Тогда Диппер занял наблюдательный пост на лестнице, благо квартира Шона располагалась с противоположной стороны от лифта, так что если он выйдет оттуда, то не сможет увидеть того, кто притаился на лестнице.

Каждый раз, когда Диппер слышал, что лифт останавливается на этаже, он открывал флакон с хлороформом, но обычно получалось, что ему лишь чудилось.

Уныло тянулись часы ожидания. Один раз двери лифта все же открылись, Диппер рванул вперед… и едва не сбил с ног девицу в наушниках. Поспешил извиниться, но она только пробурчала что-то наверняка нецензурное себе под нос и принялась отпирать дверь напротив квартиры Шона.

Диппер провел в засаде уже три часа, когда позвонил Барнетт. Он, как всегда, заговорил о деле без всяких предисловий.

— Лаборатория проверила отпечатки пальцев из машины и квартиры Шона О’Брайена. Отпечатки пальцев Мэйбл только на дверной ручке, еще несколько ее волос в салоне, шерсть с ее свитера. В этом нет никаких странностей, ведь О’Брайена показал, что подвозил ее. В квартире отпечатков Мэйбл не нашли. В общем, доказательств против О’Брайена нет.

Диппер и не ожидал услышать что-то другое. Хотелось крикнуть: «Но ведь вы знаете, что это он похитил Мэйбл! Знаете!». Пришлось на несколько секунд в прямом смысле прикусить язык, чтобы сдержать рвущиеся наружу слова.

Совладав с собой, Диппер проговорил бесцветным голосом:

— Я понимаю, сэр.

— Мы продолжим поиски, — и Барнетт добавил с нажимом, будто прочитав мысли Диппера. — Не делай глупостей, парень. Если ты устроишь самосуд, я не смогу защитить тебя от тюрьмы.

До боли в пальцах стиснув банку с хлороформом, Диппер ровно проговорил:

— Не волнуйтесь, сэр. Я не наделаю глупостей.

Шон появился около пяти. Вышел из лифта, весело насвистывая и крутя в пальцах ключи. По сторонам он не смотрел и почувствовал присутствие Диппера слишком поздно, когда смоченный хлороформом платок уже накрывал его рот.

Подхватив обмякшего Шона, Диппер закинул одну его руку себе на плечо и, придерживая его за пояс, пошел к лифту. Со стороны должно было казаться, что один приятель провожает другого, который изрядно перебрал. Но пялиться на Шона и Диппера было некому, в лифте и в подъезде оказалось пусто. На улице возле дома играли несколько ребятишек, но они не обратили никакого внимания на двух дядек.

Сгрузив Шона на заднее сиденье пикапа, Диппер связал ему руки и прикрыл курткой. Человек просто заснул — совершенно ничего подозрительного.

Устроив Шона, Диппер забрался на переднее сиденье. Хотелось давить по газам, выжимая из старенькой машины все возможное, но Диппер поехал неспешно, меньше всего ему сейчас было нужно внимание копов.

Диппер собирался доехать до того участка в лесу, где предположительно находилось гнездо. На всякий случай он не стал пользоваться навигатором, а положился на карты. К тому же, сперва дорога была нетрудной, нужно было просто ехать по шоссе до границы с Орегоном. Ну, а там Диппер рассчитывал получить проводника в лице Шона.

За окном машины мелькали яркие вывески магазинов, проплывали блестящие офисные здания, залитые багряным вечерним светом, точной свежей кровью. Затем потянулись уютные домики пригорода Лос-Анджелеса с аккуратно подстриженными газонами и веселенькими цветочными клумбами.

Выехав на шоссе, Диппер прибавил скорости. Он все время настороженно прислушивался к звукам на заднем сиденье, и когда Шон завозился, Диппер тут же съехал на обочину. Мимо громыхали фуры, с визгом проносились легковые машины. Вряд ли кто из спешащих по своим делам людей обратит внимание на потрепанный пикап на обочине.

Достав из бардачка ампулу со снотворным, Диппер набрал полный шприц. Он никогда раньше не делал уколы, да и, признаться честно, побаивался тыкать иголкой в человека. Теперь же он, не дрогнув, вонзил шприц в вену начавшего приходить в себя Шона. Тот, похоже, даже не понял, что произошло, и снова отключился.

Диппер поехал дальше.

Дорога бесконечной лентой уходила в темное небо. Временами мрак разрезал свет фар от машин, сияние огней мотеля или заправки. Но ночь сгущалась, Диппер уезжал все дальше от Лос-Анджелеса, и дорога становилась пустынной. Временами Дипперу чудилось, что он снова оказался в том сне, где не было ничего, кроме темноты и слабого голоса Мэйбл. Что ж, отчасти так оно и было, ведь Диппер снова искал ее. Но на сей раз наяву.

Проехав всю ночь, около четырех утра Диппер добрался до границы с Орегоном. Здесь он съехал с большого шоссе и принялся петлять по дорогам, ведущим к маленьким городкам и коттеджным поселкам. Чтобы не уснуть, Диппер выпил две баночки энергетика, и теперь чувствовал себя немного… странно. Очертания предметов казались более резкими, будто подведенными черной краской, голова была ясной, но тяжелой.

Шон спал, как убитый, и Диппер пару раз даже останавливался, чтобы проверить у него пульс, опасаясь, что переборщил со снотворным. Шон был нужен ему живым и способным связно говорить.

Наконец, когда солнце уже начало лениво взбираться на небо, показался ориентир, отмеченный Диппером на карте — поворот на городок Пейнридж. Возле него следовало свернуть на ведущую в лес грунтовку. Машину начало трясти, Шон заворчал, но не проснулся.

Решив, что углубился в лес достаточно, Диппер остановил машину на небольшой полянке посреди высоких елей. Вылез сам и вытащил Шона. Тот начал приходить в себя, приоткрыл глаза, забормотал что-то невнятное. Диппер, не деликатничая, сгрузил его на траву возле толстого елового ствола. От встряски Шон окончательно проснулся, покрутил головой по сторонам, заметил Диппера и ошалело уставился на него.

— Пайнс? Какого хрена? Где?..

— Недалеко от гнезда вампиров, — любезно пояснил Диппер, присаживаясь на корточки напротив Шона. — И сейчас ты меня к нему проводишь.

Мгновение Шон продолжал удивленно таращиться на Диппера, но затем на его лице появилось хорошо знакомое последнему наглое выражение человека, которому все сходит с рук.

— Щас, разбежался. Ничего я тебе показывать не буду.

— Уверен? — с ледяным спокойствием уточнил Диппер.

— Ха! Хозяева выпотрошат меня, если я их сдам, а что сделаешь мне ты? Неужели будешь пытать? — Шон изобразил испуг. — Ой, как страшно… Кончай играть в крутого и отвези меня обратно в Лос-Анджелес. Я, так уж и быть, не буду стучать на тебя копам.

Молча встав, Диппер направился к машине. Достал монтировку и промасленную тряпку, которой пользовался, когда что-нибудь чинил. На Шона его приготовления большого впечатления не произвели.

— Вот только не надо пытаться меня запугать. — Он фыркнул. — У тебя кишка тонка для пыток, Пайнс. Я знаю твою породу. Гифки, крутые только в компьютерных стрелялках. А как до дела доходит…

Остальные слова пропали в кляпе, который Диппер засунул ему в рот. Но даже тогда Шон продолжал буравить его насмешливым взглядом. Диппер резко дернул его за связанные руки, Шон потерял равновесие, растянулся на траве. И тогда Диппер с размаху ударил монтировкой по его пальцам.

Слабый, едва различимый хруст, будто сломалась ветка под чьей-то ногой.

Крик, пусть и приглушенный кляпом, был гораздо громче.

Диппер усадил Шона в вертикальное положение. С того слетела вся бравада, в глазах плескался страх, на лице выступил пот.

— Не передумал показывать дорогу?

Шон быстро закивал. Из его глаз потекли слезы.

Диппер отстраненно удивился собственному равнодушию. Он только что сломал человеку два пальца, но не почувствовал ровным счетом ничего. Ни ужаса, ни отвращения, ни жалости. Вот уж чего-чего, а жалости он точно к Шону не чувствовал. Ведь тот же не жалел людей, которых отвозил в гнездо на прокорм к вампирам. Не жалел девушек, которых отдавал им в лапы, превращая в машины для воспроизводства новых кровососов.

— Тогда пошли.

Схватив Шона за плечо, Диппер вздернул его на ноги, вытащил кляп. Шон не стал кричать, видимо, понимал, что в глухом лесу его вряд ли кто-то услышит, зато монтировка вот она, совсем рядом и жаждет познакомиться с оставшимися целыми пальцами.