Адриан прошел мимо нее и, подойдя к лестнице и ухватившись за перила, как за спасательный круг, обернулся на женщину.

— Отец в курсе? — спросил он не без трепета, и Натали, машинально сделав несколько шагов ему навстречу, медленно покачала головой.

— Спасибо, — искренне поблагодарил ее Адриан и стал подниматься по ступеням наверх.

Какое-то время Натали молча смотрела ему в спину — Адриан чувствовал на себе ее тяжелый и крайне удивленный взгляд — но потом с тяжелым вздохом ушла в столовую. В последнее время Адриан заметил, что она подсела на успокоительные капли, и эта деталь почему-то отчетливо отложилась в его памяти. И стала еще одним поводом при разговоре с Натали прятать виноватый взгляд.

До комнаты он добрался не без труда, держась за стену. Боль в спине все еще не ощущалась, и рана напоминала о себе лишь неприятной тяжестью. Зато головокружение, слабость и сухость во рту чувствовались очень даже явно, и Адриану хотелось только одного: лечь на кровать и уснуть снова.

Он вошел в комнату и закрыл за собой дверь. Доплелся до застеленной постели и медленно лег на живот прямо поперек широкой кровати. Всего на секунду где-то на перферии сознания возникла мысль о том, что в комнате подозрительно тихо — так, словно Плагга возле него не было — но эта мысль тут же ушла, и Адриан провалился в сон.

***

Лука был одним из тех людей, о которых зачастую могли забыть.

И он был уверен, что Маринетт порой его даже не замечает, устремляя взгляд своих синих глаз куда-то вдаль и думая о чем-то своем. Он был ее близким другом, с которым можно было поговорить обо всем, но в то же время ни о чем, с которым она не делилась ничем из того, что происходило в ее сумбурной жизни, но который знал все, что тяжким камнем лежало у нее на сердце. Он просто был. Не задавал трудных вопросов, не лез со своим уставом в чужой монастырь и не докучал лишними советами. И поэтому она забывала о том, что каждый ее поступок не остается незамеченным им.

На этот раз Маринетт вернулась домой только на рассвете.

Она снова пробралась в свою комнату через окно — тайком — и снова у нее не получилось сделать это достаточно бесшумно. Лука услышал, как что-то упало — по звуку это был стеллаж с дисками — и от сердца у него сразу отлегло. Такой шум могла учинить только Маринетт. Значит, она вернулась домой. Значит, все не так плохо, как он думал.

Еще только услышав в новостях о том, что Кот Нуар после битвы с очередной акумой вдруг потерял сознание, Лука понял, что случилось что-то непредвиденное. Супергерои ни с того ни с сего в обмороки не падают, а учитывая тот факт, что Маринетт вот уже две недели была сама не своя, Лука сделал вывод, что в жизнях героев Парижа происходит что-то крайне серьезное. И вдобавок к этому опасное.

А это значило, что то же самое, что случилось с Котом Нуаром, вполне может произойти и с Маринетт тоже.

То, что Маринетт и есть Леди Баг, Лука понял давно.

Потому что ни один человек, живущий вместе с Маринетт под одной крышей, не мог не заметить ее особенность пропадать ночами из комнаты и возвращаться в нее через окно примерно в одно и то же время под утро. А человек умный (а Лука не считал себя глупым) не мог не догадаться, куда именно она исчезает и почему при возвращении ее балетки остаются такими же чистыми, как при уходе. Ну, и вдобавок ко всему, в его квартире были тонкие стены, и, как Лука не старался, он не мог не замечать разговоров, которые вела Маринетт, когда думала, что ее никто не слышит. Нет, он мог бы списать эти беседы на привычку Маринетт разговаривать сама с собой, если бы ей не отвечал другой голос.

Об этом открытии Лука ни с кем не поделился и делиться не собирался, даже включая Маринетт. Милая, ранимая Маринетт, которая с головой погружалась в свои проблемы, тяжело переживала каждый пустяк и совершенно точно не была приспособлена к жизни — ее Лука готов был беречь от всего, даже от самой себя. Он знал, что, становясь Леди Баг, Маринетт сбегала от окружающих ее «повседневных» проблем и, решая проблемы «геройские», чувствовала себя более сильной, чем была Маринетт. Но не это было главное.

Ее вторая жизнь была ее тайной.

И если она поймет, что Лука знает ее тайну, у нее не останется ничего.

Поэтому, войдя в комнату, где Маринетт, чертыхаясь, ползала по полу и собирала диски, Лука не подал вида, что знает о причине ее ночного отсутствия.

62
{"b":"671340","o":1}