…Иорвет стоит на стене под косыми струями ночного дождя и смотрит вниз на огоньки. Снизу слышится рев, резкие звуки команд. Иорвет поднимает лук, прицеливается, выдыхает — и стрела со свистом уносится куда-то в темноту.

— Стреляй! — слышится крик Арагорна.

Иорвет двигается уже более резко и нервно: стрела, прицел, полет…

— Стреляй!

На лице Иорвета отчаянная решимость и злоба, две стрелы сразу, прицел, свист — снизу раздается восторженный рев и взрыв. Иорвета откидывает назад, он поднимается, и в тот же миг стрела вонзается ему в бок…

Видение кончилось. Дан прерывисто дышала, оглядывая сухой теплый шатер, шелка и золото. Мариас продолжала стоять перед ней и королем. Король — Дан повернулась к нему и замерла: Трандуил был бледен как полотно, губы, единственное, что сохранило цвет на мертвенном лице, едва заметно шевельнулись.

— Благодарю, Мариас, — ровно сказал он, и эльфийка вышла из шатра.

— Что вы видели? — тихо спросила Дан, положив руку ему на локоть. Трандуил словно случайно высвободился.

— Своего сына, — сказал он. — Он стрелял в орка, бегущего с факелом.

— Он не попал? — шепотом спросила Даэнис.

— Попал. В орка стреляли и с другой стороны, но он все равно добежал.

— Я тоже это видела, — ответила Дан. — Второй стрелявший — это Йорвет, он выстрелил трижды, трижды попал, но был взрыв.

Король Лихолесья молчал несколько минут, потом поднялся на ноги.

— Мы скоро прибудем в Лихолесье, — сказал он, глядя на Даэнис сверху вниз. — Отдохни, оденься, как подобает принцессе, тебе помогут. Мы продолжим нашу беседу во дворце.

========== Глава пятая, где хранители идут через Морию, и рассказывающая будущее Эредина, которому приходится делать выбор ==========

Грохот, с которым одетый в доспехи скелет обрушился в колодец, отдавался еще минуту, в глубине Мории что-то продолжало падать, разбиваться, производя все больше звуков.

— Тук, болван, — Гэндальф захлопнул гномью летопись. — В следующий раз прыгни туда сам и избавь нас от своей глупости!

Эредин задрал голову и тяжко вздохнул. Напряжение только стало чуть-чуть отпускать, как изнутри, из того самого колодца послышался ритмичный бой.

— Мы слышим молот, или я в этом ничего не смыслю, — нахмурился Гимли.

— А теперь барабан, — одними губами произнес Иорвет и вместе с Арагорном и Боромиром бросился баррикадировать дверь секирами и обломками камней, которые смогли передвинуть.

Эредин надел шлем, впервые с начала похода, и вынул из ножен длинный меч, встал слева от могильной плиты.

— Встань позади нас, — сказал он волшебнику, не поворачиваясь. — Когда прорвутся, ослепи их светом жезла.

Гэндальф кивнул, и из его жезла выплыл слабый огонек, повис в воздухе позади вскочившего на могилу гнома.

— Когда надо, он сверкнет, — уверил Эредина маг и встал справа. Иорвет в мгновение взлетел на верхнюю галерею и сел на обрушенных перилах, откуда простреливался почти весь зал, Леголас встал точно напротив двери, взяв на прицел ее. Арагорн и Боромир заняли места по обе стороны двери.

— Тука против них пустить, да и все тут, — шепнул Эредин себе под нос, но его все равно услышали. — Он их затупит до смерти. Скелет на них обрушит.

Леголас коротко улыбнулся и натянул тетиву. На дверь обрушился первый мощный удар.

— С ними пещерный тролль, — напомнил Боромир, крепче сжимая рукоять меча.

— Один? — спросил Арагорн в перерывах между ударами.

— Видел одного. Может и больше.

— Тролли тупые и злобные, — едва шевеля губами, произнес Леголас. — Если уворачиваться, он растеряется и попробует атаковать всех сразу.

— Леголас! Орочьи стрелы! — крикнул Иорвет.

— Поздно, нас уже заметили, — отозвался тот. — Со своими я освоился, чужие только помешают.

— Тогда дай их мне.

Леголас, не глядя, кинул вверх второй колчан, и Иорвет поймал его за ремень, чуть не свалившись, повесил на пояс. Если что, будет мешать прыгать, впрочем, он надеялся, что никто не долезет до галереи.

Двери снова сотряслись, появились трещины, и тут Иорвет понял, в чем преимущество стрел Леголаса, тонких и юрких: те проникали в малейший разлом как блестящие змейки. Орки еще не ворвались, но уже несли потери. Не успел Иорвет этому порадоваться, как двери разлетелись, и в зал ввалился тролль, окруженный такими омерзительными созданиями, что Иорвет, увидев их, поначалу даже растерялся.

Не растерялся Эредин.

— Свет! — рявкнул он измененным из-за шлема голосом, и в тот же миг зал высветила нестерпимо яркая белая вспышка. Свет полыхнул из-за спин отряда, потому ударил по глазам орков и тролля, и не дав им опомниться, мечники обрушились на них лавиной.

От Эредина шарахались: рогатый шлем, громадный рост — все это вызывало в мыслях орков, даже тех, что не знали властелина кольца, неясные ассоциации с Сауроном. Зато ассоциаций не было у тролля, его развитие не позволяло строить сложных выводов, потому он обрушил на эльфа дубину, тот едва успел увернуться. Иорвет стрелял с такой скоростью, что первый колчан стрел, подобранных в Мории, опустел за несколько минут, и он принялся за второй. Леголас буквально гарцевал верхом на тролле, но его легкие стрелы не пробивали толстый панцирный нарост на его голове, и в результате эльф перепрыгнул на галерею к Иорвету.

— Надо его убрать, он сейчас все порушит, — крикнул он, хватаясь за выщербленную стену. Иорвет кивнул и скатился вниз по покосившейся декоративной колонне и оказался в самой гуще битвы. Эредин и Боромир стояли в дверях, убивая тех, кто пытался пробиться внутрь, остальные же избавлялись от тех, кто уже вошел. Орки были низкорослые, коренастые, в плотных доспехах и толстых шлемах, и слишком высокому Эредину приходилось нелегко бить сверху. За себя он не боялся: как показал бой, ятаган не рассекает скелет его брони, а стрелы даже при прямом попадании не пробивают кольчугу. Правда, ребро, скорее всего, после прямого удара в грудь треснуто или сломано, отчего не поднимешь правую руку. Эредин перехватил меч левой, схватил мертвого орка и, защищаясь им как щитом, рубанул так, что меч застрял в чьем-то шлеме.

— Да какого дьявола… — эльф выпустил своего невольного защитника и попытался освободить клинок, но шлем не поддавался. Занимаясь мечом, Эредин пропустил, как тролль ударил копьем Фродо, как Иорвет снова оказался сверху и пробил его панцирь тяжелой стрелой, и Леголас добил в открытое горло.

— Митрил, — со знанием дела сказал Гимли, когда Фродо показал кольчугу. — Это царский подарок, хоббит. Носи с честью дар гномов.

— У Дан кольчуга из митрила, — Иорвет слез с галереи, прошелся по залу, снова собирая целые стрелы, которых почти не было. Леголас занимался тем же самым. — Она не гномья, а эльфийская.

— Конечно, мой необразованный друг, — подбоченился гном. — Эльфы понимали раньше ограниченность своих способностей и просили нас делать для них оружие и доспехи, на которые не хватало их собственного умения. Например, доспехи короля Орофера, — он кивнул на Леголаса, — были сделаны в знак дружбы свободных народов в краткий момент перемирия.

— Где сейчас доспехи Орофера? — спросил Мерри у Леголаса.

— Сама броня у моего отца, — ответил Леголас. — Король Орофер подарил ему их перед битвой последнего союза, а кольчугу отдал своей дочери, чтобы она тоже была под надежной защитой.

Эредин нехотя снял доспехи: Боромир видел, что ему досталось, и Гэндальф настоял на перевязке, и теперь все хранители пялились на татуировки, которыми было покрыто его тело, не решаясь спросить, что значат письмена и узоры на его руках и животе.

— Перелома нет, только сильный ушиб, — Арагорн прощупал его ребра. — Хорошо, что ты владеешь обеими руками. Верхний доспех придется ослабить.

— Я уж понял, — Эредин послушно поднял руки, пока Арагорн обвязывал его мягкой тканью. Иорвет стоял напротив, наблюдал и ухмылялся все противнее. — Что?! — не вынес король.