И вот однажды... Вот уж это "однажды". Вечерело, когда возбужденный Николя влетел в дом своего профессора. Просидев полдня в библиотеке, он нашел то место из римского права, о котором говорил и спешил доказать свою правоту.

Влетел в гостиную и замер. Около клавесина сидел ангел. Окно было сделано в виде витража и последние солнечные лучи, пробиваясь через разноцветные стекла, окрасили фигурку девушки в золотисто-персиковые тона. Белокурая и голубоглазая Мари при таком освещении действительно была похожа на ангелочка. Четырнадцатилетняя девчушка из угловатого подростка уже начала формироваться в прелестную девушку. Шестнадцатилетний Николя влюбился. Не думая ни о каких матримониальных интересах, вернее, вообще ни о чем не думая, парень стоял столбом посреди комнаты и глупо улыбался. Эту картину и увидел вошедший профессор. Быстро сообразил, что брак его дочери с наследником графского титула откроет для него такие двери, войти в которые потомок простого булочника даже не мечтал.

Николя отмер и тут же попросил у профессора руку его до-чери. Тот бросил быстрый взгляд сначала на свою розовую,

как пион дочь, на раскрасневшегося, с горящими глазами Ни-

коля и согласился. Только оговорил, что сначала помолвка, а супругами они станут не ранее, чем дочери исполнится шестнадцать лет.

Брачный контракт был составлен с одной стороны профес-сором, а с другой - его студентом, умудрившимся вписать такую закавыку, что дважды перечитавший контракт профессор

только присвистнул. Но, это все не важно. Для нашего повест-

вования важно только то, что Николя и Мари полюбили друг

друга и через два года стали мужем и женой. Еще через три

года Николя получил вожделенное звание и съехал от про-

фессора, прихватив с собой беременную жену.

К этому времени в густонаселенном районе Парижа уже функционировала юридическая контора мэтра Дюпуи, совладель-цем которой был и Николя де Шамплен. Контора приносила стабильный и весьма ощутимый доход, что не могло не согревать сердца ее владельцев.

Прошло семь лет. За это время Николя сумел не только не наделать долгов, но и приумножить фамильное состояние, подлатать замок, стену, привести в порядок замковый двор и нанять недостающую прислугу. Его папенька довольно потирал ручки, особенно в процесс не вмешивался, хотя и делал вид, что это он все придумал. Такая политика устраивала и отца, и сына. Оба по вечерам играли в шахматы, не очень жалуя такие общепринятые развлечения, как охота, попойки и беготня по бабам. За что жены любили их еще больше.

Миледи Мари за прошедшие годы родила троих дочерей и

папенька, похлопав по плечу слегка расстроенного сына, ска-зал, что это семейная традиция, способствующая укреплению благосостояния семьи. Мари скромно потупила глазки и пообещала "приложить все усилия" для рождения наследника. Николя регулярно наезжал в Париж, часто прихватывая с собой жену и дочек. Повидаться с дедушкой и бабушкой, которые всегда были рады этим визитам, имевшим обыкновение

затягиваться надолго. Однажды осенью Николя поехал в Париж без семьи. Прискакал посыльный с запиской от мэтра Дюпуи, в которой говорилось, что дела требуют его личного присутствия. Домой младший де Шамплен возвращался через несколько дней. Почти все время лил дождь, размывший склон, по которому проходил довольно большой участок дороги. Склон рухнул и проехать было нельзя. Пришлось объезжать по окружной дороге, бывшей не только длиннее, но и подходившей почти вплотную к Черному Замку, владениям герцога де Ноир. Личности таинственной, загадочной и мрачноватой. В свете его почти никогда не видели. Всеми делами занимался поверенный. Сам герцог никогда и нигде не появлялся. О Черном Замке рассказывали всякие страшилки, но бывавших там найти не удавалось. В довершение ко всему, герцог де Ноир являлся сюзереном графа де Шамплен, что само по себе накладывало определенные обязательства, хотя сам герцог никогда ничего ни от кого не требовал и ни-куда не вмешивался. Насколько знал Николя, его отец даже случайно не упоминал о каких-либо встречах или личном общении с таинственным герцогом. Он, как бы не существо-вал, и всеми делами заправлял Шарль де Шамплен, в том числе, занимался разбирательством всяких тяжб, кои теперь были головной болью исключительно Николя.

Сам Николя в данный момент ехал в болтающейся с боку на бок карете и пытался сосредоточиться на том, что он читал. Солнце почти зашло, зажечь лампу в такую болтанку мужчина не рискнул. Вскоре буквы начали расплываться и Николя откинул голову на спинку сиденья, прикрыв уставшие глаза. Вдруг карета стала, кучер постучал в стенку кареты и прокричал: - Милорд, дальше ехать невозможно. Склон рухнул вместе с дорогой. Объезжать нужно. Придется ехать мимо Черного Замка, к тому же, там рядом есть городок с гостиницей.

- Езжай, не здесь же торчать, - ответил Николя, и карета по-

громыхала в сторону объездной дороги. Стемнело окончательно, дождь лил стеной, да еще и ветер поднялся. Николя приоткрыл кожаную шторку и высунул нос наружу. Темень, ливень, ледяной ветер и прямо над головой нависает громада Черного Замка. Вдруг карета дернулась, громко заскрипела и завалилась на один бок. Донеслась забористая ругань кучера из которой явствовало, что лопнула задняя ось и ехать дальше невозможно. Николя поежился надел длинный кожаный плащ с глубоким капюшоном и сказал: - Тяни к город-ку. Там починишь карету, и переночуешь в гостинице. На, возьми. Сильно не роскошествуй, остаток возьмешь себе, но, чтобы карета дотянула до дома. Я переночую у герцога. Попытаюсь, во всяком случае.

- Я подожду, пока Ваше Сиятельство войдет в замок.

- Буду тебе премного благодарен. Да не волнуйся, ты, так. Не съедят же меня, - на что кучер пробурчал что-то типа "все возможно". Николя пожал плечами и пошел по мосту к замку. Ров, через который был переброшен мост, оказался чистым, глубоким и выглядел весьма внушительно. Николя по-дошел к воротам. Огромные, окованные толстыми стальными полосами, ворота были способны выдержать удар вражеского тарана, не говоря уже о кулаке де Шамплена. Николя огляделся и приметил висевший сбоку молоток. Граф от всей своей замерзшей души заколотил им по стальной полосе. На грохот приоткрылось маленькое окошечко и хриплый голос спросил: - Чего надо?

- Прошу приюта на ночь. Моя карета сломана. Доложи своему господину, что я - граф Николя де Шамплен и достаточно высокороден, чтобы переночевать в Черном Замке.

Прошло минут пять. Граф уже собирался вернуться обратно и пешком дойти до городка. Вдруг сбоку отворилась маленькая узкая дверца, которую в темноте заметить было невозможно. Николя махнул рукой кучеру и вошел во двор замка. Пройдя за провожатым через обширный двор, подошел к дверям самого замка. Здесь графа передали дворецкому, который с низким поклоном распахнул двери и пригласил гостя

внутрь. После продолжительного путешествия по темным ко-

ридорам дворецкий привел Николя в небольшую комнату, явно бывшую кабинетом хозяина. На стук донеслось: - Войдите. - Дворецкий распахнул дверь, Николя вошел в комнату и оказался лицом к лицу с герцогом де Ноир. Кабинет был освещен не очень ярко и в желтоватом мечущемся свете свечей герцог предстал весьма таинственной и даже жутковатой фигурой. Довольно высокий, широкоплечий. Одет в черную одежду. На руке, лежащей на спинке кресла, поблескивает кольцо с крупным бриллиантом. Волосы темные, а глаза на-оборот - светлые, хотя разглядеть их цвет было невозможно из-за неверного света свечей. Лицо красивое, но бледное. На поклон Николя герцог ответил вежливым кивком и сказал:

- Присаживайтесь. Сейчас слуга принесет ужин и вино. Ваша одежда промокла?

- Только плащ. Карета сломалось около ваших ворот, и я не успел промокнуть, - дворецкий подошел к гостю, принял из его рук тяжелый мокрый плащ и унес. Николя дождался, когда хозяин сядет и опустился в свое кресло. Между ними стоял небольшой столик. Вошел слуга и расставил на нем еду, поставил бутылку вина и бокалы. Николя вдохнул аромат жаренного мяса, и его голодный желудок против воли хозяина недвусмысленно заявил о своих намерениях. Николя покраснел, а герцог рассмеялся и сказал: - Ешьте. А потом расскажете, что вообще заставило вас ехать мимо моего замка. Насколько я знаю свои земли, ваш замок расположен в другой стороне.