- Я сам поведу ее.

Она обернулась – лицо Флетчера было непроницаемой маской, будто бы высеченной из камня, но пальцы, взявшие ее под локоть, оказались неожиданно нежными – так старшие братья поддерживают сестренок, еще не научившихся толком ходить. Джесси уже почти произнесла «спасибо», когда поймала его предупреждающий взгляд.

Они прошли под открывшейся каменной аркой, в некоторых местах разрушившейся от внезапного вторжения, миновали каменные заросли…

И после этого Джесси больше не хотела ничего говорить.

Кроме того, у нее попросту пропал дар речи.

Увидев, как Остин широко раскрыла от изумления рот, Бутч едва не расхохотался – такой нелепой она выглядела. Но уже через секунду он и напрочь забыл о причине, по которой хотел веселиться, все его внимание оказалось приковано открывшейся картине.

Эльдорадо и впрямь оказался городом, спрятанным от посторонних глаз – прямо за неприметными воротами начинались широкие ступени, спускавшиеся вниз, к большой круглой площади, наполовину скрытой деревьями и лианами. От площади лучами расходились прямые узкие улицы, теряющиеся в темноте зала, и по обеим сторонам этих улиц теснились, словно прижимаясь друг к другу в страхе, низкие домики, самый высокий из которых не превышал двух этажей.

И все это в огненном свете факелов тускло поблескивало мягким темно-желтым цветом. Эльдорадо в прямом смысле оказался городом из золота.

Подняв свой факел выше, Бутч принялся осторожно спускаться по ступеням, проводя пальцами по теплой золотой поверхности перил и пытаясь в прямом смысле слова одним глазом следить за Джессикой. Девушка была слишком испугана, и недавно пережила угрозу собственной жизни, поэтому Бутч не удивился бы, если бы на одной из ступеней ее колени подогнулись.

Однако Джесси, наоборот, казалось собранной как никогда. Она разглядывала окружающее ее великолепие с видом ребенка, только получившего новую игрушку и желающего изучить ее до малейших деталей.

- Бутч, - прошептала она, - ты видишь то же, что и я, да?

Он видел. Он, и Кессиди, и Морган, и Мелисса, и Джиованни – все они увидели, что в центре площади находился круглый низенький бассейн с водой, на поверхности которой лениво покачивались листья лиан. Они видели, что золотой парапет бассейна был густо украшен узором из изумрудов, рубинов, сапфиров и перламутра.

И еще они видели двух птиц, пьющих из бассейна.

Двух великолепных длиннохвостых птиц, чья яркая окраска не уступала драгоценным камням на парапете. Когда группа людей подошла ближе, птицы подняли свои красивые тонкие головы и заинтересованно посмотрели на незнакомцев.

- Они совсем не боятся… - выдохнула Джесси.

Они никогда не видели людей – чего им бояться?

Бутч перевел взгляд на Джиованни, который с маниакальным восторгом в глазах и хищной улыбкой рассматривал длинные яркие перья птиц.

Флетчер вздрогнул.

Раздался еле слышный щелчок пальцами и две бесшумные темные тени скользнули в сторону ничего не подозревающих птиц. Одно резкое движение – и удивительные покемоны были схвачены. Плененные, они тут же принялись метаться в руках агентов, били их по лицу мощными крыльями, пытались запутать свои хвосты в их ногах, делали все, чтобы снова оказаться на свободе. Но очевидно, у них не было каких-либо сил, способных помочь им, и они по-прежнему оставались в крепких руках преступников.

Бутч краем глаза увидел Мелиссу, болезненно скривившуюся от такого бесчеловечного отношения к местным обитателям. Разумеется, она острее остальных чувствовала свою связь со всеми местными жителями. Женщина стояла позади остальных, заломив руки в безмолвной мольбе, но боги, которым она молилась, вероятно, не слышали ее – две короткие красные вспышки на секунду отразились в золотой брусчатке, и птицы, что еще недавно были здесь хозяевами, стали теперь вечными обитателями покеболлов – личными джиннами из лампы для Джиованни Контини.

- Варвар, - прошипела Джесси так, чтобы никто, кроме Бутча, не мог ее услышать.

Больше никто не решился высказать свое мнение о происходящем и уже спустя пару минут люди направились дальше, к одной из узких улочек.

Они прошли под своеобразной естественной аркой из лиан, ведомые скорее ощущениями, нежели знанием.

Бутч и сам не понимал, почему искренне верит в то, что они в двух шагах от чего-то грандиозного, но плотные переплетения растений впереди, источающие густой, сильный запах, будоражили его. Он настолько не замечал ничего вокруг, что ухитрился споткнуться о корень буквально на ровном месте, и точно упал бы, если бы не использовал плечо Остин, как опору.

- Эй, аккуратнее! - зашипела она, поморщившись. - Это больно, между прочим.

Корень, о который только что ударился Бутч, пару раз дернулся и с тихим шорохом уполз вниз, под землю. Джесси послала Флетчеру вопросительный взгляд, но тот лишь мотнул головой, отворачиваясь.

Если здесь есть еще один вид покемонов, Джиованни совсем необязательно знать об этом.

Улочка начала сужаться, сдавливаемая с двух сторон разросшимися кустарниками с длинными мясистыми листьями, и Бутч больше не мог говорить с Остин – вокруг них теперь теснилось еще четверо агентов. За их силуэтами едва можно было разглядеть длинную светлую косу Кессиди, которая шла рядом с Джиованни. Кое-где прямо на тропинке лежали большие глыбы золота, раньше служившие кирпичами в стенах домов, но сильнее подверженные разрушению. Еще иногда путь им преграждали тонкие хилые ручейки, но в основном все, что окружало их – это растения, названий у которых, вполне возможно, и не было.

Сердце у Флетчера неожиданно заколотилось в бешеном ритме, словно он залпом выпил четыре больших кружки кофе. Ему пришлось остановиться прямо посередине дороги, чтобы перевести дыхание, и вцепиться рукой в ткань майки на спине Остин, которая шла впереди.

Темная зелень вокруг давила на него, удушливый, приторный запах тропических цветов стал просто невыносимым, каждый тихий смешок соседей впивался в мозг, как сверло.

- Ты в порядке? – Джесси слегка сжала его руку.

Бутч помотал головой, сражаясь с подкатившей к горлу тошнотой. Он понимал, что на него вот-вот начнут оглядываться, спрашивать, почему он задерживает остальных, но не мог заставить себя сделать хотя бы шаг вперед – ноги будто бы налились свинцом.

Голова у него закружилась, и Бутч качнулся, едва не уткнувшись носом в огромный ярко-лиловый цветок у обочины. Когда он увидел этот яркий ядовитый цвет лепестков, он понял, что его сейчас стошнит. В глазах потемнело, а голова вспыхнула невообразимой болью…

А потом все прекратилось так же резко, как и началось.

Недоуменный, Бутч поднялся на ноги. Потом скользнул взглядом по обеспокоенной Джесс, неубедительно пытающейся выглядеть равнодушно, по затылкам агентов, среди которых выделялись яркие золотистые волосы Кесс, и по изумрудным, глянцево блестящим зарослям по сторонам.

И на одно мгновение он мог бы поклясться, что заросли смотрят ему в ответ.

- Что это, черт возьми, сейчас было? – спросила Джесси, когда они снова двинулись вперед.

Бутч усмехнулся, хотя усмешка все еще казалась слабой и болезненной.

- Я с детства не переносил сильных ароматов.

Остин скептически скривилась.

- То есть, разводчиком Глумов тебе не бывать?

- Увы.

О случившемся приступе сейчас напоминала только легкая слабость в ногах и жжение под повязкой на лице – как отзвук так и не начавшейся мигрени.

Группа впереди остановилась так резко, что Джесси и Бутч уткнулись им в спины. Рядом тут же каким-то образом оказался Морган, чуть ли не силком подтащивший за собой низенького агента команды Р.

- И кто у кого в плену, интересно? – съехидничал Бутч, получив в ответ от коллеги весьма ожидаемое «не твое дело, Ботч».

Перед ними высился храм – его ступенчатые стены терялись в переплетении лиан над головами, а широкие массивные камни кладки, разумеется, золотые, были испещрены странными письменами. По обе стороны от входа к самой земле спускались два широких желоба, и, хотя все остальное строение в тени деревьев казалось покрытым патиной, поверхность желобов была практически черной.