— Я буду говорить с тобой, Гэндальф, когда ты придешь без свиты бастардов, мнящих себя королями, и жалкой шайки головорезов, — завершил колдун и ушел внутрь башни.

— Вернись, Саруман, — велел Гэндальф, и Саруман появился снова, причем выглядел так, словно его выволокли за шиворот. — Мне жаль тебя, — продолжил Гэндальф. — Ты был способен на великие свершения, но ослаб рассудком, раз поверил врагу, — он воздел руку и сказал сурово и ясно. — Саруман, ты лишен жезла!

Посох переломился в руке Сарумана и выпал с балкона. В тот же миг хрустальный шар слетел с высоты мимо головы Сарумана, чуть не задев Гэндальфа, и покатился вниз, его перехватил Пин. И прежде чем кто-то успел что-либо сказать или сделать, Иорвет выхватил лук, две стрелы и пустил их одну за другой менее, чем за пару секунд. Хранители и Теоден молча смотрели, как бесконечно долго падает из верхнего окна тело Гримы; Саруман свалился на балконе.

— Древень! — крикнул Иорвет. — Подними меня на балкон.

Энт, явно опешивший от произошедшего не меньше прочих, послушно подхватил эльфа и посадил на перила балкона. Переступив через труп чародея, Иорвет прошел в черный зал, взял ключи, которые лежали на самом виду, снял со стены меч, красивый и явно боевой, эльфийский, стащил со скульптуры черный доспех с металлическими пластинами, надел на себя, прямо на митрильную кольчугу. Увидев, что ничего интересного больше нет, вернулся на балкон, и тут его схватила за штанину белая старческая рука.

— Я знаю, что тебе нужно, эльф, — прошептал чародей.

— Да что ты? — передразнил Иорвет.

— Трандуил не откажет любимой племяннице. Станешь принцем, и кто вспомнит об Эредине? Пусть делает что хочет, трон будет твоим.

— Мне не нужен трон, — оскалился Иорвет. — Если мне предложить, я откажусь. Я не король и никогда не стремился.

— Но тебе нужна Даэнис, — Саруман держал его уже обеими руками.

— Даэнис у меня и так есть, — эльф даже рассмеялся. — Надо тебе Эредина за штаны хватать, чародей, у него полно желаний.

— Не оставляй меня так!

— Добить? — предложил Иорвет. — Это я быстро. Ненавижу чародеев.

Во всеобщем молчании Древень длинной рукой снял Иорвета с балкона, и эльф уронил Гэндальфу в руку ключ.

— Вроде это ключ от башни, — сказал он, поправляя снятый со статуи доспех. — Но я могу еще поискать.

— Ты убил его, — наконец озвучил Эомер, думая, сказать ли Иорвету, что на нем часть одеяния мордорского военачальника.

— Двух, — ответил Иорвет. — Я убил двух. Теперь что, марш на Мордор?

***

Но до Мордора было еще далеко. Предстояла битва за Минас-Тирит, столицу Гондора, на которую сейчас шли войска Саурона.

— Зачем? — вдруг спросил Иорвет. — Саурон все это делает зачем? Просто потому, что он злой?

— Такова его природа, — вздохнул Гэндальф. — Он стремится к своеобразному порядку, считает, что если у него все получится, мир станет правильным. Но он искажен, и потому его порядок — это хаос, его власть — тирания сильнейшего, его мир — это смерть. Он сокрушал великие царства и становился причиной многих бед.

— И все равно ему как-то предложили раскаяться, — завершил Иорвет. — Никто не меняется, это же очевидно. Никакое раскаяние не способно изменить личность.

— Ты так думаешь? — задумчиво спросил волшебник. — А что же с тобой? Ты хочешь прийти в этот мир со своим народом, который не нашел себе места в твоем мире. Не думаешь, что ничего не изменится?

— Мой народ нашел место, — Иорвет сжал губы. — Появился вольный город, я сам приложил руку к его созданию, но… там не нашлось места мне. Репутация, все дела, — он повел плечом. — И некоторые, такие как я, те, кто все это строили, не получили места для жизни там. Я не сожалею и сделал бы то же самое, но мой долг исполнен, и остались лишь верные мне эльфы, которым я хочу помочь.

— Никак не могу понять, — Гэндальф наклонился к нему. — Злодей ты или герой. Помоги старику, ответь сам!

— Это скажут после моей смерти, — вздохнул эльф. — А, я же теперь бессмертен… Тогда ты никогда не узнаешь.

События устремились вперед стрелой, пущенной из эльфийского лука. Эредин отрешился от происходящего, стараясь не забивать голову чужими противоречиями, ему своих хватало, пока ночью, выйдя из своей палатки, не наткнулся на Элронда.

— Здравствуй, юный король, — первым поздоровался эльф, и Эредин кисло ответил на приветствие. — Владычица Лориэна сказала мне о том, что предложила тебе.

«Да ну», про себя хмыкнул Эредин и сложил руки на груди.

— И у меня для тебя добрые новости, — продолжил Элронд. — Совместными усилиями Лориэн и Лихолесье выбили орков из южного леса. Король Трандуил… — тут он замялся, давая Эредину всласть позлорадствовать: он догадался, что ему сейчас скажут. — Король Трандуил воспрепятствовал разрушению Дол Гулдура. Ты не сможешь восстановить его, Эредин, — добавил владыка Ривенделла. — Кто поможет тебе? Твои эльфы? Разве есть среди них чародеи? Люди не придут в Лихолесье, как и гномы. Ты сотни лет будешь восстанавливать творение врага.

— Благо у меня будет вечность, — не удержался от ехидства Эредин.

— У всего есть цена, — напомнил древний эльф. — Многие до тебя пытались использовать созданное тьмой на благо, но никогда это не вело ни к чему хорошему.

— Еще не став королем, я научился из плохого изначального набора создавать то, что мне нужно, — пространно проговорил Эредин. — Из одного примитивного мира в мой пришла карточная игра под названием гвинт. Может не повезти с картами изначально, но когда они на руках, все начинает зависеть от мастерства. Дол Гулдур — не самый сильный артефакт, но у меня на руках карта короля Трандуила и нашего с ним, если можно так сказать, общего ребенка. Могу научить вас играть, только карты нарисовать надо, правда, должен предупредить, что меня в двух мирах никто не обыграл.

Не обыграл, но пока Геральт гадал, почему Дикая Охота пропала так надолго и внезапно, красные всадники сутками резались в гвинт на конюшне под ехидные комментарии Авалак’ха, что наконец-то они все нашли свое место в жизни. Эредин, став королем, спал на заседаниях, потому что ночами не мог отпустить Имлериха и со словами «Еще партеечку?» дотягивал до самого утра, даже не успевая прилечь.

— Мир — не карточная игра, — покачал головой Элронд.

— Разве? — удивился Эредин. — Ну так для меня да. И я пас до самого Мордора, а там уже посмотрим, кто кого в финале.

========== Глава восьмая, где кольцо обретает нового хозяина, происходит возвращение государя, а Цири возвращается туда, откуда бежала ==========

— Хочу! — восторженно прошептал Эредин, увидев громадного мумака с шипастой цепью между бивнями, и рванулся к нему, но Иорвет успел перехватить его коня за гриву.

— Совсем рехнулся?! — заорал эльф, стреляя в харадрима, держащего поводья: он уже понял, что уложить это огромное чудовище может только меткий выстрел в глаз, потому предпочитал убивать наездников. — Мало тебе Саурона?

— Мой конь их боится, — разочарованно сказал Эредин, вырвал копье из какого-то трупа и швырнул его в неосторожно очутившегося рядом южанина, проткнув насквозь, поймал его лошадь и пересел из седла в седло прямо в прыжке. Харадримская лошадь мумаков не боялась, лавировала между столбоподобными ногами так ловко, что он опустил поводья, позволяя лошади спасаться самой, потому ему никто не мешал сражаться с харадримами, которые ничего не могли противопоставить тренированному эльфу. Они уступали в подготовке тем людям, на стороне которых сражались эльфы, потому Эредин совершенно не боялся за свою жизнь, наоборот, им овладело шальное веселье от осознания своей силы.

— В глаза стрелять! — крикнул Эредин, проскакав мимо лучников, которые бесполезно осыпали толстокожих мумаков стрелами, и вдруг едва не оглох от яростного скрежещущего вопля, обрушившегося сверху как мокрое тяжелое одеяло, пригнувшего к земле не только Эредина, но и его лошадь. Рядом что-то заорал Иорвет на старшей речи, но громадный хвост сшиб его с коня и отправил в полет, после которого у него вряд ли остались целые ребра. Эредин поднял голову и в тот же миг забыл обо всем от восторга.