На пластическую операцию у мамы денег не было, и на лице у крохи остались ужасные шрамы, которые с годами она научилась неумело маскировать. Только это не меняло сути, общаться с ней упорно не желали сверстники. Нынче в моде красота, лоск и гламур. Всем подавай силиконовых, как под копирку, див, с наращенными до бровей ресницами, и пухлыми розовыми губами. А девушкам с обычной, ничем не примечательной внешностью, тем более с изъянами, да еще без денег, приходится туго. Ежечасно нужно доказывать, что они тоже личность, со своими мечтами, мыслями, страхами и надеждами, что нет в природе некрасивых женщин, а есть рамки, за грани которых они не могут выйти в силу неких обстоятельств.

Тяжело, когда борешься за место под солнцем, без какой либо помощи и поддержки. Выгрызаешь, чуть ли не землю зубами, чтоб отстоять себя. Кто-то сдается и тихо уходит в тень, кто-то спивается и теряется в небытие. А кто посильнее, борется. Вот Тоня оказалась именно из этой категории. Борец. Худо – бедно, но она цепляется за жизнь, и мечтает, что когда-нибудь ей повезет. Она выберется из этой топи, под названием «существование», и утрет всем обидчикам нос. Сейчас они с мамой живут более чем скромно. Бедность угнетает, но терпеть можно.

***

– Ну вот, посмотри, как же здорово получилось, – произнесла Даша.

Она повернула кресло в сторону зеркала. Тоня посмотрела на себя и охнула. Даша выкрасила ей волосы в серебристый блонд. Сделала каре с прямой челкой и накрутила слабыми завитками локоны, проредив их пальцами, забрызгала лаком для волос. Чуть выщипала брови и прокрасила.

Дарья подбоченившись, наблюдала реакцию скромной клиентки.

Тоня смотрела на себя в зеркало и молчала. Она не могла поверить, что может так выглядеть.

– Дашка, – вымолвила Антонина, – я даже не думала, что так бывает.

– Как? – тихо спросила Даша. – Тонь, ты меня извини, но ты просто лентяйка и неряха. Не обижайся, но я скажу тебе правду. Ты просто прячешься в коконе каком-то, накрутив себя тем, что ты уродина. Поверь, это не так. Себя нужно любить и уважать. Ты не на помойке нашлась. Тебя выносила любящая мама, заботливо вырастила. А ты вот так теперь ей платишь. Опустила руки, не следишь за собой. Считаешь, ты права? Подумай, твоей маме тяжелее, чем тебе, потому что она все твои страдания пропускает через себя. А тебе всего-то надо, только следить за собой. Ты красивая девушка и достойна самого лучшего, просто нужно поверить в себя. Не позволяй себя унижать. Подними нос выше, ты такой же человек, как и все, а права у всех равные. Тебе жизнь дана, вот и пользуйся смело ей.

– Даша, спасибо тебе, подружка. Я не обижаюсь, ты мне будто глаза сейчас открыла, и встряхнула меня. Ты во всем права.

– Вот и хорошо, – улыбнулась парикмахерша.

– Сколько я тебе должна за эту красоту?

– Не обижай меня, я делала тебе прическу от чистого сердца, помочь, а не с целью обогатиться. Поверь, не все в этой жизни измеряется деньгами. Лучше беги на рабочее место, а то Анастасия одна там, вдруг покупатели пошли.

– Спасибо, Даша, большое.

– На здоровье, – улыбнулась девушка. – Давай, беги. И не забывай, что ты, красивая, а этому званию нужно соответствовать.

Тоня, раскрасневшаяся от смущения, выскочила из салона красоты, расположенного в соседнем доме, и побежала в магазин. Она очень торопилась и в дверях сбила бородатого мужчину. Тот на ногах удержался, но выронил пакет с продуктами. Послышался неприятный звук, это разбились яйца и лопнули помидоры.

Бородач переводил взгляд с пакета на преграду, и обратно, с Тони на месиво под ногами, и молчал.

– Простите меня, пожалуйста, – взволновано вскричала Тоня.

– Ничего страшного, не волнуйтесь, – хрипло произнес пострадавший, пахнув перегаром.

– Я сейчас возмещу Ваш ущерб.

– Не стоит.

– Ну как же? Я виновата. Подождите минуту, пожалуйста.

– Девушка, я же говорю, что не стоит беспокоиться.

Он поднял пакет с «яичницей» и вышел из магазина, выбросив ношу в урну рядом с дверью.

Тоня растерянно смотрела ему в след, приложив ладони к пылающим щекам.

– Ой, как же неудобно вышло, – пожаловалась она напарнице.

– Да ладно, не бери в голову, не драматично. Лучше подойди поближе, рассмотрю тебя.

Антонина похвасталась своим преобразившимся обликом. Потом они выпили чай, а дальше, завертелась рабочая суета. Приближалось закрытие магазина, и люди торопились после работы отовариться.

На улице заморосил дождь, когда женщины закрыли магазин и разошлись по разным сторонам.

Тоня поспешила в аптеку, за мазью для мамы. Девушка была в подавленном состоянии, не выходила из головы недавняя ситуация, да еще и аванс не выдали. А она собралась купить себе новые ботинки. Старые сапоги полопались со всех сторон, и сейчас вода из луж нещадно омывала горевшие от усталости ступни грустной путницы. И теперь девушка шла под дождем и плакала. А струи ливня смешивались со слезами, и, стекая по щекам, смывали остатки дешевой косметики. Это была последняя пыльца пудры, все средства из косметички заканчивались. Теперь даже замазаться нечем. Да и погода мерзкая, не добавляла радости. Вторая декада декабря, а льет как из ведра, про снег вообще можно забыть. Он теперь, как сюрприз.

«Денег не хватает. Сейчас нужно что-то приготовить. А что? Я больше не могу давиться этими серыми, слипшимися макаронами, – промелькнула очередная мысль в голове Тони. – Я очень устала. Неужели я совсем не заслужила частичку счастья?»

Послышался визг шин об асфальт. Громкий сигнал заставил девушку вздрогнуть, и тут ее окатили из зимних луж со всех сторон, сразу несколько машин. За думами она не заметила, как начала переходить дорогу на нерегулируемом перекрестке, тем самым создав аварийную ситуацию. Можно сказать, вторую за день.

– Ты, овца непутевая, разуй глаза, куда тебя несет, – орал выскочивший из машины молодой человек.

Тоня стояла как вкопанная посреди дороги и тряслась, то ли от холода, то ли от стресса. Два других автомобиля уехали, и девушка осталась один на один с рассвирепевшим мужчиной.

– Чего вылупилась, полоумная?

Девушка молчала.

– Жить надоело? А мне нет. Я не хочу сидеть за такую курицу.

Водитель подошел ближе, схватил Тоню за руку и дернул в сторону от дороги. Тут она очнулась от потрясения, выдернула свою руку из цепкой хватки мужчины, и собралась было уйти, но не тут-то было. Мужик снова начал орать, жестикулируя и матерясь. Девушка не выдержала, зажала уши ладонями, и шлепнулась в лужу на обочине тротуара. Она беззвучно рыдала.

– Эй, ты чего?

Мужчина присел перед ней на корточки и заглянул в лицо.

– Чего ревешь-то? Это мне надо истерить. Я чуть тебя жизни не лишил, а себя свободы, – уже спокойнее заговорил он.

Тоня продолжала плакать.

– Ты испугалась что ли, так сильно?

Девушка не проронила ни звука, кроме всхлипываний. Тогда незнакомец поднял ее из лужи, и, не обращая внимания на сырость, посадил на переднее сидение своего дорогого авто. Достал из кармана куртки носовой платок, протянул ей. Она, сопя заложенным носом, подняла зареванные глаза на него, и замерла. На нее смотрел красавец, как с обложки журнала, и протягивал ей маленькую бутылочку минералки.

– Что стряслось у тебя? – участливо спросил он.

– Когда? – не поняла девушка.

– Да вот, только что.

Антонина пожала плечами.

– Зачем бросилась мне под колеса?

– У меня сапоги худые, – невпопад пояснила Тоня.

– А мозги?

– Чего мозги?

– Мозги у тебя не худые? Хотя, о чем это я? У тебя их походу вообще нет.

– Нет, – согласилась девушка. – Если честно, ничего у меня нет.

– Ты из-за денег что ли?

Они сидели в машине, а дождь продолжал стучать по крыше и смывать грязь с гладких боков Хаммера. Таких машин в их городе не ездило, и это сразу бросалось в глаза. В салоне приятно пахло кожей от сидений и ненавязчиво парфюмом. Тоня глотнула воды и снова посмотрела на незнакомца.