Иван уселся на высоком стуле у барной стойки и заказал себе соку… Не хотелось знакомиться с Мариной в нетрезвом виде… Он принялся разглядывать снующих туда-сюда официанток, надеясь найти её… Но Марины нигде не было…

Центральная барная стойка плавно переходила в подиум с шестом. На этом подиуме танцевали девчонки в коротеньких юбочках и малюсеньких топиках. Иван с испугом рассматривал их, и облегчённо вздохнул, когда не нашёл среди танцовщиц Марину.

Искромётный ведущий, чем-то похожий на Гаррика Бульдога Харламова, раззадоривал публику шутками и всевозможными конкурсами.

Иван вновь подозвал к себе официантку.

– Девушка, а Марина здесь работает?

– Здесь, только она в двенадцать выйдет…

Иван терпеливо коротал время до двенадцати… Постепенно он успокоился, все плохие мысли вдруг куда-то исчезли, будто растаяли в сизом дыму, выпускаемом техниками с помощью какого-то специального прибора. Стрелка часов будто черепаха ползла к двенадцати. Вот, наконец, наступила полночь… Марина нигде не появлялась… В половине первого заводила – ведущий вновь вышел на сцену и объявил:

– Дамы и господа, а теперь – долгожданное выступление повелительницы нашей сцены! Сейчас сюда выйдет блистательная Немезида!

Все зааплодировали. Сердце Ивана в какой раз уже за вечер сжалось от нехорошего предчувствия… На сцену, под медленную ритмичную музыку, окутанная белоснежным туманом, вышла женщина. Туман рассеялся, и пред зрителями предстала египетская жрица. Девушка грациозно двигалась под музыку, то наклоняясь до пола, то вытягиваясь во весь рост… Это была Марина. Иван узнал её несмотря на обилие яркого грима. Она работала в ночном клубе стриптизёршей… Одежды слетали с неё, зал ликовал и аплодировал. Иван, затаив дыхание, следил за каждым её движением. Как же она прекрасна! Богиня! И в правду, богиня!

В Иване боролись противоречивые чувства… С одной стороны, он восторгался её красотой, гибкостью и грациозностью, с другой… Бесился от того, что сотни мужских глаз рассматривали её, окутывали взглядом, и раздевали, и представляли, и…

Музыка звучала всё громче, Марина двигалась всё ритмичнее, она стояла у края сцены, и соблазняла, и соблазняла… Вдруг кто-то из толпы выскочил на сцену. Это был высокий широкоплечий мужчина, по всей видимости, изрядно подвыпивший. Он принялся танцевать рядом с Мариной, стараясь обнять её, но девушка искусно уворачивалась, не прекращая танца.

«Где эти чёртовы охранники», – думала Марина, продолжая танцевать.

Иван тоже обернулся в поисках охранников, но тех, как назло, в зале не было.

Парень на сцене вдруг подхватил Марину на руки, девушка слабо вскрикнула, но её голос заглушала музыка.

Иван решительно направился к сцене. Парень с Мариной на руках спрыгнул вниз, где аплодировали его шуткам подвыпившие дружки.

Иван, расталкивая толпу, шёл по направлению к ним. Кто-то из девушек громко звал охрану. Марина пыталась вырваться из пьяных объятий громилы, но безуспешно.

Иван подошёл к дебоширу и похлопал его по плечу, чтобы тот обернулся. Мужчина ничего не почувствовал, тогда Ваня со злостью его тряхнул. Громила обернулся и злобно уставился на Ивана.

– Те чё надо, урод? – спросил он Ваню.

– Оставь девушку в покое! – так же злобно ответил Иван.

Громила поставил Марину на пол и легонько оттолкнул в сторону.

– Те чё неймётся, баран? Те чё от меня надо?

Ивана окружили дружки дебошира, двоих он успел отшвырнуть, но третий огромным кулаком заехал ему прямо в глаз. Ваня охнул, закрыл глаз рукой. Тут кто-то ударил его сзади, Иван отлетел в сторону, и если бы не подоспевшая, наконец, охрана, неизвестно, чем бы это всё закончилось.

Охранники не стали разбираться, что к чему и вывели всех дерущихся, в том числе и Ивана, с танцпола.

«Весело, однако!» – подумал Иван, когда его под локоть выводили из зала. За охранниками в холл выскочила Марина.

– Жень, вот этот молодой человек ни в чём не виноват! Те придурки приставали ко мне, а он за меня заступился… Оставьте его!

– Какой… вот этот? Ладно, оставим!

Дебоширов выкинули на улицу, а Иван сел на кожаный диванчик у стены.

Марина села рядом, участливо смотрела на него.

При ярком свете макияж казался вульгарным, да и вся она казалась Ивану сейчас немного искусственной. На ней сейчас были только золотистый бюстгальтер и трусики. Днём, без косметики, в спортивной одежде она понравилась Вани гораздо больше, нежели сейчас.

Иван снял с себя светло-зелёную кофту с капюшоном и протянул девушке:

– Оденься!

Марина послушно набросила на себя кофту.

– Спасибо, что заступился… Они, придурки, напились до потери сознания…

– Не за что! – улыбнулся Ваня и посмотрел на Марину. Обоими глазами – нормальным и подбитым.

– Ой! – Марина только сейчас узнала его.

А Иван продолжал смотреть на неё с радостной идиотской улыбкой.

– Давай заново знакомиться! Ваня! – он протянул её руку.

– Марина! – улыбнувшись, ответила девушка, и крепко, по-мужски, пожала его грубую большую руку.

…«Вновь экстремальная ситуация», – думал Иван, провожая Марину до дома. Оттанцевав, Марина долго приводила себя в порядок в гримёрке – смывала дурацкий мэйк-ап, расчёсывалась, и заново красилась, чтобы произвести впечатление на Ивана… А он всё время ждал её. Наконец они вдвоём вышли из клуба. Было около четырёх часов утра. Иван поймал такси, усадил Марину и сел с ней рядом.

– Я довезу тебя до дома! – объяснил он.

Когда они заезжали в Маринин двор, Ваня, сжимая в кулаке «лебединый» браслет, спросил Маринин номер телефона.

– Ну, думаю, ты сегодня заслужил! – улыбнулась Марина и продиктовала ему заветные цифры.

– Марин, давай завтра сходим куда-нибудь, а? – с надеждой в голосе спросил Иван. Он удивлялся своей робости, обычно столь не свойственной ему.

– А вот насчёт этого ничего сказать не могу! Завтра будет завтра!

– Я подожду, пока ты не зажжёшь свет!

Он сидел в такси, пока Марина не поднялась и не включила свет на кухне. Она стояла у окна и махала ему рукой…

Иван приехал домой и уснул, едва голова его коснулась подушки. Ему ничего не снилось, а утром он проснулся совершенно другим – по уши влюблённым человеком…

…Они встретились вечером (у Марины был выходной в ночь), гуляли по набережной, любовались закатом.

– Марина, а можно я задам тебе один вопрос, только ты не обижайся!

– Хорошо, задавай! – улыбнулась она.

– Почему ты… ну, работаешь в таком месте…

– А что, хорошее очень даже место… Тебя интересует, почему я стала стриптизёршей?

– Да…

– Там хорошо платят… Я там работаю уже полтора года, мне пока нравится… Знаешь, не сказать, что я совсем уж в восторге, но… Я в детстве занималась танцами…

– Это заметно…

– Спасибо! Вообще, я учусь на бухгалтера заочно… Но это скучно, так уж поступила, чтобы маму не расстраивать… Она живёт в деревне Глушки… Знаешь, наверное, такую… Так вот… А здесь я работаю, чтобы не висеть у мамы на шее… Ещё и ей денег даю…

– Она знает, что ты…

– Что ты! Упаси Боже! У неё же инфаркт случится! Она же не понимает, что стриптизёрша – это не проститутка… Я не могу сказать, что отличаюсь чересчур высокими нравственными качествами, но считаю, что ничего особенного в моей работе нет… А ты как думаешь?

Иван уже минуту не вникал в смысл Марининых слов, он только вслушивался в её голос…

– А? Что?

– Говорю, как ты относишься к моей работе?

– Ну, все мужчины, думаю, любят посмотреть стриптиз, когда его исполняют красивые девушки… Но своей бы я не разрешил… Своей девушке… Марина, у тебя есть молодой человек? Извини, что вот так вот в лоб…

– Нет! – просто ответила Марина. – Даже не буду врать, тоже отвечу прямо и без обиняков… Хорошее слово «обиняки»… У меня мама его часто употребляет…

Они шли и разговаривали о всякой ерунде, а Ваня чувствовал себя таким счастливым, каким уже не чувствовал сто лет. Глаз болел, царапины кровоточили, что-то тёмное стояло за плечами, но ничто не могло сейчас испортить его настроения…