— Ну да, — язвительно вставил этот неблагодарный, не прекращая накладывать себе оливье. — Кому-то сложнее сдавать, кому-то проще даётся. А кто-то решил перестраховаться и сдать авансом.

Ничего, да? Намёк, но не такой жирный. Нет, мало ему, оторвался от созерцания стола и поднял глаза прямо на Катерину. Она как раз сидела напротив нас через весь стол.

— И как сдала? Стоило оно того?

Дальше и без моего немощного дара как в замедленной съёмке. Софья Фёдоровна охнула и выронила вилку, Владимир Петрович стукнул кулаком по столу, Иван резко встал и подался вперёд, плечом отгораживая вскочившую за ним жену. Я кашляла и колотила себя в грудь, но проклятый кусочек никуда не девался.

Решительней всех оказалась Нелли Леопольдовна.

— Так! — громогласно скомандовала и направилась к нам, — Держите меня в руках! Вот ты, — не смотря на меня, указала пальцем, — ты и держи меня, пока буду его уб…

Убивать, очевидно же. Ну а что я? Кровопролитие за час до Нового года — последнее, о чём мечтала, так что подскочила на месте, обхватила руками и мёртвой хваткой впилась в её талию.

Не знаю, чем бы дело закончилось, потому что Макс невозмутимо не двигался. Ситуацию своим эпатажным появлением спасла ведьма в розовом шарфе. Но сначала в окно гостиной постучали, и через мгновение оно внезапно распахнулось. Внутрь упал ком снега, а снежинки донесло аж до меня ледяным ветром.

— А меня не держите, — хохоча, заявила женщина на карнизе, — я и так залезу.

Этаж отнюдь не первый, девятый, но отпечаток лунной магии ещё висел в воздухе, да и метла в руке сомнений не оставляла. Ведьма пока что потопталась на карнизе, оббивая сапоги от снега, перехватила метлу и легко спрыгнула внутрь. Как будто каждый день так входила, что могло быть не так далеко от правды.

— Кто кого и за что держит-то? — весело поинтересовалась блондинка, отряхивая от снега длинные распущенные волосы.

Нелли Леопольдовну я отпускать и не думала. Даже запоздало понимая, что тем самым фактически подтащила Макса прямо к презлющей ведьме.

В дверь позвонили, но не дожидаясь никого из хозяев, следующий гость тоже вошёл.

— Троицкая, вообще-то есть двери, — с очевидным укором заметил мужчина, заглядывая в гостиную. — Люди давно придумали.

— Вот именно, — согласилась блондинка, оказавшаяся Марияной Мэлисовной Троицкой, более известной как просто Кастильская. Собственной персоной. — Люди придумали двери, Троицкий, ведьмам больше нравятся окна. Сейчас там остальные придут.

Последнее она добавила как бы к слову и вышла в коридор повесить пальто. Забавная парочка, хотя никакой логики в развивавшемся диалоге я углядеть не могла. К друг другу по фамилии? Звучало скорее как игра, мы, вон, с Максом в наручниках на двоих сидели и ничего… Так, вещи ведь разные!

— Рина!

— А?

По существу, откликнулись мы обе. Марина и Катерина, и вернувшиеся Троицкие одинаково ухмыльнулись. Муж, кстати, пожалуй, единственный нормально с Максом поздоровался, или он просто с такой женой невозмутимый?

Но вернёмся к Катерине, и не заметила, когда она убежала из-за стола и что-то зачиркала в блокноте.

— Кати, хватит хоть сейчас работать. — Иван.

Старшие Покровские встречали два поколения Кастильских, Марияна громко хохотала.

— Макс, — тихо позвала и подёргала рукой.

Тихий он какой-то. Задумчивый, всё в одну точку смотрел, да на закуски налегал. Странный.

Мы обнаружили Катерину в соседней комнате, вероятно, бывшем кабинете её мужа. Почему бывшем? Мужская рука в интерьере всё-таки чувствовалась, но и мягкие мотивы проскальзывали. Катерина расстилала на столе карту, как будто никого не слыша и не замечая.

— … не понимаю, — донеслось до меня тихое. — Все люди, где-то же была логика, цель… должна же быть логика!

— Эй…

— Уже договорился, Прокофьев, — пускай слишком грубо, но отрезала и всё равно дотащила его до стола.

Остановилась слева от Катерины и заглянула через её плечо. Потрепанная карта Москвы, на ней иголочками отмечены точки, рядом с каждой пришпилена и разноцветная маленькая записочка.

— Места, — шепнул Макс. — С белыми — временные вихри, жёлтые — коридоры, вон те красные порталы.

— Ты…

— Запомнил, когда читал материалы дела.

И больше ни слова, сколько выжидающе ни смотрела. Ну и ёлки с ним, повернулась обратно к карте. Больше всего по Бутово, но клином входили уже и в центр города. Похоже, наш подозреваемый совсем распоясался.

— Почему ты убежала? — раздалось за нашими спинами.

Иван стоял в дверях, скрестив на груди руки, и разглядывал всех троих через стёкла очков.

— Видела. Только что. — Короткий ответ, а как Покровский напрягся! — Почти, слишком быстро исчезло.

Занятно. Может, краем глаза да бегло оно мне показалось? Подалась вперёд и нависла над картой, всматриваясь в знакомый район.

— На путь похоже, — кот меня дёрнул озвучить свою безумную мысль, но замолчать вовремя не успела. — Вот тут, смотри, — провела пальцем и как бы соединила несколько точек, — я так каждый день хожу, как будто кто-то идёт до метро…

Удар, как будто кирпичом, только внутри, и я вскрикнула. Замолчала, схватилась за голову и согнулась пополам. Почти уверена, что ничего на самом деле не произошло, но тут загремели колокола, а перед глазами всё поплыло. Нестерпимая боль, оглушающий грохот. Да неужели куранты отгремели раньше на полчаса?

— Рыжий… — голос Катерины донёсся как в тумане.

Временной вихрь, невероятной силы. Целый буран, торнадо… Подхватил и завертел. Темнота.

Перевернулась на другой бок и повыше натянула одеяло. Сквозь приоткрытые шторы пробивались солнечные лучи. Всё тело ныло, а голова гудела — против идеи вставать ближайший час я была настроена вполне решительно. Отчаянно. Но…

Приоткрыла один глаз и невольно скользнула взглядом вдоль обнажённой мужской спины, вырисовывавшейся в полумраке. Незнакомец.

— Красивый зараза… — едва слышимо выдохнула.

В голове звенящая пустота с отголосками Курантов. Странное ощущение. Что-то было не так, что-то никак не состыковывалось. Вчера вроде Прокофьев к себе приковал, подсказало сонное сознание, мутный мужик, но, значит, незнакомец таковым на самом деле не являлся.

— А он ничего так, когда спит…

Ой. Ёпрст, это ведь уже было! Так вот что никак не давало мне покоя! Я. Уже. Рядом. С. Максом. Просыпалась! Резко села и отпиннула одеяло, вспоминай, Марина, что ещё произошло вчера, что на самом деле только сегодня?! Чёрт, чёрт, чёрт, а в голове только отголоски звона колоколов.

Покровские. Кажется, мы были у них в гостях, и Катерина что-то говорила, там карта Москвы, точки, нападения…

Рванула с кровати, но наручники предательски дёрнули назад ко второму прикованному телу. Упала, обругала всем чем только можно и изо всех сил потянула на себя. Макс сонно замычал, отмахнулся как от назойливой мухи и перевернулся на другой бок.

— Вставай! — срывающимся от волнения голосом закричала, тряся его за плечо. — Вставай, кому говорят! Прокофьев, мать твою!

— На мать можешь гнать всё что угодно и сколько угодно, — сонно отозвался он.

— Мне всё равно.

Вот ведь! Агх. Отчаянье накрыло с головой, а идей не приходило, так что… В общем, сделала первое, что пришло в голову. А оно оказалось простым — завизжать.

Макс сначала недовольно заёрзал, вытащил подушку из-под головы и накрылся.

А я продолжала, соседка уже начала ругаться и колотить сковородкой по батарее. Участковый держался до последнего, но меньше чем через минуту в охрипшую меня запустили подушкой.

— Ермакова, что за хрень?

Взъерошенный, сонный, на щеке к тому же красноватый след от подушки. Вот если бы не ситуация, точно залюбовалась бы и слюни пускала. Так нет же, схватила за запястье и потащила.

— Вставай, олух! — буквально зашипела, когда мужчина начал сопротивляться.